Лина Данэм - Я не такая. Девчонка рассказывает, чему она «научилась»

А летом после восьмого класса у меня начались месячные. Мы с папой гуляли за городом, и я почувствовала, как что-то щекочет меня с внутренней стороны бедра. Опустив глаза, я увидела тонкий кровавый след, бегущий к лодыжке.

— Пап? — тихо пробормотала я.

Его глаза наполнились слезами.

— У пигмеев ты бы незамедлительно начала рожать детей.

Он позвонил маме, которая уехала по делам, и та кинулась домой, купив по дороге коробку тампонов и саб с фрикадельками.

Очень быстро я набрала тринадцать с половиной килограммов. Переход в старшие классы труден сам по себе, а особенно — если все любимые ночные рубашки теперь едва прикрывают попу. Так и произошло со мной: тростинка внезапно превратилась в мишку гамми. Я не страдала ожирением, но один мальчик из последнего класса сказал, что я «похожа на шар для боулинга в шляпе». Мама говорит, отчасти виной тому гормоны. А отчасти — медикаментозное лечение обсессивно-компульсивного расстройства. Все это было неприятно и мне, и остальным.

В тот же год я сделалась веганом. Во-первых, мне очень нравились щенки, а во-вторых, когда мы всей семьей ездили отдыхать на Сент-Винсент и Гренадины, мне там подмигнула корова. Здравый смысл подсказывал, что за отсутствием рук она пыталась сморгнуть муху, севшую ей на веко. Но внешне подмигивание казалось абсолютно осмысленным и что-то во мне задело — страх причинить зло другому существу, проигнорировать его боль.

Я продержалась около десяти лет, время от времени сбиваясь на вегетарианство и коря себя за это. В семнадцать лет я даже устроила веганский обед, который удостоился заметки в «Нью-Йорк Таймс», в разделе о стиле жизни, под заголовком: «Хрустящее меню для энергичных людей!». Еду организовало заведение «Вег-Сити Дайнер». Я надушилась бабушкиным «Диором», заставила всех разуться (носить кожу — ни-ни) и объяснила репортеру, что война в Ираке не слишком меня интересует, зато я крайне обеспокоена тем, как в нашем государстве относятся к умерщвлению скота.

Начавшись как глубоко прочувствованная нравственная позиция, мое веганство, вместо того чтобы принести пользу, скоро вылилось в расстройство питания. Я никогда не воспринимала веганство как диету, но оно явно было способом сузить широкий диапазон некогда столь нежно любимых блюд. Я бы сошла с ума, если бы не ограничила себя. Как тот человек, что выпил море и не утолил жажды.

Однажды я сидела у бабушки, листала «Хартфорд Курант», и мне попались комиксы про Кэти. Я влюбилась в них с первого взгляда. «Нью-Йорк Таймс», которую читали у меня дома, их не печатала, поэтому каждую неделю бабушка аккуратно вырезала комиксы из своей газеты и посылала мне по почте, не прикладывая никаких записок. После школы, прихватив полкоробки печенья, я смаковала их, стараясь понять все шутки. Кэти любила еду и кошек. Не могла устоять перед углеводами и скидками. Не слишком интересовала мужчин. Мы были похожи. К концу школы я уже не читала комиксы про Кэти, но поступала как она. Особенно когда принимала душ: нижняя часть подставлена струям воды, верхняя лежит на банном коврике и жует кусок хлеба [43] Считается, что хлеб веганам можно. Л. Д. .

В колледже я объедалась соевым мороженым, туго набитыми буррито, поглощала скверную местную пиццу в три часа ночи и не волновалась ни о весе, ни о действии еды на желудок, ни даже о фигуре. У нас с друзьями была круговая порука обжорства:

— Ты ИМЕЕШЬ ПРАВО и ДОЛЖНА съесть это брауни.

— Ну-ка доедай ризотто!

Когда умер кто-то из маминых друзей, мало мне знакомый, я умяла здоровенное панини, оправдывая себя тем, что заедаю горе.

Только через год после окончания колледжа я встала на весы. Прежде у меня было детское убеждение, что взвешиваются только в кабинете врача и если в награду он даст леденец.

Периодически я выходила на кухню в одном белье, становилась к маме боком, чтобы ей было видно предполагаемый брюшной пресс, и замечала: «По-моему, я худею». Мама вежливо кивала, не отрываясь от подборки Сондхайма, которую систематизировала в библиотеке iTunes.

Во время ежегодного визита к гинекологу меня водрузили на весы.

— Наверное, я вешу в районе шестидесяти трех килограммов, — сообщила я медсестре. Та наклонила голову, улыбнулась и начала сдвигать гирьку. Глухо постукивая и пощелкивая, гирька ползла вдоль шкалы и на волоске от цифры 73 остановилась.

— Напишем семьдесят два с половиной, — сочувственно предложила медсестра.

Семьдесят два с половиной? Семьдесят два с половиной?! Не может быть. Это не я. Это не мое тело. Тут какая-то ошибка.

— Похоже, у вас весы сломались, — сказала я. — Дома было не так.

По дороге домой меня бросило в жар и в слезы. Я позвонила своей подруге Изабель.

— А вдруг дело в щитовидке? — плакала я. — Зайдешь ко мне?

Изабель сидела на кухне, ела готовую индейку из пакетика и терпеливо слушала, а я ныла, навалившись на мраморную столешницу:

— Я такая толстая. И становлюсь все толще и толще. Скоро не смогу пройти ни в один клуб, в дверь не пролезу.

— Мы не ходим в клубы, — заметила Изабель.

— А если бы ходили, ты бы несла меня на серебряном подносе под колпаком, как кусок свинины.

Тут мне захотелось оспорить собственный приговор.

— Вообще-то семьдесят три килограмма — не чересчур много. Всего на тринадцать больше, чем у высоких моделей.

И вот я сижу в приемной маминого диетолога Винни. Прошло столько лет, и мама победила.

Должна сказать, у родителей есть целый набор врачей, исповедующих принципы холистической медицины. Одно из моих самых ранних воспоминаний: меня крепко держит мамин экстрасенс Дмитрий, от него пахнет эфирными маслами, и он уже обошел весь дом, исследуя его «энергетику». Дмитрий говорит мне, что я проживу до девяноста лет с хвостом. Между тем я только-только начала смотреть TGIF [44] Блок развлекательных программ и сериалов, выходивших на канале АВС в пятницу вечером. .

Винни старался меня приободрить, рассказал, в каком замечательном доме на Статен-Айленд живут они с матерью, но объяснил без экивоков, что в моем случае капризы щитовидки не имеют никакого отношения к лишнему весу.

Нет, причина в избытке сахара — я сама сказала, что ем по одиннадцать танжеринов в день. А кроме того, у меня недостаток здоровых жиров, легкая анемия, и я постоянно переедаю. Винни изложил несколько важных базовых принципов питания (есть белки, обходиться без сахара, не пропускать завтрак) и дал ясно понять, что с каждым печеньем или куском багета в организм попадают бесполезные калории — лишнее топливо только приводит к сбоям в его работе.