Наталья Симонова - Жизнь как цепочка обстоятельств (сборник)

Музыка играла. Чувства сливались с музыкой. Мысли не причиняли боли, плыли где-то высоко, как облака. «Ничего… Ничего… – думала Марина. – Все еще устроится. Вот ведь… Пушкин… Окуджава… И потом… если бы при таком папочке и мать была бы тоже… Вот тогда уж – действительно… Тогда – и правда труба. А так… еще ничего, справимся».

Миша спал. Ему снилось, будто он скатился с ледяной горы, но сразу оказалось, что ни льда, ни снега, ни вообще зимы никакой нет, и он просто упал, изорвал штаны и разодрал коленки.

Таня тоже видела сон. В этом сне она будто проснулась утром и вспомнила, что у нее день рождения. И рядом с кроватью стоит мешок, полный подарков от мамы и папы, но она не торопится открывать, чтобы продлить удовольствие. А комната залита солнцем. И сама Таня будто бы сделалась вся позолоченная – и лицо, и руки, и волосы, и даже одеяло с подушкой – все позолоченное. И она чувствует, что так и нужно, что так теперь будет всегда, и что это и есть счастье.

А мэтр все пел – старый человек, в лоб поцелованный Богом, в который раз пел для Марины, для ее растерянной души:

«Да… снимка никто не отменит… С него никто не уйдет. А ведь я и не знала, что была тогда счастлива! Может, буду еще… – думала, почти засыпая, Марина. – Ведь справимся же мы? Справимся, да… Еще как… И будем… все счастливы…»

Мы будем счастливы! Будем счастливы… Будем счастливы.

Эта ненормальная довела Алису до бешенства. Тогда она перестала сдерживаться и повысила голос, то есть, собственно говоря, перешла на крик.

– Что ты хочешь от меня! – рявкнула на покинутую жену своего возлюбленного. – Это его выбор!

– Но ты же женщина, – сдерживая плач, пыталась вызвать сочувствие совершенно подавленная горем Настя. – Неужели трудно меня понять?! У меня ребенок маленький, Миша его отец!

– Ну поняла – и что? Что я-то могу сделать? Обычное дело: любил – разлюбил. Так бывает. Даже если я устранюсь – он тебя уже не любит, понимаешь?! Зачем тебе такой муж?

– А хоть бы и так! Зато отец у ребенка будет.

– Да он и так будет! Я ему не запрещаю встречаться с сыном, пожалуйста! Господи!

– Но ты… ты… – заспешила Настя, прерываемая собственными рыданиями. – Ну войди в мое положение… Ма…мальчику… нужен отец…

– Все я понимаю! Но пойми и ты: это-просто-жизнь! Не ты первая, не ты последняя.

– А ты… ты разве не понимаешь, что на чужом несчастье счастья не построишь?

– Ой-ой-ой, – раздраженно откликнулась Алиса. – Типа штампы в ход пошли, да?

– Это не штампы, это житейская мудрость! Все твое зло к тебе и вернется, – всхлипнула Настя.

– Вот только не надо меня пугать – пуганая! Думаю, подобные присказки придумывают неудачники для собственного утешения. – Она помолчала, зло глядя себе под ноги, потом продолжила решительно: – С моей стороны ничего не будет глупее, чем начать руководствоваться такими банальностями. – Она чувствовала себя немного жестокой, но ненормальная Настя совсем достала ее своим нытьем. – Вот именно! Ничего глупее и трусливее! Когда речь идет о любви, между прочим!

Настя заливалась слезами и непонятно на что надеялась, не уходила.

– Знаешь, иди отсюда, – снова рявкнула раздраженная Алиса, нервно взглянув на часы. – Значит так! Сына он не бросит! Я не против их общения. Алименты какие-то тебе положены, не хнычь. И давай устраивай уже свою жизнь по-новому. А мне надо о своей заботиться.

– Но это же безнравственно – уводить человека из семьи! – взвыла Настя. – Это гре-ех…

– Безнравственно жить без любви! – отрезала Алиса. – Жить с нелюбимой женой безнравственно! Понятно тебе?! А любовь все оправдывает. Вот так! Все, я пошла, и так уже из-за тебя на работу опоздала.

Она развернулась и побежала к проходной бизнес-центра. Настя постояла, как в ступоре, и побрела домой.

Вечером муж собирал вещи и старался говорить скупо, чтобы снова не увязнуть в нудных разговорах с женой.

– Ну чем, чем она лучше? – ныла Настя. – Куда ты идешь? У тебя здесь дом… Тут твой сын… Миша, ну послушай, я же не знаю, как жить без тебя…

– Жила же как-то, пока замуж не вышла, – вяло бубнил Михаил.

– Миша, почему, почему ты нас броса-аешь? – плакала Настя.

– Никого я не бросаю. Просто ухожу.

– Не уходи-и! Я без тебя умру-у! Я с ума сойду! – Настя цеплялась за его рукав, мешая собираться.

– Заладила, – хмурился муж, сдерживаясь.

– Ну чем она лучше меня?

– Да скучно с тобой, – устало буркнул Михаил. – Скучно и нудно. А с ней я словно жить начал заново.

Настя села на кровать. Опять накатило оцепенение, как это часто бывало теперь после долгих слез. Пользуясь этой паузой, Миша ускорил сборы и поторопился покинуть квартиру, пока Настя не опомнилась и не затянула опять свой концерт.

Первое время Миша приходил к Саше, играл с ним и гулял. Приносил деньги. С бывшей женой почти не общался. Но встречи отца с сыном становились все более редкими. Пока наконец Михаил не исчез из жизни Насти и Саши совсем.

Пережив развод и затянувшийся морок, накрывший ее, когда ей казалось, что она осталась совсем одна, пережив волны паники и истеричного ужаса перед статусом матери-одиночки, потом месяцы депрессии и мрачной немоты, – в один прекрасный момент Настя вдруг почувствовала, что хочет жить. И жить хорошо. Профессиональная домохозяйка с когда-то полученным неплохим юридическим образованием, она принялась искать работу. Мама всегда была готова посидеть с внуком, и Настя в общем-то собой располагала. Но профессионального опыта не было, так что по специальности устроиться не получилось. Она, однако, не сдавалась. Вера в себя накатила вместе с желанием вырваться из круга беды и забыть обо всем, что ее связывало с прошлой жизнью.

Покрутившись по собеседованиям, Настя нашла более-менее подходящее место. Это была небольшая консалтинговая фирма с хорошей репутацией, где удалось получить должность помощника руководителя на испытательный срок. Начальник, с которым ей предстояло работать, оказался молодым, воспитанным и вполне симпатичным мужчиной. Но эти его свойства мало интересовали пережившую семейную катастрофу стажерку. Зато деловые качества руководителя Настю вполне устроили. Теперь, когда на личной жизни ею был поставлен жирный крест, девушку интересовали только профессионализм и, как его ожидаемое следствие, социальный успех. Она собиралась стать незаменимым специалистом и вытащить свою маленькую семью из прозябания, в которое та погрузилась после предательского исчезновения Миши и собственного ее долгого уныния.

Шеф Анастасии, Евгений Борисович, оценил серьезность и действительно достойное образование претендентки на место. Ему импонировали также ее возраст – молодая, но не девчонка, ее внешность – красивая, но очень сдержанная, ее семейное положение – не замужем, но есть шестилетний сын и еще нестарая мама, которая охотно возится с ребенком. И ко всей этой роскоши прилагался явный настрой отдать все силы работе, бросавшийся в глаза с самого начала их сотрудничества.