Татьяна Лисицына - Я не могу проиграть (СИ)

Андрей испуганно посмотрел на меня. Я вскочила со стула и начала метаться по подвалу, как раненый зверь.

— Все кончено, все кончено, меня посадят. А если не посадят, то эти придурки придут за мной и убьют. И никто мне не поможет.

Андрей подошел ко мне и обнял за плечи. Я уткнулась ему в плечо, заливая слезами его куртку. Какое-то время мы стояли молча, потом он отодвинул меня и твердым голосом, глядя мне в глаза, произнес:

— Возьми себя в руки. Я решу все эти проблемы. Обещаю, что не оставлю тебя. Ничего не бойся. Слышишь? Все будет хорошо! Ты мне веришь?

Я кивнула, вытирая слезы.

— Сейчас главное вынести его отсюда и отвезти в больницу.

— Но как?

Он молча приложил палец к моим губам и тихо сказал:

— Все вопросы по дороге. Я беру это на себя. Посиди здесь, я посмотрю, что там наверху.

Он пошел к выходу.

— Нет, не оставляй меня одну, — завопила я истошным голосом и побежала за ним.

Андрей стиснул мою руку и подтолкнул к лестнице. Мы поднялись наверх и осторожно вышли, кроме нашей машины, в которой сидела Лена, вокруг никого не было. Андрей подошел к ней и что-то тихо сказал, потом повернулся ко мне:

— Порядок, идем за ним.

Мы снова спустились вниз, и подошли к маленькому.

— Давай, ты за ноги, а я буду поддерживать ему голову, — скомандовал Андрей.

Превозмогая отвращение, и чуть не теряя сознание от запаха крови, я взяла его за ноги. Пока мы несли его, он несколько раз застонал, но так и не пришел в сознание.

— А вдруг он умрет, — прошептала я, обратив внимание на его бледное лицо. — Человека нельзя трогать, когда у него сотрясение.

— Ничего, такие гады еще нас с тобой переживут, — презрительно ответил Андрей. — Я бы его вообще в кустах бросил.

Мы с трудом втиснули его на заднее сиденье. Андрей сел за руль, а мы с Леной уместились на переднем. Машина рванула с места, и я, наконец, облегченно вздохнула. По крайней мере, пока все складывалось удачно. Мама Андрея работала медсестрой, и сегодня она дежурила в ночную смену. Менее чем за десять минут мы подъехали к больнице. Андрей махнул знакомому охраннику, и нас пропустили во двор. Потом он пошел в приемное отделение и скоро вернулся с санитарами, которые уверенными движениями переложили маленького на носилки и унесли. Я двинулась за ними, но Андрей схватил меня за рукав.

— Ты куда?

— Узнать, будет ли он жить.

— Будет, никуда не денется. А вот тебя никто не должен видеть. Я рассказал все маме, она у меня молодец. Сейчас мы поедем домой, а она нам позвонит, и все расскажет, после того как его осмотрит врач. Тебя мы забираем к нам, тебе нужно прийти в себя.

— Да, Вика, давай в машину, — поддержала его Лена. — Мы тебя никуда не отпустим.

Слезы навернулись мне на глаза.

— Зачем вам со мной возиться? От меня одни неприятности.

— Перестань, мы рады тебе помочь.

— Почему? — удивилась я.

— Ты наш компаньон и мы собираемся быстро вернуть тебя в строй, — ответила Лена.

— И к тому же ты просто хороший человек, — весело добавил Андрей. — Мы вместе с тобой стали зарабатывать по-настоящему хорошие деньги.

— Так что ты нам нужна, — перебила его Лена.

Так я обрела в своих коллегах новых друзей. Мне стало уютно в машине и значительно легче от теплых слов. Я откинулась назад и закрыла глаза.

Пока я сидела в гостиной на диване, тупо уставившись в стену, Лена хлопотала на кухне. На столе появилась аппетитная копченая колбаса, соленые огурчики, квашеная капуста и домашний холодец. Лена была хорошей хозяйкой, в моем же холодильнике лежал только сыр, да изредка появлялись сосиски или пельмени. Готовить только для себя одной мне не хотелось.

— Мойте руки, — скомандовала Лена.

Я послушно отправилась в ванную и, посмотрев в зеркало, увидела свое страшное лицо. От ужаса я зажмурилась, но, в конце концов, пришлось взглянуть правде в глаза. Правда была ужасна — под левым глазом красовался большой синяк, на правой щеке — царапина, нос распух, волосы спутались, а на затылке была огромная шишка. Такой «красавицей» я себя никогда не видела. Забыв, зачем я пришла в ванную, я застыла перед зеркалом. От любования собой меня отвлек голос Андрея.

— Ничего, Вика, до свадьбы, как говорится, заживет. Главное, что не изнасиловали, а все остальное пройдет. Пару недель и снова будешь красавицей.

— Эти пару недель надо как-то жить и работать, — заметила я. — А с такой рожей на улицу страшно выйти.

— А ты и не выходи. Поживешь пока у нас, — вмешалась Лена. — Не переживай, у меня такое было. Я заходила в метро, и меня ударило тяжелой дверью по щеке, синяк был огромный. Но ничего, все прошло. Давай я тебе помогу.

Она достала перекись водорода и начала обрабатывать мое лицо.

Потом мы уютно сидели в маленькой кухне, и я рассказывала подробно о том, что со мной приключилось, а Андрей неуклонно следил, чтобы мой стакан не оставался пустым. Я здорово захмелела. Зазвонил телефон. Расслабившись, я даже забыла про маленького, который по моей милости находился в больнице. Андрей снял трубку, это была его мама. Закончив разговор, он повернулся ко мне:

— Ничего страшного, Вика. Жив, здоров и не кашляет.

— Как здоров? — удивилась я. — Он же был без сознания.

— Ну, здоров, это я приврал, конечно. У него сотрясение мозга, повлекшее за собой частичную амнезию. В связи с этим он совершенно ничего не помнит.

— Здорово ты встряхнула что-то в его башке, — улыбнулась Лена.

— Он что, даже не помнит, кто он? — удивилась я.

— Да нет, имя, фамилию и адрес, где он проживает, он назвал. А вот когда его спросили, где он получил травму, он ничего не мог ответить, а так как от него разило водкой, то в карточке записали, что его пьяным и без сознания подобрала случайная машина и доставила в больницу. Так что давайте выпьем, — он поднял стакан, — За нас, на наше счастье все обошлось.

— Спасибо вам. Без вас я бы загремела в тюрьму.

— Знаешь, Вика, мне кажется, что ты всегда найдешь выход из положения, — сказал Андрей. — А в нашей ситуации я должен был предвидеть, что на нас могут наехать. У нас была слишком бойкая торговля. Конкуренты это не оставляют без внимания. Но я как-то расслабился и думал, что все обойдется, а надо было обратиться к Гарику.

— А кто это?

— Он тот, кого называют крышей на этом рынке. Он все там контролирует, и закусочную и ларьки, ну и цветы, конечно. Я попробую завтра его найти. Придется делить с ним выручку, зато никто нас не тронет.

— А много ли он берет? — забеспокоилась я.

— Сколько бы не брал, все равно придется платить, — сказал Андрей. — Я, во всяком случае, другого выхода не вижу. Или снимать другой подвал и уходить с этого рынка.