Мэтью Квик - Прости меня, Леонард Пикок

– Ты будешь продолжать молиться за меня?

У Лорен на секунду округлились глаза, словно она была реально взволнована моей просьбой, но затем ее глаза превратились в две черные бусинки, и она ответила:

– Не надо надо мной смеяться, договорились?

– Что?

– После всех этих твоих бесконечных странных вопросов я сильно сомневаюсь в том, что ты действительно веришь в молитву, Леонард. – Ее тон был резким, он чем-то напомнил мне голос Линды, когда та в очередной раз говорила мне, что «уже дошла до точки» [52].

– Я попал в серьезную передрягу, о чем никому не рассказывал, и мне реально будет легче, если я буду знать, что ты молишься за меня. Ты, конечно, можешь соврать, но если хотя бы просто подтвердишь, будто продолжаешь молиться за меня, думаю, я сумею пробиться, поскольку буду знать, что хотя бы один человек болеет за меня как умеет.

Лорен посмотрела на меня так, словно решила, будто я ее разыгрываю, но затем, причем без всяких там ужимок роковой женщины, сказала:

– Ладно. Я буду молиться за тебя. Каждый день. И я не вру. Никогда.

Я улыбнулся и быстро пошел прочь, тем самым лишив Лорен возможности взять свои слова назад или сказать нечто такое, что может поставить под сомнение ее искренность.

И поначалу мысли о том, что Лорен молится за меня каждый день, здорово помогали, действительно помогали.

Но затем, через пару дней, ее молитвы почему-то перестали работать. Я это сразу понял, так как снова реально захотел убить Ашера Била, и это невольно заставило меня задуматься о том, а не бросила ли она молиться за меня, и когда моя жажда крови многократно усилилась, я решил, что Лорен именно так и сделала.

Когда сегодня после школы я появился возле станции метро, то, как и рассчитывал, обнаружил там Лорен, которая раздавала брошюры, а вернее, безуспешно протягивала их прохожим, а те, не глядя на нее, молча проходили мимо.

Интересно, что за муру она распространяет сегодня и есть ли в ее брошюрах жуткие картинки: адские языки пламени и кровоточащие раны христианских мучеников?

Но я пришел сюда не затем, чтобы компостировать Лорен мозги, или спорить с ней о религии и логике, или просить об одолжении и тому подобное.

Я просто пришел сказать «до свидания».

Лорен подстригла волосы неровными прядями, и теперь они свисают из-под самопальной вязаной шапочки по типу берета. У нее на лбу словно золотистая шторка. И именно эта шапочка, по-домашнему невзрачная и старомодная, вызывает у меня новый – еще более сильный – прилив чувств [53]к Лорен, пусть даже она теперь и не молится за меня.

Похоже, Лорен невдомек, что она так ужасно отстала от моды. И шапка у нее вовсе не для эпатажа, как у тех девиц из нашей школы, что красят ногти черным лаком. А еще на Лорен кремовый жакет до колен, и издалека кажется, будто на ней что-то вроде платья, совсем как у тех ангелов, что обычно рисуют дети.

Боже, она выглядит грандиозно!

И никто, кроме меня, не обращает на нее никакого внимания.

Я очень пристально наблюдал за ней и теперь могу точно сказать, что мимо нее прошло человек тридцать, не меньше, и каждому из них она протягивала брошюру, но никто, буквально никто, даже не потрудился поднять глаза.

Если честно, я по-прежнему считаю, вся эта ее история с Богом – полная чушь, тут и говорить не о чем, но должен вам сказать, больше всего меня восхищает в Лорен то, что она здесь не из желания доказать свою правоту или благочестие, не из желания заставить людей усомниться в их собственной вере; она вовсе не заинтересована в том, чтобы спорить с кем бы то ни было на такие темы, – и я допускаю, что, даже если подсознательно Лорен, возможно, и стремится доказать, будто ее представления о Боге гораздо важнее, чем представления других людей, она реально волнуется за тех, кто будет буквально вечно гореть в аду, и вовсе не хочет, чтобы с кем-нибудь такое произошло. Словно она живет в сказке и отчаянно пытается помешать большому злому волку сожрать нас или снести наш домик. Мне нравится, что ей, по крайней мере, не наплевать на незнакомых людей, что она, по крайней мере, пытается спасти их, даже если угроза, которую она чувствует, – исключительно плод ее воображения.

Я подхожу к ней, но она не сразу меня замечает.

– Простите, мисс, – снова пытаюсь я подражать Богарту. – Не могли бы вы рассказать мне, как сделать Иисуса Христа моим Господом и Спасителем? Потому что я был…

– Леонард, пожалуйста, перестань, надо мной издеваться, – говорит она, а тем временем еще пять человек проходят мимо, не обращая внимания на ее протянутую руку.

– И сколько человек ты сегодня спасла? – спрашиваю я чисто для поддержания разговора.

– А почему у тебя из-под шляпы больше не торчат волосы? – спрашивает Лорен, и я улыбаюсь: значит, она заметила, что я подстригся.

– Потерял их в неравном бою с ножницами. А ты сдержала свое обещание молиться за меня?

– Каждый день, – отвечает она, и я сразу ей верю.

И очень расстраиваюсь: ведь или она говорит неправду, или молитвы вообще не работают, если учесть то, что я собираюсь сделать.

– Знаешь, я тут смотрел передачу по телику о том, как пришельцы, возможно, прилетели на Землю несколько тысяч лет назад и передали людям информацию о том, что они еще не готовы к проникновению в другие миры – типа космических путешествий, – и поэтому, возможно, люди создали на основе этих идей религию в качестве метафорического объяснения сведений, полученных от пришельцев. Иисус вознесся на Небо. Но обещал вернуться. Разве не похоже на космическое путешествие?

– Зачем ты мне это говоришь?

– Ну, в передаче было выдвинуто предположение, что молитва была способом коммуникации с теми пришельцами. А еще там говорилось, будто перья, что носили на голове индейцы, и королевские короны – это, типа, антенны.

– Что ты имеешь в виду?

И только потому, что мне очень хочется сделать что-нибудь хорошее, перед тем как убить Ашера Била и покончить с собой, я говорю:

– Ну, самое важное то, что ученые продолжают обсуждать глобальную универсальность молитвы и даже используют научные приборы для измерения энергии, выделяемой при одновременном чтении молитвы множеством людей, при этом они выдвигают предположение, что молитва может быть исследована научными методами, что на самом деле она меняет наше окружение путем воздействия на электроны или вроде того и что, возможно, она даже помогает, и неважно, действительно ли мы с кем-то общаемся – с Богом ли, с пришельцами или с собой в процессе медитации. Молитва помогает. По крайней мере, так утверждалось в той передаче. Сила молитвы может быть вполне реальной.

– Она ОЧЕНЬ ДАЖЕ реальная, – говорит Лорен и начинает багроветь. Похоже, я задел ее за живое. – Бог слышит все наши молитвы. Молитва обладает удивительной силой.