Пёс Пузик - Моя собачья жизнь

«Вот почему ты не должен оставлять попытки убедить Эшли, – продолжила она. – В конце концов мы найдем способ сделать так, чтобы она поняла, что ты рожден для танцев. Правда, ребята?»

Оби, Инди и мама не замедлили согласиться. Но сам я не представлял, как это можно исполнить.

Если бы интеллект собак измерялся преданностью, мы были бы самыми умными существами на планете. Но, к сожалению, в мире все устроено не так справедливо – и все попытки моих друзей установить связь с Эшли также потерпели неудачу.

Как-то за завтраком я заметил, что Оби и Инди сидят, не притронувшись к своим мискам. Я спросил их, почему они не едят – сам я проглотил свой завтрак за несколько секунд. Собачье правило гласило, что сухой корм, подвергнутый воздействию воздуха, портится через 1 минуту.

«Поторопитесь!» – сказал я им.

«Нет, – ответил Оби. – Мы жертвуем завтрак в твою пользу».

«Посмотри-ка, – Инди перевернула миску, и корм высыпался на плитку. – Мы не можем держать в лапах ручку, но можем сложить письмо из этих шариков».

Они начали носами поддавать кусочки, а я не знал, что на это сказать. Да и они замолчали. Через минуту я все-таки обратился к ним:

«Я очень благодарен за то, что вы для меня делаете, но вам не кажется, что вы кое-что упустили?»

«Что же?» – Оби отступил на шаг, чтобы оценить свою работу.

«Писать мы тоже не умеем, – они подняли головы. – Ни один из нас. Только собачий гений мог бы научиться писать или хотя бы читать. Это был бы единственный пес в мире!»

Инди оглядела узор на полу.

«Но тут сказано: “Эшли, пожалуйста, научи Пузика танцевать”, разве не так?»

Я покачал головой, подбирая слова.

«Вы хотели бы это сказать, – сказал я наконец. – Но на самом деле это просто куча сухого корма на полу».

«Откуда ты знаешь, – не сдавался Оби, – если сам не умеешь читать и писать?»

Я глубоко вздохнул, опять не находя, что ему ответить. Логика двух чокнутых бордер-колли заставила меня сомневаться и в собственном здравомыслии.

Сдавленное хихиканье из угла кухни подсказало нам, что материализовался Красавчик Брэд. Частенько никто не мог сказать, как он проскользнул в дом. Иногда он довольно долго мог наблюдать за нами, прежде чем мы его замечали.

«Пузик прав, – заверил он колли. – Вы понапрасну высыпали свой завтрак».

«Правда? – Оби и Инди обменялись взглядами. – Как ты думаешь, он еще не испортился?»

«Еще не успел!» – объявила Инди и первой сняла пробу.

Собаки в одно мгновение и до последнего кусочка подобрали корм с пола. Наблюдая за сценой, Брэд только тряс головой.

«Собаки никогда не перестают меня удивлять, – сказал он наконец. – Потрясающе глупые существа!»

Мама тоже следила за происходящим из своей корзинки. В ответ на насмешки кота она подняла голову.

«По крайней мере, они стараются помочь Пузику, – сказала она. – Теперь моя очередь».

«Что ты собираешься делать?» – удивился я.

«Увидишь», – ответила она так уверенно, что я принял это за гарантию успеха нашего предприятия.

Долго ждать не пришлось. Когда Пенни оказывалась на кухне, она всегда первым делом включала радио. Однажды я лежал в своей корзине, а колли отдыхали рядом на своей подстилке, и вдруг зазвучала музыка. С первым ее звуком мама поднялась на ноги и принялась подпевать.

«Быстрее! – обратилась она ко мне, когда закончила первую строчку. – Танцуй, Пузик, танцуй!»

«Что? Как?»

Услышав ужасающий скулеж, который подняла мама, колли тоже зашевелились. Пенни заволновалась.

«Что случилось? – спросила она. – У нее судороги?»

Мама продолжала выть.

«Мы привлекли ее внимание, – прошептала она краешком рта. – Это твой шанс!»

«Мама, она подумала, что у тебя что-то болит! – попытался я остановить ее. – Собаки не умеют петь!»

Но Пенни больше не вынесла собачьего концерта. Под мамин вой она бросилась вон из кухни и вернулась обратно с ключами от машины.

«Давай-ка, старушка, едем к ветеринару».

Люди во многом зависят от собак. Мы стережем их и составляем им компанию. Мы преданные и любящие существа. Некоторые из нас проходят обучение, чтоб оказывать помощь в экстренных ситуациях. Собаки умеют многое. Но, к сожалению, когда дело доходит до пения, то тут мы выглядим жалко. Поэтому я предпочел не рассказывать Красавчику Брэду о маминой попытке. В конце концов она пошла на это ради меня. Жалко только, что меня она не предупредила заранее, иначе я бы обязательно отговорил ее. Когда же она вернулась от ветеринара, который, конечно, не нашел у нее никаких болезней, я сказал коту, что она проходила ежегодный осмотр.

«Мы оба знаем, что тест на IQ в него не входит», – ухмыльнувшись, заметил Брэд.

Он сидел на своем обычном месте на заборе, над клеткой свинок. Над забором периодически взвевались вверх уши Шреддера, который не оставлял своих вечных попыток вцепиться в кота зубами. Он рычал так, что казалось, что соседи держат не пса, а жуткого зомби.

«Каждый делает то, что может, – сказал я коту сквозь шум. – Возможно, наши попытки никуда нас не приведут, но я очень благодарен всем за их старания».

«Чего не скажешь о тебе», – пропищала Смиджит, выходя из домика и обращаясь к Брэду. Только что она отругала молодых свинок, которые подбили друг друга просунуть хвосты в дырки в досках забора. Смиджит вытащила их и обернулась ко мне, полная решимости ввести наконец Эшли в курс дела.

«Мы рады помогать тебе, Пузик. По крайней мере, некоторые из нас хотели бы, чтобы ты добился успеха».

Брэда, казалось, крайне развеселила искренняя вера морских свинок в такую возможность. Однако мне терять было нечего.

«И каков план?» – спросил я.

Смиджит показала на свинок, стайкой толпившихся у нее за спиной.

«Мы держали в секрете свое умение танцевать, но пришло время показать его Эшли и Пенни. Тебе всего лишь надо будет танцевать вместе с нами, и все получится».

«Эй, могу я высказаться? – все повернули морды в сторону Красавчика. – Если они обнаружат, что морские свинки умеют танцевать, об этом узнают все, не только Пенни и Эшли. Все захотят посмотреть на вас. Велика вероятность, что в этой шумихе талантов Пузика не разглядят».

Смиджит подумала. Потом она взмахнула ресницами и повернулась ко мне.

«Эшли смотрит на тебя одного, – сказала она. – К тому же каждый раз, когда ты пытался танцевать для нее, ты упускал одну важную вещь».