Алессандро Барикко - Юная Невеста

Я протянул ей отпечатанные листы, она растянулась на диване, закурила и принялась читать.

Я был знаком с ней когда-то давно. Однажды она мне поведала, что умирает, но, возможно, она была просто несчастлива или ее плохо лечили. Теперь у нее двое детей и муж. Она произносила умные фразы о том, что я писал, когда мы любили друг друга в гостиничных номерах, потрепанные жизнью, но упорные. Она произносила умные фразы и о людях, которые живут, и даже о том, как живем мы. Возможно, я ожидал, что она вновь мне откроет карту Земли и покажет, где я есмь, – я знал, что в случае чего она это сделает красивым жестом, это в ней было неистребимо. Поэтому я ей ответил, когда она мне написала, явившись из небытия, где однажды сгинула. В последнее время я таких вещей не делаю. Не отвечаю никому. Ни у кого ничего не прошу. Но думать об этом не стоит, иначе можно задохнуться от ужаса.

Теперь она лежала на диване и читала то, что было отпечатано на листках, и вовсе не Кто рано встает, тому Бог подает . У нее это заняло час, может, чуть больше. Все это время я смотрел на нее и подбирал название для той пленки, что по-прежнему покрывает женщин, которых мы любили в былые времена, если они нас не бросили, не возненавидели, не напустились, а попросту отошли в сторону. Это не должно бы меня особо волновать сейчас, ведь я уже практически ни для чего не могу подобрать названия, но, по правде говоря, это название у меня провисло, долгие годы оно ускользает от меня. Вот-вот, кажется, ухвачу его – но нет: заползает в какую-то неразличимую трещину. И потом никакими судьбами его не вытащить наружу. Остается аромат безымянного влечения, а все безымянное теряется.

Наконец она потянулась, положила листы на пол и повернулась на бок, чтобы лучше разглядеть меня. Она все еще была красива, на этот счет никаких сомнений.

– Куда же, черт побери, он ее везет?

Это насчет Отца и Юной Невесты.

Я сказал куда.

– В бордель? – переспросила она недоверчиво.

– В очень элегантный, – ответил я. – Вообрази себе огромный зал, погруженный в мягкий, рассеянный, тщательно продуманный свет; люди во множестве стоят вдоль стен или сидят на диванах; официанты в углах, подносы, хрусталь; ты могла бы подумать, что это очень чинный праздник, только приличия чуть нарушены тем, что лица слишком соприкасаются, движения рук не всегда пристойны: то ладонь скользит под юбку, то пальцы играют с локоном или с серьгою. Всего лишь детали, но выбивающиеся из общей картины, хотя никто их вроде бы не замечает и не смущается ими. Декольте ничего не скрывают, диваны прогибаются под сплетающимися телами, сигареты переходят из губ в губы. Можно сказать, что какая-то неотложная необходимость вызвала на поверхность контур бесстыдства, которое обычно погребено под слоем условностей: так при археологических раскопках проступают на церковном полу пятна похабной мозаики. Юную Невесту это зрелище ослепило. По тому, как иные пары вставали, а потом исчезали за дверями, которые открывались перед ними, а затем закрывались, она догадалась, что главный зал – это наклонная плоскость и все жесты, все движения устремляются в иное, лабиринтное пространство, скрытое где-то в здании.

– Зачем вы меня сюда привели? – спросила она.

– Это особое место, – сказал Отец.

– Я поняла. Но что это?

– Скажем, в некотором роде клуб.

– Все эти люди – они настоящие?

– Не уверен, что понял вопрос.

– Или они – актеры, играют спектакль?

– О, если вы это имели в виду, то нет, решительно нет. Цель не в этом.

– Значит, это то, что я думаю.

– Возможно. Но – видите даму, которая идет нам навстречу – с улыбкой, элегантная? Уверен, она найдет способ все вам объяснить; тогда вы и смущаться перестанете.

Элегантная Дама держала в руке бокал шампанского; подойдя, она бросилась целовать Отца, что-то нашептывая ему на ухо. Потом обернулась к Юной Невесте.

– Я много слышала о тебе, – сказала она и поцеловала девушку в щеку. Дама, очевидно, была в молодости очень красива, но теперь ей уже не нужно было что-то выставлять напоказ. Она надела великолепное, но закрытое платье, а в волосах сверкали драгоценности, которые Юной Невесте показались древними трофеями.

«Потому что я вообразил себе, – сказал я Л., – как Элегантная Дама и Юная Невеста сидят посреди этого сомнительного празднества, но чуть в сторонке, на отдельном диванчике, едва видном в неярком, рассеянном свете, почти что замкнутые в собственной прозрачной сфере, расположенной близко к бесстыдному веселью окружающих, но будто бы выдуваемой из стекла ими произносимых слов. Я так и вижу, как они что-то пьют, вино или шампанское, и знаю, что время от времени оглядываются вокруг, но ничего не видят. Знаю, что никому и в голову не придет к ним подойти. Элегантная Дама должна была выполнить задание, но без спешки; рассказать историю, но с большим тактом. Она говорила медленно и называла вещи своими именами без малейшего стеснения, ведь это было частью ее ремесла».

«Что за ремесло?» – спросила у меня Л.

Элегантная Дама рассмеялась красивым хрустальным смехом.

– Как это – что за ремесло , детонька? Единственное, каким можно заниматься здесь.

– А именно?

– Мужчины платят за то, чтобы лечь со мной в постель. Я, конечно, несколько упрощаю.

– Можете не упрощать.

– Ну, они могут также платить за то, чтобы не ложиться со мной в постель, или за то, чтобы говорить, щупая меня; или за то, чтобы смотреть, как я совокупляюсь; или за то, чтобы я смотрела; или…

– Достаточно, я поняла.

– Сама просила не упрощать.

– Да, конечно. Невероятно.

– Что невероятно, милая?

– Что есть женщины, которые занимаются таким ремеслом.

– О, не только женщины – такими вещами и мужчины занимаются. Если ты чуть внимательнее посмотришь вокруг, то увидишь женщин не первой свежести, которые тратят деньги напропалую и весьма оригинальным образом. Вон там, например. Но и вот эта девушка, высокая, которая смеется. Мужчина, с которым она смеется, недурен, правда? Могу заверить тебя, что она его покупает.

– За деньги.

– Да, за деньги.

– Как можно дойти до такого – заниматься любовью за деньги ?

– О, есть много причин.

– Например?

– С голодухи. От скуки. По случаю. Потому, что у тебя талант. Чтобы кому-то отомстить. Из любви к кому-то. Выбирай что хочешь.

– Разве это не ужасно?

Элегантная Дама сказала, что даже уже и не знает. «Может быть, – сказала. – Но глупо не понимать, – добавила, – что есть нечто интригующее в том, чтобы стать шлюхой», и по этой причине я, сидя перед Л., которая растянулась на диване и смотрела на меня, повернувшись на бок, дошел до того, что спросил у нее, не приходило ли ей в голову, что есть нечто интригующее в том, чтобы стать шлюхой. Она ответила – да, приходило; да, она об этом думала. Потом мы долго молчали.