Тьерри Коэн - Если однажды жизнь отнимет тебя у меня...

— А если не станет?

Дженна попыталась представить себе такую возможность.

— Не знаю, что сказать. Но твоя вдумчивость вселяет надежду на лучшее.

Дженна продолжала настойчиво в него вглядываться.

— Странно, очень странно, — прошептала она.

— Что странно?

— У меня такое впечатление… Нет, конечно, даже думать смешно… Но ты мне кажешься другим…

Габриэль отвел глаза и пожал плечами:

— Амнезия…

— Нет, не только. Можно было бы думать, что амнезия загнала в темный угол твои глупость и злость и снова появится краешек того человека, каким ты был еще несколько лет назад. Но нет, дело совсем не в этом. Ты другой. Даже в тебе молодом не было теперешней твоей тонкости.

— Я что, никогда не проявлял чувствительности?

— Ты умел быть любящим, иногда нежным. Но никогда не был уязвимым.

— Я не знаю, каким я был.

— Ты как будто что-то скрываешь, — продолжала Дженна.

— Тебе снова кажется, что я притворяюсь? — проговорил Габриэль, пытаясь скрыть смущение.

— Нет, я так не думаю. Ты по-другому смотришь, у тебя глубокий взгляд. Ты здесь и… совсем в другом месте.

— Может быть, и так, — согласился Габриэль, невольно взволнованный.

Дженна отвернулась.

— Я пойду, — сказала она. — Тебе что-нибудь нужно?

— Нет, спасибо. Вообще-то… Не знаю. Если что, я скажу.

Она собралась было наклониться, поцеловать, но сдержалась, помахала на прощание рукой и вышла.

В безликом боксе время тянулось медленно. Медсестра принесла обед. Габриэль к нему не притронулся. Как это — кормить совершенно ему постороннее тело? Он был занят Кларой, пытался продумать, что можно предпринять, но мысли прыгали, сбивая его с толку. Он только ясно видел цель, ради которой задержался в этом мире. А вот пути, что к ней вели, терялись в сумятице мыслей.

— Как вы себя чувствуете?

Габриэль не слышал, как вошел инспектор Панигони. Наверняка тот уже несколько минут стоял на пороге и наблюдал за ним.

— Как человек, совершенно не понимающий, что с ним произошло.

— Ах, ну да! Ваша знаменитая амнезия.

— Похоже, что вы мне не верите.

— Мое дело не верить, а проверять. Вы нашли себе адвоката. Отличного, надо сказать.

— Да, мне тоже так показалось.

— Удивительная прыть для человека с амнезией. И каким же образом вы его нашли?

— Попросил поискать в справочной.

— Неужели? И сразу попали на главную звезду. Какая, однако, удача! Но в ближайшее время я не буду вам докучать, хотя по сути ничего не изменилось. Факты остаются фактами, вы их признаете. Обвинения против вас серьезные, но ваш адвокат выхлопотал отсрочку в связи с состоянием вашего здоровья. Однако не тешьте себя иллюзиями, суда вам не избежать.

— Я и в мыслях не имел убегать от ответственности. Я готов ответить за то, что совершил.

Дверь бокса открылась, и вошли двое мужчин и женщина.

— Простите! Мы зайдем позже, — сказал мужчина постарше.

Женщина, красавица брюнетка с карими глазами и чувственными губами, не сводила с Габриэля глаз, в которых светились тревога и любопытство.

— Проходите, я закончил и ухожу, — отозвался следователь. — А вы, собственно, кто?

— Коллеги мсье Дебера, — объяснил тот, к кому он обратился, и представился: — Я Дуй Дерен, компаньон и заместитель. А это коммерческий директор Виктор Жермен и Алисия Лефор, ассистентка господина Дебера. А вы его родственник?

— Нет, я инспектор полиции, веду следствие.

Лица вновь прибывших вытянулись.

Панигони простился и вышел.

Луи и Виктор обменялись с Габриэлем рукопожатием. Женщина наклонилась и поцеловала его.

— Зачем приходил? — спросил Луи.

— Сообщить, что я под следствием.

— Погано.

Женщина по-прежнему не сводила с него глаз, смотрела с тревогой, почти по-матерински.

— Ты нас помнишь? Меня помнишь? — спросил заместитель и компаньон.

— Нет, — сухо отозвался Габриэль, ему надоело отвечать на один и тот же вопрос.

— Пусть тебя это не беспокоит. Случай не редкий. После шока обычное дело.

— Хочешь маленькое резюме о состоянии дел в конторе? — предложил Виктор.

— Перестаньте! Не лезьте к нему с делами, — потребовала Алисия.

— Не стоит, ты права, — согласился Виктор. — Но не сомневайся, мы со всем справляемся.

Несколько минут они говорили о травмах начальника, но он продолжал молчать, и посетители решили, что пора дать ему отдохнуть.

— Я ненадолго задержусь, — сказала Алисия.

Мужчины кивнули, и Габриэль понял, что они в курсе отношений между патроном и ассистенткой.

Они ушли, и Алисия села возле него, взяв его за руку. Он не мешал ей.

— Я в отчаянии, Алекс, не надо мне было настаивать, чтобы ты приехал. Но мне было так одиноко! Ты сердишься на меня?

Он качнул головой, давая понять, что нет.

— Я места себе не нахожу с того дня, как все это случилось, но раньше не хотела приходить, чтобы не встретиться с твоей женой. Но сегодня, как известно, она в своем благотворительном комитете, вот я и прибежала. Луи и Виктор тоже решили обязательно тебя навестить.

— В каком благотворительном комитете?

— Который помогает одиноким старикам. Она работает там один день в неделю во второй половине дня, а мы это время проводим в гостинице.

Сообщение неприятно поразило Габриэля.

— Неужели ты не помнишь о наших свиданиях? — ворковала Алисия. — Часах, когда мы любили друг друга?

Она положила руку ему на живот и стала его поглаживать.

— Хватит! — грубо сказал Габриэль и, взяв за запястье, снял ее руку.

— Извини, — удивленно проговорила Алисия.

— Оставь меня.

— Но я хотела только…

— Оставь меня, — раздельно и твердо произнес Габриэль.

— Но, Александр…

— Объясни себе, пожалуйста, что вместе с памятью я потерял и чувство к тебе.

Габриэль сообразил, что он впервые проявил себя в жизни своего убийцы. А кто, собственно, ему позволил нарушать течение чужой жизни?

Глаза Алисии наполнились слезами, и он почувствовал себя виноватым.

— Но ведь память к тебе вернется, правда? И все опять будет как прежде?

Губы молодой женщины дрожали, как у маленькой девочки, готовой расплакаться. Габриэль не мог остаться равнодушным к ее горю. В конце концов она тоже была жертвой этого негодяя, в чьем теле он ненадолго нашел себе пристанище.

— Вполне возможно. Но сейчас пойми, ты для меня совсем чужая, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал как можно мягче.

— Да, конечно, я понимаю.

Она наклонилась, хотела поцеловать в губы, но он отвернулся, и поцелуй достался щеке.

Габриэль взял мобильный Александра и решил его изучить. Едва он включил телефон, сигнал сообщил ему о сообщениях, поступивших на голосовую связь. Первое послала Александру жена, оно пришло за несколько минут до аварии.