Лотти Могач - Поцелуй меня первым

– Слушаю?

– Мама, это я.

– Тесса? Это ты?

– Ужасная связь.

– Тесса, прошло целых два месяца. Что происходит?

– Мама, я так счастлива! Наконец-то я приняла верное решение.

– Мда. Ну что ж. Я, конечно, за тебя рада. Посмотрела твои фотографии. Вполне милая квартира. Так ты все-таки купила кресло?

– Да. Как папа?

– Ну и связь, тебя еле слышно.

– Да. Как ты? Как папа?

Пауза.

– Не очень. Ему хуже, Тесса. Я одна не справлюсь.

– О боже…

– Ты не заболела? У тебя странный голос.

– Нет, что ты, я так счастлива!

Пауза.

– Он спрашивал о тебе. Спрашивал, почему ты не приходишь. Давно еще, когда ты только уехала. Поговоришь с ним?

Пауза.

– Отвратительная связь.

– Ему будет приятно. Скажи ему пару слов. Я сейчас передам ему трубку.

Марион ушла к Джонатану. Это не входило в мои планы, и я собралась нажать кнопку «отбой», но тут до меня дошло, что у Джонатана тяжелая деменция. Он наверняка даже имени дочери не вспомнит, не говоря уже о том, чтоб узнать ее по голосу. Я осталась на линии.

Марион вполголоса что-то сказала, он откашлялся и задышал в трубку.

– Папа?

Ответа не последовало. Слышалось только его дыхание. Затем прозвучало осторожное «Алло», сказанное дрожащим голосом, как будто Джонатан впервые говорил по телефону.

– Папа, это я, Тесса. Твоя дочь.

Длинная пауза.

– Мое кресло все время двигают, – сказал он.

– Папа, это я, Тесса.

– Мне плевать, кто ты. Будь так любезна, скажи этой дуре, чтобы перестала двигать кресло!

Его голос, поначалу неуверенный и дрожащий, моментально набрал силу, и Джонатан с яростью выкрикнул слово «дура». Стало ясно, что Джонатан совершенно потерял память, и никто не обратит внимания на то, что он не узнал дочь. В трубке снова воцарилось молчание, и я услышала чьи-то всхлипы.

Только я собралась положить трубку, как снова услышала голос Марион. Она только что плакала, но в голосе от слез не осталось и следа.

– Кто ты? – громко и отчетливо спросила она.

Я тотчас бросила трубку. Сердце билось так сильно, что казалось, на груди останется синяк.

Обдумать то, что произошло, я смогла только через несколько часов. Фраза, брошенная Марион жестким, безапелляционным тоном, теперь на разные лады звучала у меня в голове: «КТО ты?» «Кто ТЫ?»

Наиболее логично предположить, что фраза предназначалась тому, кто неожиданно появился в комнате – например, новой сиделке, которая вошла, не постучав. Но в таком случае Марион не стала бы говорить это прямо в трубку. Джонатан выкрикнул слово «дура», затем послышались всхлипывания, потом Марион взяла трубку и сказала предельно четко, обращаясь ко мне: «Кто ты?»

После нескольких часов размышлений я решила, что самое время обратиться за советом к Адриану.

Как уже упоминалось, я гордилась тем, что ни разу не просила у Адриана помощи в отношении проекта «Тесса». Он наверняка считал, что сделал правильный выбор, предложив проект мне, волевому и способному человеку. Кроме того, раньше мне было понятно, как нужно действовать. Но не сейчас. Я вкратце описала «Аве» то, что произошло, и предложила срочно встретиться и обсудить неблагоприятный поворот событий, который мог нарушить наши планы.

Когда Адриан не ответил спустя два, пять, двенадцать тягостных часов, я решила, что по какой-то причине у него нет доступа к «Фейсбуку», и оставила сообщение на «Красной таблетке». Ни на минуту не забывая о его запрете на любое упоминание о проекте «Тесса», я написала всего лишь, что мне нужно срочно его увидеть.

Через три часа пришел ответ: «Это срочно?»

Странно, подумала я, ведь в сообщении недвусмысленно говорилось, что дело не терпит отлагательств, и подтвердила, что дело срочное. Адриан ответил, что сможет увидеться со мной завтра в 13:00, в торговом центре «Вестфилд».

Торговым центром меня не удивить, но «Вестфилд» разительно отличался от тех, где мне приходилось бывать раньше. Доехав до станции метро «Шепердс-буш», я вышла наверх, и огромная толпа увлекла меня по направлению к огромному сверкающему зданию, по сравнению с которым «Брент-Кросс» казался захудалым магазинчиком на окраине города. «Вестфилд» был построен с грандиозным размахом: сверкающий стеклянный потолок уходил вверх чуть ли не на целую милю, на каждом этаже за прозрачными перегородками бесконечной чередой тянулись магазины. Ошеломляли не только размеры комплекса, но и само количество посетителей – в основном молодежь и подростки. В «Брент-Кросс» запросто встретишь женщин в возрасте: одетые в сиреневые непромокаемые куртки, они неспешно прогуливаются вдоль витрин. Здесь же все посетители казались не старше меня или даже младше. Девушки все, как одна, ярко накрашены и одеты по последней моде, будто собрались на вечеринку, а не зашли за парой колготок или за чем-то там еще. У одной девушки зазвонил телефон, и пока она разговаривала, остановившись рядом со мной, я заметила, как густо накрашены ее невероятно длинные ресницы; должно быть, ей стоило немалого труда держать глаза открытыми.

Разумеется, я была не накрашена и не приодета. Вообще-то я хотела прийти в том же, в чем явилась на первую встречу с Адрианом, но блузка оказалась закапана плавленым сыром. Кроме того, можно было не наряжаться – ведь мы теперь друзья. Так что я оделась как обычно – кофта с капюшоном и спортивные штаны.

Я бродила по галереям торгового центра в поисках обувного отдела (где мы условились встретиться), вокруг меня туда-сюда сновали худощавые девицы, и ко мне потихоньку вернулось знакомое, но слегка подзабытое чувство – осознание того, что я не такая, как все. Мне было все равно, но осознание никуда не делось. Я снова стала прежней Лейлой, хотя в последнее время, особенно когда я писала Коннору, я отошла от своего привычного образа.

Я решила не отвлекаться на подобные размышления и сосредоточилась на текущей задаче. Через десять минут бесцельных блужданий я начала расспрашивать прохожих, где находится обувной отдел, но они только пожимали плечами. Ничего не оставалось, кроме как шагать дальше мимо начищенных витрин в надежде выйти куда нужно.

И вот метрах в двадцати от меня из магазина вышел человек. Сначала я узнала синюю вельветовую рубашку, в которой Адриан записывал подкасты и в которой пришел на нашу первую встречу. В руке он держал красный пакет с надписью « Tie Rack ».

Адриан быстрым шагом пошел по галерее. Я испугалась, что в толчее потеряю его из виду, и побежала за ним, натыкаясь на прохожих. Я окликнула Адриана, но он не услышал и обернулся, только когда я поравнялась с ним и тронула за плечо. На его лице читалось раздражение, которое при виде меня быстро преобразилось в нечто вроде улыбки.

– Привет, – сказал он.