Джонатан Троппер - На прощанье я скажу

— Если хочешь, я уйду.

— Я хочу. Какой человек в трезвом рассудке не хотел бы? Но Кейси хочет, чтобы ты был тут. Ты, конечно, отец, но и мне она не чужая, и я не хочу ее расстраивать.

— Ты лучше меня, — говорит Сильвер. — Им обеим повезло с тобой.

— Здесь ты чертовски прав, — говорит Рич с неожиданной для себя злостью. Он делает глубокий вдох. — Суть в том, Сильвер, что я могу пережить эту бредовую историю между тобой и Дениз, какой-то нелепый последний взбрык — типа она выходит замуж, ты умираешь… Я догадываюсь, что между вами много чего было до того, как возник я. Мне это не нравится — уж поверь, совершенно не нравится, — но тут я бессилен что-то изменить, и у меня хватает ума это понять.

Сильвер кивает. Рич наклоняется и смотрит ему прямо в глаза.

— И тебе тоже пора поумнеть, хотя я в курсе, что это противоречит твоей жизненной позиции. Пора признать, что чего-то тебе уже не изменить.

— Я знаю.

— Да ну?

— Да. И я знаю, что вроде как поздновато для извинений, но прости за все неприятности, в которые я вас втянул.

Рич пристально смотрит на него, потом делает большой глоток скотча.

— Ты мне нравился, Сильвер. Не знаю почему. А теперь — нет. Но к вопросу о вещах, которые можно и нельзя изменить: ты должен сделать операцию. Я не собираюсь умолять тебя. Но что бы ты там ни потерял, у тебя по-прежнему есть близкие люди.

— Спасибо, Рич, — говорит Сильвер. — И я правда надеюсь, что вы с Дениз будете счастливы. Вы этого заслуживаете.

Рич вглядывается в него, пытаясь уловить намек на сарказм. Не преуспев, кивает и выдавливает что-то вроде улыбки.

— Спасибо.

— И спасибо, что так воспринял мое появление.

— Благодари ксанакс-скотч-коктейль, — отвечает Рич, поднимая стакан по пути к бару. — Сделай мне одолжение.

— Конечно.

— Не испорть мне свадьбу.

Сильвер улыбается.

— Будет сделано.

— Серьезно, старина. Не вздумай.

Церемония проходит во дворике. Гости сидят в расставленных рядами креслах, лицом к хупе, которая держится на четырех белых колоннах, украшенных розами. Сильвер сидит сзади, рядом с матерью, он сильно потеет и чувствует себя слишком на виду.

— Дыши глубже, — говорит ему мать.

Играет «Оркестр Скотта Ки». Сильвер видел музыкантов у бара. Он приветственно кивает Баптисту, который сегодня на бас-гитаре в маленьком ансамбле, что будет сопровождать церемонию. Вначале Баптист, как всегда, посылает ему коротенький рифф. Сильвер благодарит его кивком.

Они играют «Wonderful Tonight» Клэптона, беспроигрышный ход в довольно-таки сопливой подборке. По проходу идет Кейси так спокойно и уверенно, что он едва сдерживает слезы. Она поворачивается к нему и насмешливо улыбается. С ней все будет в порядке, думает Сильвер.

— Дыши, — снова шепчет Элейн.

— Я дышу, — отвечает он чересчур громко, и она тихонько шикает на него.

Он видит, как Рич там, впереди, обнимает и целует Кейси. В нем смешиваются разом и ревность, и благодарность, и стыд.

Из него не вышло ни хорошего мужа, ни отца, и тут появился этот прекрасный человек и разгреб все его косяки. И как раз когда он упивается стыдом и раскаянием, гости поднимаются с мест, и выходит Дениз.

Сильвер смотрит на нее, светящуюся в белом платье, волосы непривычно завиты в локоны, глаза сияют, сияет улыбка. Под макияжем он различает едва заметный след от синяка, оставленного дверью, — кажется, это случилось в прошлой жизни. Она делает шаг вперед, и он чувствует, как горит его лицо. Последний раз он видел ее в этом платье всего несколько дней назад, и тогда она упала в его объятья, и в нем зашевелилась безумная идея вернуть ее, обратив последние семь лет в дурной сон. Теперь, глядя на ее лицо, такое счастливое и целеустремленное, он понимает, что это было абсолютно невозможно. В прощении есть свои плюсы, но оно никогда не вернет того, что вы потеряли.

Когда Дениз идет мимо него, Сильвер отступает в тень, пытаясь на мгновение стать невидимкой, но что-то заставляет ее обернуться. Их глаза встречаются, у него подгибаются колени. Кажется, ее взгляд длится целую вечность, а потом Дениз идет к нему. Вот оно, думает он на безумную долю секунды.

Люди в его ряду пропускают Дениз, шумно двигают стульями, и он слышит шепотки, бегущие в толпе.

Ее бывший муж.

Не знаю, его не приглашали.

«Поникшие маргаритки». Барабанщик.

Сильвер.

И вот она уже перед ним, и даже сейчас, здесь, все понимая, он надеется, что она предложит ему сбежать отсюда вместе.

Она улыбается и кладет руки ему на плечи.

— Сильвер, — произносит она.

— Ты выглядишь восхитительно, — говорит он ей.

Она еще больше расплывается в улыбке, хотя в глазах показались слезы. Она обнимает его, и его пальцы касаются ее кожи, спины. В последний раз.

— Ты нужен нам живым, — шепчет она, но он чувствует, как все в нем умирает.

А потом она возвращается в проход, хотя он не помнит, как отпустил ее. Потом его отец поет благословение, они обмениваются кольцами, Рич наступает на стакан и целует невесту, и дворик взрывается аплодисментами и криками. Дениз вышла замуж. И хотя по сути ничего не изменилось, в это мгновение он чувствует, что снова и навсегда потерял ее.

Прием в самом разгаре, и все семейство слилось на танцполе в дикой и радостной хоре. [14] Традиционный еврейский танец. Сильвер со своего места наблюдает, как они скачут в тесном кружке, держась за руки и смеясь. Дениз, Рич, Кейси, две сестры Рича — долговязые женщины, которых в лучшем случае можно назвать интересными, — родители Рича, на удивление маленькие при таком-то внушительном отпрыске, отец Дениз, чье лицо не тронули морщины из-за пожизненной привычки не улыбаться, Рубен и Элейн, которых как будто вовсе не смущает тот факт, что они только что выдали замуж свою бывшую невестку. Рубен запрокинул голову, глаза у него закрыты, а на губах пляшет почти восторженная улыбка, и он несется в хороводе, держа Элейн с одной стороны и Кейси — с другой.

Кейси быстро выскальзывает из круга и подбегает к Сильверу, хватая его за руки.

— Пойдем, пап!

Она назвала его папой.

— Этот я, пожалуй, пережду, — говорит он, а она уже тянет его сквозь толпу хлопающих зрителей в самый центр площадки, прямиком к хороводу. Дениз разрывает цепь, чтобы впустить его, и в результате он оказывается с Дениз по одну руку и Кейси — по другую, а хоровод все набирает скорость. «Села, поела, опять пошла» на полную катушку, думает Сильвер. Дениз радостно улыбается ему и сжимает его руку Он счастлив за нее, хотя ее радость выбивает у него почву из-под ног.

Круг за кругом, темп нарастает, поспевая за музыкой, но для него вдруг все начинает замедляться. Он понимает, что рядом — Кейси и ее пальцы у него в руке, она смеется, пытаясь управиться со слишком длинным платьем, не отставая от хоровода. Он помнит, как она ребенком визжала от удовольствия, когда он кружил ее по комнате, держа за руки. И вот они повзрослевшие, побитые жизнью, но все еще кружатся.