Анна Бергстрем - Сломанные цветы (сборник)

Девушка повторяла как в бреду:

– Я хочу снова стать прежней!

Зачем что-то желать, что-то искать, за что-то сражаться. Нет ничего. Только череда одинаковых будней. Ты хочешь выброситься, будто дельфин-суицидник, на заброшенный берег. А разве есть другой выход?

Лучше быть сумасшедшим и жить по законам несуществующей Вселенной, в которой возможно всё: трогать руками небо, пробовать на вкус пахнущее клевером море, есть варенье из одуванчиков, танцевать в темноте и понимать, о чём молчат звёзды. Лучше жить так, как подсказывает тикающее сердце, чем внезапно вылечиться от безумья. И, скитаясь по свету мертвецом, запертым в никчемном теле, понимать, что будущее не настанет. Всё, за что ты когда-то боролся, уничтожило Время. Слёзы застревают битым стеклом посреди глотки. Ведь твоя жизнь окончательно потеряла смысл…

– К чёрту такую реальность! – закричала Кристина.

Лучше сгореть заживо в огне собственного сердца, чем смириться перед неизбежным. Когда больно – это не страшно. Страшно, когда не больно. Лучше умереть, но добиться своего. Лучше навсегда упасть, улетая к давно погасшим звёздам. И, оставшись в открытом космосе желаний, хоть на несколько секунд заглянуть в глаза Солнцу. Но никогда не предать себя.

– Грёбаная шизофреничка! – вскипел психиатр, вызывая санитаров.

В палату вошли люди в белых халатах, от которых пахло лекарствами и медленной смертью… Увидев их, Кристина бросилась к открытому окну.

Она так желала удалить себя из ленты времени. Как когда-то цветные нелепые фотки со своей странички в соцсети. Одно дело не знать, как жить без другого. Другое дело – не знать, куда девать без него свою жизнь… Когда ты находишься на грани самоубийства, приходит тот самый ответ…

– Я хочу освободиться от грязи под названием люди. От боли, которая ломает разум и душу!

– Уймите её! – скомандовал врач, будто жестокий инквизитор.

Глупындра смотрела в почерневшее небо, готовая броситься в бездну. Оставался только шаг навстречу к звёздам. Расставив в стороны ослабевшие руки, как крылья, она была похожа на птицу, которая исполняла свой последний танец на ладонях темноты. В ту ночь странная девушка по имени Кристина внезапно осознала, что другого пути у неё не будет. Либо клиника для душевнобольных. Либо полное самоотреченье НАВСЕГДА.

Пытаясь вырваться из жестоких рук, она кричала своим мучителям в глаза: «Оно тикает всё сильнее». Она так желала умчаться по лунной дороге в созвездие печали. Туда, где её ждал тот, кто был мудрее всех, но никогда не становился взрослым.

Давно сошедший с ума Мастер. Чайльд Гарольд, так и не нашедший своей дороги. Никому не нужный герой ненаписанной книги… Играющий на нервах неба, танцующий в темноте.

Слепые ангелы подняли её на купол храма. И, держась за треснувший крест, она закричала, что его больше не существует. Чувствуя, что он присутствует где-то в бешеном потоке времени и застывшего света. Как неназываемое имя Бога…

– Я всё равно знаю, что ты где-то рядом, – зарыдала Глупындра. – И пусть ты был, но не сбылся… Ты навсегда останешься в моём сердце, мой выросший Маленький принц…

– Но ведь не было никакого Вселентия! – скажете вы. – Она и правда помешалась!

Кто знает… Ведь на спине Глупындры виднелись шрамы от наказанья плети, с которой она познакомилась в ночь Наслаждения и Боли. А под её подушкой хранился тот самый старенький затёртый пиджак, сотканный из шёпота звёзд…

Тем временем в палату ворвался посторонний. Отбиваясь из последних сил от санитаров, Кристина узнала непрошеного гостя, с кем их связывала когда-то целая вечность.

– Пожалейте её! – взмолился он.

Повинуясь какому-то необъяснимому чувству, медики оставили несчастную пациентку в покое.

– Кто вы? – спросили доктора.

– Вы даже не представляете, как оно может тикать! – со слезами на глазах ответил странный посетитель.

– Что ещё у вас там тикает, мать вашу? – бесился врач.

– Зачем ты пришёл?

– Чтобы забрать тебя из этого ада.

– А как ты узнал, где меня искать? – удивилась Глупындра, бросаясь своему спасителю на шею.

– Я бы никогда не нашёл дороги сюда, но он мне рассказал обо всём, что с тобой случилось… И тогда я понял, что медлить нельзя, – ответил Колян.

– Вы все здесь, что ли, помешались?! – возмущался психиатр, понимая, что его уже никто не слышит.

Убедившись, что любимая в безопасности, Колян продолжал:

– Буквально час назад он пришёл да ка-а-к выдал: «Нет уж, по мне, если девушка тебе нравится, сразу забирай у неё паспорт и женись. И не слушай бредовый текст, который она при этом выдаёт. Пусть следующие двадцать лет разбирается, любит она тебя или нет. Загублена у неё жизнь или нет. Авось к внукам разберётся. Женщины обожают ковыряться в себе. Потому что у них не душа, а целый космос. Потому что у них есть Вселенная внутри».

– Всё это кажется таким знакомым… – прошептала Кристина.

– А ещё он сказал вот это: «Если любишь – говори. Не словами. Сердцем». Поэтому я здесь…

– Кто «ОН»?

– Представляешь, ОН сказал, что его зовут Вселентий!

– И все-таки он существует! А мне никто не верил!

С её губ слетело то самое неназываемое имя бога. Её слезы упали плавно, как пепел на пол.

Колян продолжал:

– С тех пор как мы с тобой расстались, со мной начали твориться странные вещи. Вроде всё было нормально. Но потом я начал видеть сны. Потом у меня появились мечты. Дальше было хуже. За мечтами появились цели! И что самое ужасное, я бросился их воплощать!

– Да ты безумен! – воскликнула Кристина, с гордостью глядя на своего бывшего парня.

Колян воскликнул:

– Нет, я не сумасшедший! Просто мне было так плохо без тебя, детка! Я думал, что смогу это пережить. Но потом случился тот самый конец света, о наступлении которого я даже не подозревал! Потом ОНО начало тикать!

– Кто оно?

– Сердце!

– Вот как?.. – переспросила Кристина, полагая, что они оба давно сошли с ума.

Колян выворачивал совесть наизнанку как одержимый. Будто это была его последняя секунда, чтобы высказать всё, что творилось на душе.

– Оно так тикало, но мне никто не верил. Все надо мной только смеялись. А потом тиканье этого несчастного сердца стало громче самых оглушительных мыслей. Оно тикало, ты представляешь?! Моё сердце так отчаянно тикало, что я чуть не сошёл с ума.

– Надеюсь, теперь ты понял, каково это?

– Я ощутил это безумие на себе. И знаешь, что самое страшное? Оно тикает всё сильнее.

– Сердце – хрупкая вещь. Оно бьётся… – прошептала Глупындра.

Колян пошатнулся, будто его подстрелили, и сполз вниз по стене. Из его потухших глаз потекли раскалённые слезы. Время, нещадно летевшее вперёд, как выпущенная в грудь пуля, пронзило его в самое живое. И в эту же секунду показалось, что этот человек, когда-то похоронивший себя заживо собственным равнодушием, стал благородным и прекрасным. И Глупындра вдруг заново влюбилась в него.