Естественный обмен

Хоть голова у меня и была тяжёлая, соображала плохо, но его слова всколыхнули во мне какое-то воспоминание. Я подняла руку вверх, призывая к молчанию, и попыталась не спугнуть робкую мысль. Что-то связанное с долгом, сегодня, с утра…

— В семь! Вот чёрт! — я вскочила и начала лихорадочно рыться на столе. Достала сумку и покидала туда все диски с мультиками и аниме, для верности кинула туда же и пару сборников комедий — сколько раз пихала диски не в свои обложки. Просмотрю, что где лежит, по пути. Нашла кошелёк, в нём оказались всего-то две десятки. Не густо. Вынула деньги и кинулась к другой заначке, а именно к книжному шкафу. Открыла любимую книгу Стивена Кинга «Тёмная Башня» и… Ура! Пятихатка. Не так плохо, если учесть, что жить мне на них всего-то неделю. Конечно, не густо, но при особой экономии с голоду я не помру. Да и Лёха теперь у меня в должниках ходит… В общем, живём, братцы, живём.

— Опаздываю! Чёрт! Чёрт! Чёрт! — бегая по комнате, я, абсолютно не стесняясь Андрея (чего он там за полтора года, пока мы с ним встречались, рассмотреть не успел?), быстро сняла шорты и надела рваные джинсы, и, скинув топик, натянула свою любимую футболку. Макияж пришлось просто стереть салфеткой. Хвост я распустила и, наскоро причесавшись, завязала снова. Повернулась к офигевшему Андрею и, схватив его за руку, потянула к выходу из квартиры:

— Быстрее! Мне ехать минут 40, а там ещё и идти минут десять от остановки.

— Ты куда так спешишь-то? На свидание? — Андрей последовал моему примеру и тоже начал пытаться надеть обувь в ускоренном режиме.

— Нет! Надо мне. Между прочим, долг вернуть.

— На тебя это не похоже, — заметил Андрей, а я, гремя связкой ключей, пыталась закрыть замок.

Ключ выпал у меня из рук и я, в очередной раз чертыхнувшись, уткнулась в дверь лбом — холод двери чуть остудил меня и заставил успокоиться. Я глубоко вздохнула, подняла связку, медленно выбрала нужный ключ и закрыла наконец-то проклятый замок.

— Я знаю, но… — я виновато улыбнулась. — Ни хрена не понимаю, что со мной. Понимаешь?

— Да, — Андрей улыбнулся мне широко и открыто, а потом приторно ласковым голосом добавил:

— Кстати, сейчас 6:20. Удачно тебе добежать!

Я сорвалась с места, закидывая рюкзак за плечи.

Естественно, я опоздала. Правда, всего на 15 минут, и учитывая, сколько Соня ждала эти диски, это несущественная мелочь. Да и понимаю я, что они ей не особенно-то нужны. Просто она почему-то решила таким образом пригласить меня к себе в гости, ёжику понятно.

Меня волнует другое — почему, прекрасно зная всё это, я неслась как сумасшедшая через весь город?

— Да? — голос у Сони уставший и недовольный.

— Привет! Это Лина.

— О, заходи! — траурные нотки сменило бескрайнее удивление.

Домофон противно запищал, и дверь открылась, пропуская меня внутрь.

— Вот. «Блич», как и обещала, — я обворожительно улыбнулась и протянула Соне внушительную стопку дисков.

— Если честно, я думала, что ты опять забудешь, — Соня несколько рассеяно посмотрела стопку дисков и положила всё на тумбочку рядом с входом.

— Можно подумать, это такое великое чудо — моё появление, — проворчала я и неуверенно начала топтаться на пороге, не зная, то ли я не вовремя и лучше мне уйти, то ли приглашение в гости всё ещё в силе, и Соня всё-таки додумается напоить меня кофе либо чаем…

— Ой, проходи, — она как будто очнулась и сказала, виновато улыбаясь. — С этим ремонтом совсем о манерах забыла. Ты как, кушать сильно хочешь?

— Да нет, наверное…

Я прошла на кухню и уселась туда же, куда и утром. Иррациональное чувство, что я никуда не уходила, на пару мгновений привело меня в лёгкую растерянность. Но вместе с тем мне было чертовски хорошо. Почему-то действительно захотелось надолго остаться на этой кухне, смотреть, как Сонька что-то достаёт из холодильника, варит кофе…

— Хорошо-то как, — я поддалась моменту и, неожиданно для себя, озвучила своё состояние.

— Ум-м? — Соня прекратила беготню по кухне и посмотрела на меня.

— Да так, ничего. Мысли вслух.

Соня кивнула и, сняв с плиты кофе, торжественно разлила его по чашкам. Мне снова достался тигрёнок. Я широко улыбнулась.

— Ты чего улыбаешься? — Соня, смотря на меня немного подозрительно, ответно улыбалась.

— Теперь это моя любимая чашка в этом доме.

— Ха, обойдёшься! Она общественная.

— Э, нет. Теперь это только моя!

Соня хотела рассердиться, но лишь махнула на меня рукой и засмеялась. Я тоже улыбалась, удовлетворённо отметив, что из её глаз потихоньку уходит неясная тоска и грусть.

— Знаешь, а ты, оказывается, другая, — Соня лукаво на меня посмотрела из-под длинной косой чёлки.

— Кхм… В смысле? — я чуть не поперхнулась печенюшкой.

— Ну, в институте ты кажешься такой таинственной и неприступной. Даже немного холодной. Отвечаешь вежливо, но равнодушно, и как мне кажется, даже отстранённо. Готичная девушка, со сложным характером, богатым внутренним миром. А смотришь так, как будто тебя здесь нет, будто ты где-то безумно, недостижимо далеко.

Я слушала внимательно, стараясь не пропустить ни слова. Было безумно интересно взглянуть на себя со стороны, но в тоже время с кое-чем я не согласилась:

— Ну, таинственной и неприступной — это сильно сказано. Если со мной заговаривают о чём-либо, я всегда вежливо отвечаю. Вроде не отталкиваю людей. К тому же, ну какой богатый внутренний мир может быть у неразумного ребёнка? Я же ещё дитё! Мне бы погулять, да повеселиться. Я вообще без царя в голове.

— А я всё равно боялась именно твоей равнодушной вежливости.

— Зря, — сказав это, я почувствовала, как у меня вдруг ёкнуло сердце. Захотелось дать себе хороший подзатыльник — из-за своей надменности я упустила возможность лучше познакомиться с интересным человеком.

Соня наклонила голову, опершись на руку, и задумчиво на меня посмотрела. Под её взглядом я начала краснеть, хотя причин для этого не было. Мне всё казалось, что она что-то мысленно взвешивает, решается на какой-то поступок, оценивает меня. Не сказать, что это было очень неприятно, но я невольно чувствовала беспокойство, очень похожее на то, испытанное с утра.

— Соня, не смотри на меня та-а-ак, — я намерено произнесла это плаксиво и по-детски наиграно, чтобы снять напряжение, сковавшее меня.

— К-а-а-ак? — промурлыкали мне в ответ, наградив снисходительным взглядом.

— Так! — я скорчила глупую рожицу.

— Неправда! Я не так смотрю! — Соня рассмеялась, я тоже, опять же мысленно отметив, что беспокойство прошло.

Мы замолчали, наслаждаясь тишиной и возникшим между нами доверием. При мысли, что скоро мне уходить, у меня в груди что-то болезненно сжалось. Поэтому я решительно прервала молчание и спросила: