Михаил Веллер - Приключения майора Звягина. Роман воспитания

— Так, а те три тысячи, что даете…

— Остаются нам. Согласись, это небольшая сумма для американца за то, что он окажется в Америке.

— А с чего же отдам-то?..

— Заработаешь. Учти еще: с очередью на билеты — поможем. Я тебе помогу. Своими связями. Это — тоже стоит, правда? И пойми еще: у меня работают люди, твоя командировка тайной ни для кого не останется, — это тоже трудности для меня, так? Согласен — пиши заявление. Нет — значит, разошлись, как в море корабли.

Ветреным и солнечным октябрьским утром он позвонил с Московского вокзала:

— У меня два часа до поезда, Леня. Завтра утром — авиацию в воздух!

— Сейчас возьму такси, — сказал Звягин.

Володя похудел сильно, скулы и подбородок выдавались жестко, короткая стрижка скрадывала пролысинку; он полегчал в движениях и потяжелел в жестах. В том, как прислонился к цоколю вокзала, как подставил лицо легкому осеннему солнцу, сквозило что-то новое, иное.

Жирок слез с души, оценил Звягин. Не только с тела.

— Помолодел, — сказал он. Толкнул носком сияющей туфли портфель: — Весь багаж?

— Впервые в жизни я ничего не боюсь, — сказал Володя. — Хочу — вернусь обратно, хочу — останусь там, хочу — свалю еще куда-нибудь. В матросы наймусь. Сигаретами буду в Италии торговать. Свою фирму организую. Фиктивно женюсь. В пустыню поеду верблюдов пасти! — закричал он. — Невероятное чувство — разорвать цепи и стать полным хозяином своей жизни!

— Цепь… — пожал плечами Звягин, ухмыляясь. — Веревочка от покупки в универсальном магазине. Чтоб быть хозяином своей жизни, надо рвать цепи ежедневно, — не удержался он от очередной глубокомысленной сентенции.

— А знаешь, что она сказала мне, когда успокоилась? — поведал Володя, разумея под «ней» жену. — Что извелась за много лет, каждый день готовясь к расставанию и чему угодно, и рада, что все, наконец, произошло таким образом. Еще несколько лет такой неопределенности, сказала, ее б с ума свели. Для детей… — сказал он и замолчал. — Для детей все сделаю! Одену, жратву с оказией передавать буду, деньги для валютного магазина… Не мог оставаться больше. Чем хочешь клянусь!.. Сказал им — на полгода в командировку. Так радовались… А там… там посмотрим еще, как все сложится. Еще и благодарны, и рады будут… — он развернул перед мысленным взором веер возможных перспектив. — Жаль на тебе шляпы нет, — закончил неожиданно.

— Почему?

— Выкинул бы. На рельсы.

Открыли двери вагонов, проводницы вышли на перрон: посадка началась. Отрешенным лицом Володя был уже не здесь — далеко.

— Кстати — к тому счету прибавь четыреста долларов, — неожиданно приказал Звягин. — Положишь в приличный банк на мое имя.

— К-хм?! — сказал Володя. — Конечно, пожалуйста, — сказал он. — А… за что? — спросил он.

— За все, — решительно, но туманно ответил Звягин. Его ужасно подмывало сказать, что, мол, друг любезный, за услуги двух валютных профессионалов тебе и твоей жене, все, мол, мои валютные запасы, полученные за пользование фирмачей и некоторых дельцов, и ухнули; и посмотреть, какая у Володи сделается при этом рожа. Жаль даже, что приходилось себе отказать в столь славном и невинном удовольствии. Да ладно уж, лети себе, голубь мира, граната учебная, кой-чему наученная.

Вечером косился на телефон. «Лучше счастливый где-то, чем несчастный здесь», — утешил себя, и позвонил Володиной бывшей жене:

— Володя просил, если понадобится помочь, чем бы то ни было, то я всегда сделаю… запишите телефон…

Дух его, признаться, был несколько смущен. И все же — он был доволен собой. В очередной раз чужое желание исполнилось его волей. Когда жена вернулась с родительского собрания, спросил:

— Ира, что сказал этот? О действии?

— Кто?

— Ну, англичанин.

— Который?

— Поэт.

— Вильям Блейк?

— Именно.

— Он сказал: «Кто желает, но не действует, тот плодит чуму».

— Именно. Вполне приемлемая эпидемиологическая теория. А ты знаешь, кто такой был Варвик — делатель королей?

— Как звали доктора Ватсона? — спросил Звягин.

Сын удивленно задумался. Они шествовали вдоль пестрого овощного ряда по Кузнечному рынку, похожие скорее на братьев: один уже вполне возмужал, но второй не собирался стареть.

— Знаменитый друг Шерлока Холмса носил имя Джеймс, — сказал Звягин, нацеливаясь на тугие атласные помидоры. — Читайте «Человека с рассеченной губой». Нам два кило, красавица. Открой сумку с яблоками, Юра.

В завершение базарного утра они купили два гладиолуса: лимонный и пурпурно-черный. Выходя в уличную толчею у метро. Звягин продолжил давешний разговор:

— Эта нераскрытая история чем-то напоминает мне логические загадки, которыми мы баловались в школе… — проговорил он. — Например, человек заходит в кафе и просит у буфетчицы стакан воды. Та вдруг хватает поднос и бьет по стойке. Человек говорит: «Спасибо», поворачивается и уходит. В чем тут дело? Наводящие вопросы следует задавать так, чтобы предполагался однозначный ответ «да» или «нет». Отгадаешь?

— Он обиделся? — спросил Юра.

— Нет.

— Это был пароль и отзыв?

— Нет.

— Они были раньше знакомы?

— Нет. Ну, товарищ стажер, какой же из вас следователь, если не можете решить детскую задачку?

Юра перекинул сумку в другую руку, посопел:

— Он хотел пить?

— Нет.

— Но ему что-то надо было?

— Да.

Проходя мимо пиццерии, Юра невольно покосился на вход, словно там могла открыться отгадка.

Расстояние до дому сокращалось, и петли вопросов сужались.

— А с ним вообще было все в порядке?

— Нет.

Уже в лифте Юра подпрыгнул и закричал:

— Значит, ему что стакан воды, что испуг — одинаково?! И получил одно вместо другого! Он икал и хотел избавиться от икоты — так?

— Наконец-то. — Открыв дверь, Звягин потянул носом и объявил: — Пирожки с капустой и салат из кальмаров. Рота, в столовую!

Ставя цветы в синюю вазу, жена поинтересовалась:

— А с чего ты решил про салат? Он ведь не пахнет.

— Если в воскресное утро наша несовершеннолетняя дочь трудолюбиво варит рис, ты вчера купила майонез, в холодильнике пропадают кальмары, а я люблю все это вместе, то иной вывод невозможен.

После обстоятельного завтрака интересы семьи разделились: дочка отправилась к подруге, сын плюхнулся в кресло перед телевизором, жена взялась за пылесос, а Звягин встал перед окном, сунул руки в карманы и заскучал.

— Юра, — рассеянно сказал он, не оборачиваясь, — а по твоему виду перенапряжения незаметно… И как ты рассчитываешь за неделю, оставшуюся до конца практики, распутать свое дело?

— Дело веду не я, — буркнул Юра. — Есть следователь, работает группа.

— А ты получаешь зачет, и ладно? Если у нас врач-интерн не несет ответственности за результат — так что же, и лечить не надо? Некоторых это очень бы устроило.