Элис Петерсон - Только будь со мной

Мы обсудили моё возвращение в Королевский колледж, и Сара рассказала, что меня ждёт на четвёртом и пятом курсе: бессонные ночи перед экзаменами и чтение невероятного количества книг, принесённых домой из библиотеки.

– Но, Кас, это того стоит! – убеждала она меня. – Поездка в Гибралтар была лучшим, что со мной случилось за много лет. Это самое дружелюбное место на земле – эдакий маленький «британский» рай, где все говорят на смеси испанского и английского. Погода была потрясающая. Только из-за гор на западе солнце садилось уже в пять часов вечера, а если дул западный ветер, то над окружающим пространством нависало какое-то странное облако…

Я отодвинула от себя тарелку, думая совершенно о другом.

– Ты меня вообще слушаешь? – спросила Сара тем же тоном, что и мама.

– Извини. Так о чём ты говорила?

Сара неодобрительно посмотрела на меня.

– Ладно, неважно. Я всё видела.

– Ты о чём?

– Ты скормила свой ланч Тикету! Ни один мужчина не стоит того, чтобы из-за него голодать. К тому же, – Сара указала на меню, – здесь всё так дорого. По фунту за крошку.

– Я нервничаю.

– Ой, Кас, не переживай. Всё будет хорошо. Кто-то из вас должен был сделать первый шаг, и я рада, что это был Чарли.

Я ждала у галереи «Серпентайн». От папы мне досталась привычка везде появляться раньше назначенного времени. Мой мобильник завибрировал, и на мгновение меня посетила страшная мысль – Чарли отменил встречу.

«Удачи, – написала мне Сара. – Позвони мне вечером. Целую».

Пока мы с Тикетом пребывали в ожидании, я вспомнила тот день, когда Чарли катал меня в горах на скутере. Я улыбнулась при воспоминании о наших дурачествах на газоне поместья его родителей: как Чарли скакал со мной на руках, изображая лошадь на ипподроме. Потом передо мной предстал другой образ: Чарли на кухне, с обожжённой рукой.

Я подумала о том, с какой готовностью Чарли пришёл мне на помощь и забрал меня с вечеринки, хотя он просто мог сказать: «Я же тебя предупреждал». Но это был бы не Чарли. Вместо этого он осторожно нёс меня на руках вниз по лестнице. «Всё хорошо, Кас. Я отвезу тебя домой».

Когда я заметила его фигуру со старым кожаным рюкзаком в руках, Тикет бросился к нему навстречу.

– Привет, Тикет!

Я наблюдала, как Чарли гладил его, и благодарила судьбу за то, что у меня была собака: Тикет всегда разряжал обстановку. Чарли посмотрел на меня, и мы улыбнулись друг другу.

– Кас, – сказал он, взяв меня за руку. – Я так рад тебя видеть.

– Я тоже.

– Поговорим? – сказал он.

Чарли спросил меня, каково это – знать, что я возвращаюсь в колледж.

– Приятно, – признала я. – А у тебя что нового? – добавила я, хотя на самом деле мне хотелось поговорить о нас и о наших отношениях.

– Записался на курс фотографии. – Он посмотрел на меня с непередаваемой теплотой в глазах.

– Ты станешь новым Марио Тестино [38] Марио Тестино (род. 1954) – британский фотограф перуанского происхождения, один из самых востребованных специалистов в мире моды. , – уверенно заявила я.

– Сомневаюсь.

– У тебя есть талант, Чарли.

Мы двигались в сторону озера Серпентайн. Чарли засунул руки в карманы.

– В доме так тихо без вас с Тикетом, – сказал он, глядя вдаль.

«Я скучаю по тебе». Почему я не могла произнести это вслух?

– Ты была права, – продолжал он. – Этот перерыв был нам необходим. То, что я сказал тем утром… про то, что всё было бы проще, если бы я был с Джо… Я даже не осознавал этого, пока не произнес это вслух. Ты понимаешь, что я имею в виду?

– Кажется, да.

– Извини меня.

– Ничего страшного, – сдавленно произнесла я, едва сдерживая слёзы. Казалось, между нами всё было кончено.

Чарли посмотрел на меня.

– Понимаешь, наша семья привыкла жить без особенных эмоций. Я не хочу сказать, что у нас не бывает проблем, но… что ж, единственное, из-за чего страдает мама – это безбашенная дочь и сын-неудачник. Я не оправдываю ни маму, ни себя. Но она не хотела тебя обижать. – Он перевёл дыхание. – Я тоже не хотел причинять тебе боль.

– Я знаю, Чарли. Я всё понимаю, но…

– Кас, подожди. Дай мне закончить. Да, я сказал, что лучше встречаться с девушкой не в инвалидном кресле. Это прозвучало очень грубо, и мне страшно жаль, что я произнес именно эти слова. Но так получилось. Наверное потому, что я был очень зол. – Он встал на колени рядом со мной. – Как бы я хотел, чтобы ты могла ходить и бегать, и делать все те вещи, о которых мы даже не задумываемся.

Он указал на древнего старика, который занимался чем-то вроде тайчи [39] Китайское внутреннее боевое искусство, популярно в качестве оздоровительной гимнастики. , на группу велосипедистов, проносящихся мимо нас, на женщину, которая вышла на пробежку с собакой.

– Иногда я так злюсь, что не могу сделать для тебя больше, что всё… Кажется, я несу белиберду?

Я кивнула.

Он открыл свой рюкзак, в котором он обычно носил фотоаппарат, и извлёк из него небольшую коробку, обёрнутую в коричневую бумагу.

– Что это? – спросила я, когда он отдал её мне.

– Открой.

Чарли наблюдал, как я разрываю обёрточную бумагу. Шуршание привлекло внимание Тикета, который решил, что сейчас он получит лакомство.

– Аптечка? – удивилась я.

– Продолжай.

Я открыла коробку. Внутри лежала карточка на скидку в «Старбакс».

– Я подумал, что раз уж ты снова студентка, тебе это понадобится.

Затем я достала фотографию Чарли, его мамы и Анны. К снимку был прикреплён небольшой дротик для игры в дартс. Я подняла глаза на Чарли и улыбнулась ему. Почти на дне коробки лежала фотография, на которой была запечатлена я, спускающаяся с горы без страховочных тросов.

– Беруши?

– На тот случай, если я буду тебя раздражать. Или храпеть.

Я нашла пакетик с мятными угощениями для Тикета. И наконец, на самом дне, лежал конверт. Я вскрыла его, всем своим существом ощущая близость Чарли.

«Дорогая Кас, – писал он. – Я скучаю по тому, как мы ели спагетти в нашем местном ресторанчике, мне не хватает ежедневных газет и журналов. Но больше всего на свете мне не хватает тебя».

– О, Чарли, – вздохнула я.

– В то утро, когда вы с Ричем вошли в комнату, ты не услышала самого важного. Того, что я хотел сказать после «но».

– Так скажи это сейчас, – мягко произнесла я.

– Я собирался сказать, как сильно я тебя люблю, и что я никогда не испытывал подобных чувств.

Он запустил руку в карман и достал мои старые ключи от его квартиры. Я тут же расплакалась и начала утирать слёзы рукавом своего кардигана.

– Пожалуйста, возвращайся домой, Кас.

Я обхватила руками его шею.

– Не плачь, Кас, – дрогнувшим голосом проговорил он, обнимая меня.

– Не могу остановиться.

– Это значит «да»? – спросил он, убирая прядь волос с моих глаз. – Ты вернёшься домой?