Олег Зайончковский - Тимошина проза (сборник)

Марина же выбрала себе отель небольшой и не слишком пафосный. Однако не дураки составляют рейтинги. В нем, по отзывам, неплохая кухня, а также песчаный пляж и европейский менеджмент. И, что существенно, наших русских в этом отеле мало. Попадая куда-нибудь на курорт, немец тянется к своим немцам, француз ко французам, если найдет, а Марине, наоборот, хочется от соотечественников отдохнуть.

Но помимо всего перечисленного, для окончательного комфорта важно добыть себе номер поближе к морю. Это делается при регистрации на ресепшене. Чтобы служащий-египтянин понял, о чем вы просите, надо дать ему двадцать долларов. У Марины достаточный запас английского и валютных резервов хватит, чтобы хорошо устроиться.

Автобус опять маневрирует, неуклюже поворачиваясь всем туловищем. Очередной отель, однако, отличается от других. Здесь, в этом отеле, отдых забронирован для Марины; кто как, а она приехала.

Присутствие моря чувствуется даже на расстоянии, ощущается всеми фибрами. Всё живое вышло из моря и только немецкое, видимо, из бассейна. Взрослые немцы полощутся в хлорированной купели, игнорируя призывы моря. От бассейнов доносится банный дух и гортанный немецкий гам. Марина проходит мимо.

И вот наконец в просвете цветущих отельских кущ показывается море. Целых полгода не виделись они с Мариной. Море, которое существует миллионы лет, могло бы подождать еще, но у Марины времени гораздо меньше. У нее перехватывает дыхание, а море дышит, как дышало вечность – величественно и мерно. И все-таки они друзья – огромное море и маленькая Марина. Оно забавляется с ее тельцем, а ей сладко нежиться в его лапах.

В номере чемодан еще не разобран; Марина даже не успела выяснить, где в отеле находится ресторан. Всё потом; оставшиеся часы от приезда и до заката она проведет у моря.

Первое утро в отеле. Солнце уже проклюнулось и наливается силой, чтобы, жарким цветком распустившись, вознестись над пальмами. Марина сидит на балконе номера, попивает растворимый кофе. Чайник и этот кофе она привезла с собой. Возле нее висит и улетать не хочет облачко сигаретного дыма. Воздух недвижим и необыкновенно тих. Даже не слышно моря, которое в этот час лежит расслабленное и такое гладкое, будто шелковое покрывало. Помалкивают и голуби, но это потому, что у них закончился период спаривания. В Египте, конечно, всегда тепло, но голубям ведь тоже нужна какая-то передышка. Здесь они мелкие, в сравнении с нашими, но зато певучие; весной их звонкое «курру-ку-ку» целыми днями стоит в ушах. Египетские вороны тоже маленькие и худые, величиной с российскую галку. А вот кошки в обычном теле. Когда-то они в Египте считались священными существами, но теперь навряд ли. Уборщики в ресторане их гоняют из-под столов.

Кстати, о ресторане. Скоро начнут пускать на завтрак. Марина еще не знает, чем по утрам тут кормят, однако надеется в душе на лучшее. Оптимизм и хорошее настроение надо в себе вырабатывать, чтобы деньги, потраченные на отдых, не пропали зря. Прямо с утра начинай улыбаться, невзирая на самочувствие. И если ты эту свою улыбку подаришь первому встречному немцу, он ответит тебе зеркально. Так вы оба с ним сбережете деньги, потраченные на отдых. А еще лучше будет сказать ему «морнинг». «Гутен морген» говорить не стоит, потому что немец может полезть с разговорами, а если приветствовать его по-нашему – «доброе утро», он задумается надолго. По дороге на завтрак Марина здоровается с каждым встречным; если кто и не отвечает, то это русские.

Походка у женщины должна быть плавной и слегка замедленной, даже когда ей хочется кушать. Так, во-первых, она не вспотеет, а во-вторых, мужчины успеют открыть перед нею двери.

– Битте, мадам! – улыбается высокий немец.

– Сэнк ю, – говорит Марина. Ей по душе мужчины рослые и любезные.

На завтрак мадам съедает омлет, круассан и кусочек сыра. Лишнего – ничего, потому что она заботится о своих кондициях. С чашкой кофе Марина идет на уличную террасу – кофе в ее представлении неотделим от курения. Здесь, на террасе, пасутся все представители местной фауны: от голубей, ворон и кошек до большеногого глупого ибиса. Разве что крокодилы остались в Ниле. Вместо того чтобы охотиться друг на друга, египетские животные охотятся на кусочки, упавшие со столов белого человека.

Марину не раздражает компания перепархивающих и попрыгивающих попрошаек, но мысли ее сейчас не с ними. Заканчивается утренняя прелюдия, пора возвращаться в номер, переодеваться в пляжное – и скорее к морю.

И вот уже Марина шествует по дорожке к пляжу. На голове у нее соломенная широкополая шляпа, на бедрах развевающееся парео, а на плече сумка с купальными принадлежностями. Опытная, экипированная курортница, только телом пока что белая. И конечно, по опыту она знает, что в это время ей уже не достанется зонтика на первой линии. Русские и даже некоторые из немцев еще на рассвете бегают занимать на пляже место. Марина ни в каких отелях не делала этого и не будет; за место под солнцем ей надоело воевать в Москве. Впрочем, здесь не Москва, а, наоборот, Египет; всё живое здесь стремится в тень. Две беды угрожают всякому отдыхающему в египетском «олинклюзиве»: переедание и перегрев. Опытная Марина об этом знает. Первой угрозы она избежала за завтраком, а сейчас постарается избежать второй.

Главная добродетель цивилизованного человека – предусмотрительная умеренность в том, что касается удовольствий. Надо из-за стола вставать с легким чувством голода, а с любовного ложа с чувством легкой неудовлетворенности. Сигаретка должна иметь всепоглощающий фильтр, а тело под египетскими лучами солнца должно быть защищено средствами предохранения. Только одно удовольствие показано всем без ограничений – это морские ванны.

Под зонтиком реет повязанное на столбе парео. Так поступают многие – повязывают столбы, чтобы отпугивать опоздавших искателей свободных мест. Реет под зонтиком штандарт Марины, но где же она сама? Конечно, Марина в море – плавает, узнаваемая по широкополой шляпе. Медленно, но уверенно шляпа перемещается по акватории, ограниченной шариками буйков. В избранном неторопливом стиле Марина изящно движется; жаль, что увидеть это могут одни лишь рыбы. Впрочем, достаточно и того, чтобы ею любовалось море, ведь это оно научило Марину плавать.

Воды Красного моря, теплые и уютные, подсознанием, вероятно, ощущаются как плацентарные. Покидать их никак не хочется. Но время от времени человеку требуется покурить и помазать плечи. Выходящая из воды Марина – это тоже приятное зрелище, впрочем, рыбам уже недоступное. Оказывается, она может изящно двигаться в любой стихии. Марина поводит бедрами, потому что ей с каждым шагом приходится отнимать у песочка ногу. Этому море ее не учило, но честное слово, она так привлекательна не намеренно. Просто женщина хороша всегда, когда у нее хорошее настроение.