Татьяна Полякова - Лучшие хвостатые сыщики

Хмельное вино и любовь ударили мне в голову, сметая старательно возведенные правильным воспитанием преграды. Наверное, моралисты меня осудят — в конце концов, с парнем мы знакомы всего неделю, но, возможно, и их сердца смягчатся, узнай они, на вершину какого блаженства привел меня парень. Поверьте, это стоило того, чтобы попрать все условности!

Восхитительный аромат кофе возродил меня к жизни, вырвав из цепких лап Морфея. Потянувшись, я с трудом разлепила глаза и тут же их зажмурила, опасаясь за свое зрение — Альфонсо, ничуть не смущаясь, предстал передо мной во всей своей первозданной красе, держа в руках поднос с бодрящим напитком и какими-то яствами, разглядеть которые я не успела.

— Я тебя смущаю? — рассмеялся парень, не испытывая, судя по всему, никакого стеснения.

— Скорее, отвлекаешь, — честно призналась я и потянулась за чашкой, стараясь не смотреть на новоиспеченного любовника. Но тот понял мои слова как призыв к действию и, мягко забрав из рук посуду, поставил ее на тумбочку.

— Пожалуй, позавтракаем мы позже. Я сварю еще кофе, — промурлыкал он, зарываясь в мои растрепанные с утра волосы.

И знаете что? Я ничего против этого не имела!

— Сегодня, Сони, — я уже смирилась с тем, что мое имя произносится столь причудливо, — тебя ждет самое главное и ответственное погружение, после которого… — Орландо выдержал соответствующую случаю торжественную паузу, — ты по праву будешь носить гордое имя дайвера!

Я едва не прослезилась, столь проникновенной казалась речь решительного итальянского парня. Облачившись в гидрокостюм, смешно шлепая ластами, я подошла к краю яхты и уселась на него, свесив вниз ноги, терпеливо ожидая, пока мне на спину повесят кислородный баллон и сунут в рот трубку. Проверив по инструкции все системы безопасности, Орландо легонько толкнул меня в воду, приветливо манящую игривыми солнечными бликами, танцующими на зеркальной поверхности.

Только здесь, на глубине, среди пучеглазых, крайне любопытных и даже не очень боязливых рыб, любуясь причудливо окрашенными колыхающимися в воде щупальцами водорослей, ощущала я настоящую свободу! Свободу от чужих долгов, серых однообразных будней, безрадостных, как мне когда-то казалось, перспектив.

Лишь тут я впервые в жизни осознала бесконечность этого мира, существовавшего миллионы лет до нашего появления на свет и который будет существовать еще столько же после.

Глядя через прозрачное стекло маски на красивые пейзажи озерного дна, я думала о том, насколько мелочны мои переживания. И что только эта вечная красота и любовь имеют истинную ценность, в то время как все остальное — пустое! Жаль только, что даже тогда я понимала: эти размышления — лишь миг в моей жизни, промелькнут, оставив в лучшем случае след в сознании, которое уже очень скоро заполнится суетными мыслями о том, что и является главной составляющей существования большинства из нас, хотя и не оказывает на жизнь никакого положительного влияния.

Но так было, есть и, по всей видимости, будет. Итальянские каникулы подходят к концу, а значит, впереди меня ждет все та же жизнь, все с теми же заботами…

Как ни старалась я отвлечься от мрачных мыслей, они все равно меня преследовали. И счастливый вид улыбающегося Альфонсо лишь усилил грусть — я едва сдержала слезы, осознав неизбежность нашего расставания. В конце концов, вся эта история — не более чем забавное приключение, о котором я буду вспоминать холодными зимними вечерами, глядя из окна на заснеженный двор и рисуя на замерзшем окне заветный вензель А да Э.

Тряхнув головой, я отогнала грустное видение, вспомнив недавно данное себе обещание радоваться каждому прожитому дню, находясь здесь и сейчас. И вот здесь и сейчас мне хорошо и покойно, радостно и счастливо, а что там ждет меня впереди — поживем, увидим.

— Я открыл дверь! — торжественным шепотом провозгласил Альфонсо, нежно целуя меня в мокрую макушку.

— И что там? — Я постаралась изобразить энтузиазм, но судьба Паоло уже давно перестала меня волновать.

— Сама увидишь, — загадочно проговорил парень, подталкивая к лестнице, ведущей в кубрик. Я оглянулась на Орландо, но тот, занятый то ли завязыванием, то ли развязыванием каких-то веревок на палубе, в нашу сторону даже не смотрел.

Легкое любопытство на секунду шевельнулось в груди — в конце концов, мы столько дней пытались проникнуть в запертую комнату, что теперь грех будет упустить возможность не заглянуть в нее. Не так ли?

До конца не оправившись после длительного погружения, я аккуратно спустилась по лестнице и, немного пройдя по коридору, толкнула дверь. На этот раз она легко поддалась, открыв моему взору чудную и совершенно неожиданную картину…

Довольно внушительное помещение (снаружи яхта не выглядела большой, и я даже не подозревала о ее способности вместить в своих недрах столь солидную по площади комнату) оказалось битком набито знакомыми мне людьми.

— Сюрприз! — закричали они радостно. Хорошо еще, что я не успела гидрокостюм снять — иначе не миновать конфуза.

— С днем рождения, сеструха! — воскликнул Юрка, выскакивая как черт из табакерки из-за спины синьоры Лучианы. Присмотревшись, я увидела среди присутствующих всех тех, кто последнюю неделю делал мой досуг приятным и полезным: владельцев таверен, в которых мы с Альфонсо ужинали, хозяина мясной лавки, не раз снабжавшего нас деликатесами, Франческу, любезно предоставившую свой кров, и даже… Вы не поверите… Паоло! Спокойно сидел он в стеклянном аквариуме, взирая на меня ничего не выражающим взглядом.

— Так это значит… — я запнулась не в силах подобрать слова. — Выходит… Ну, Юрка… Ну… — красноречие иссякло, и я просто ткнула брата кулаком в предплечье.

— Больно же! — завопил он, потирая ушибленное место.

— Ты и не такого заслуживаешь, — рассмеялась я, глотая счастливые слезы.

— Представляешь, а я думала, что ты забыл, — утомленная многочисленными поздравлениями и сконфуженная неожиданными подарками, я отозвала брата в сторону, предоставив публике возможность веселиться самостоятельно. Нужно отметить — гости шанс не упустили.

Синьора Лучиана лихо отплясывала рок-н-ролл с хозяином мясной лавки, а Франческа, наплевав на условности, медленно покачивалась под зажигательную музыку в медленном танце, склонив голову на плечо Орландо. Подозреваю, эта парочка и не собиралась расставаться. Ну, Юрка! Ай да сукин сын.

Сукин сын, не подозревая о моих мыслях, радостно смотрел на меня, явно очень собой гордясь. Не ругать же брата в такой день? Да и, по правде сказать, не так уж я и обиделась.

— Обычно ты меня с утра поздравляешь, — усмехнулась я, продолжая начатый разговор, — а тут никакой от тебя весточки. Вот я и решила, что тебе там в Австралии совсем не до меня. А ты, выходит… — я ткнула брата пальцем в грудь и нахмурила брови. — Никогда тебе этого не прощу! Так меня развести!