Элис Манро - Беглянка

Она сжала челюсти, чтобы зубы не стучали. В горле и во рту ужасно пересохло.

— Я догадался, что вещи ваши, — мягко сказал он.

Язык одеревенел. Она выдавила:

— Где Карла?

— Вы говорите о моей жене Карле?

Теперь она яснее различала его лицо. И видела, как он собой доволен.

— Моя жена Карла дома, в постели. Спит в постели. Где ж еще?

Он был красавцем, но в то же время выглядел как-то нелепо. Высокий, худой, хорошо сложенный, но неестественно сутулый. Напускная воинственность во всей фигуре, локон темных волос спадал на лоб, легкомысленные усики, глаза, глядящие с надеждой и, одновременно, с насмешкой, мальчишеская улыбка граничит со злобной гримасой.

Ей не нравилось смотреть на него. Однажды она сказала об этой неприязни Леону, а он ответил, что этот человек слишком неуверен в себе, поэтому чересчур дружелюбен.

От его неуверенности в себе она ничуть не стала более защищенной.

— Порядком поизносились, — сказал он. — После ее маленького приключения. Вы бы видели свое лицо! Вы бы видели выражение своего лица, когда узнали свою одежду. Вы думали, я убил ее?

— Я удивилась, — сказала Сильвия.

— Еще бы! Вы здорово помогли ей сбежать.

— Я помогла ей, — сказала Сильвия с усилием, — помогла, потому что ей было плохо.

— Плохо, — повторил он, как бы изучая это слово. — Наверно плохо. Ей было очень плохо, когда она спрыгнула с автобуса, позвонила мне, чтобы я забрал ее. Она так рыдала, что я едва понимал, что она говорит.

— Она хотела вернуться?

— О да! Конечно, хотела. Просто билась в истерике, так хотела вернуться. Эта девочка чересчур эмоциональна. Боюсь, вы не знаете ее так, как я.

— Мне показалось, что ей очень хотелось уехать.

— Да неужели?! Придется поверить вам на слово. Я приехал сюда не спорить с вами.

Сильвия промолчала.

— Я приехал сказать, что мне не нравится, что вы лезете в мою семейную жизнь.

— Она — человек, — сказала Сильвия, хотя знала, что лучше бы ей промолчать. — А уже потом — ваша жена.

— Надо же! И что с того? Моя жена — человек? Правда, что ли? Спасибо за информацию! Не пытайтесь быть умнее меня, Сильвия.

— Я и не пытаюсь.

— Хорошо. Я рад. Не хочу злиться. Хочу сказать вам парочку важных вещей. Первое — я не хочу, чтобы вы совали нос в мою жизнь и жизнь моей жены. Второе — я никогда больше не позволю ей приходить сюда. И не думаю, что она сама захочет прийти, уверен в этом. Она не слишком хорошего о вас мнения теперь. Пора вам самой научиться убирать свой дом.

— Ну вот, — сказал он. — С этим разобрались?!

— Вполне.

— Очень на это надеюсь. Очень надеюсь.

— Да, — сказала Сильвия.

— И знаете, что я еще думаю?

— Что?

— Думаю, вы кое-что мне должны.

— Что?

— Ну, может быть, вы хотя бы извинитесь?

Сильвия ответила:

— Хорошо, если вам так хочется, то мне очень жаль.

Он шевельнулся, возможно, просто хотел вытащить руку, но от этого движения она вскрикнула.

Он засмеялся. Положил руку на дверной косяк, чтобы она не смогла закрыть дверь.

— Что это?

— Что „что“? — переспросил он так, будто она неудачно попыталась разыграть его, но вдруг заметил, как что-то отразилось в окне, и обернулся посмотреть.

Недалеко от дома была широкая низина, в которой в это время года часто собирался туман. Туман был там и сегодня, был все это время. Но теперь в одном месте вдруг что-то изменилось. Туман сгустился, поменял форму, превратился во что-то угловатое и светящееся. Сначала он напоминал сломанную головку одуванчика, а потом соткался в какое-то неземное животное, абсолютно белое, похожее на огромного единорога надвигавшегося на них.

— Господи! — произнес Кларк тихо и набожно и схватил Сильвию за плечо. Это прикосновение не напугало ее, она восприняла его как знак того, что Кларк хотел защитить ее и успокоить себя.

В следующую минуту видение обрело очертания. Из тумана, из яркого света (теперь было видно, что свет исходил от машины, двигающейся по дороге) появилась белая коза. Белая танцующая козочка, едва ли больше овчарки.

Кларк убрал руку.

— Господи, откуда же ты взялась? — сказал он.

— Это ваша коза, — сказала Сильвия. — Это ведь ваша коза?!

— Флора, — позвал он. — Флора!

Флора остановилась метрах в двух от них, застенчиво опустив голову.

— Флора, — сказал Кларк. — Откуда, черт возьми, ты взялась?! Ты до смерти напугала нас.

Нас.

Флора подошла ближе, но голову так и не подняла. Она уткнулась в колени Кларка.

— Чертовски упрямое животное, — сказал он, дрожа. — Откуда ты взялась?

— Она заблудилась, — сказала Сильвия.

— Да, заблудилась. Не думал, что мы ее снова увидим.

Флора вскинула голову. Лунный свет отразился в ее глазах.

— Ты до смерти нас напугала, — повторил Кларк. — Искала себе дружка? Да? Жутко напугала. Мы думали, ты привидение.

— Это из-за тумана, — сказала Сильвия. Теперь она вышла на крыльцо. Ей больше ничего не угрожало.

— Да.

— Да еще свет от машины.

— Как привидение, — сказал он, оправляясь от шока и радуясь, что придумал такое сравнение.

— Да.

— Космическая коза — вот ты кто. Ты чертова космическая коза, — сказал он, похлопывая Флору. Но когда Сильвия сделала то же самое свободной рукой (ее другая рука все еще держала пакет с одеждой Карлы), Флора тут же наклонила голову, как будто приготовилась к основательной трепке.

— Козы непредсказуемы, — сказал Кларк. — Они только кажутся прирученными, а на самом деле это не так. Это заметно, когда они вырастают.

— Разве она взрослая? Она ведь такая маленькая!

— Больше она не вырастет.

Они стояли, глядели на козу, как будто ждали, что она поможет им продолжить разговор. Но этого не случилось. С этого момента они не могли двинуться ни назад, ни вперед. Сильвия надеялась увидеть хоть тень сожаления на его лице, оттого что все так получилось.

Но он понял это и сказал:

— Уже поздно.

— Да, конечно, — ответила она, как будто он пришел к ней днем, по-соседски.

— Ну, Флора, пора домой.

— Пойду, подготовлюсь на случай, если мне понадобится помощь, — сказала она. — Хотя уже, наверно, не понадобится. — И она добавила, почти смеясь: — Буду держаться от вас подальше.

— Конечно, — сказал он. — Вам лучше зайти в дом, а то замерзнете.

— Раньше люди считали, что ночной туман опасен.

— Не знал.

— Спокойной ночи, — сказала она. — Спокойной ночи, Флора.

Зазвонил телефон.

— Извините.

Он махнул рукой и пошел: спокойной ночи.

Звонила Руфь.

— Да! — сказала Сильвия. — Планы изменились.

Она не спала, думала о козе, чье появление из тумана все больше и больше смахивало на волшебство. Она даже подумала, что бы сделал Леон на ее месте. Если бы она была поэтом, то написала бы поэму о чем-нибудь таком. Но из опыта она знала, что те вещи, о которых, по ее мнению, мог бы написать поэт, не привлекают.