Кормак Маккарти - Содом и Гоморра. Города окрестности сей

Эдуардо сидел за письменным столом, покуривая тонкую черную сигару. Он сидел боком, закинув ногу на ногу, опертую на выдвинутый нижний ящик стола, так что казалось, будто он занят разглядыванием своих роскошных сверкающих сапог из кожи ящерицы.

— Чем могу быть полезен? — спросил он.

Билли оглянулся на Тибурсио. Вновь перевел взгляд на Эдуардо. Эдуардо снял ноги с ящика стола и чуть повернулся во вращающемся кресле. Он был в черном костюме и бледно-зеленой рубашке с воротником апаш. Одна его рука лежала на покрытой полированным стеклом крышке стола, в ней дымилась сигара. Сидел с совершенно отсутствующим видом.

— У меня для вас есть бизнес-предложение, — сказал Билли.

Эдуардо приподнял свою тонкую сигарку и осмотрел ее. Вновь обратил взгляд на Билли.

— Кое-что в нем вас, может быть, заинтересует, — продолжил Билли.

Эдуардо еле заметно улыбнулся. Посмотрел мимо собеседника на alcahuete и опять перевел взгляд на Билли.

— И мое состояние от этого резко изменится к лучшему, — сказал он. — Как здорово!

Он медленно, длинно затянулся сигарой. Произвел странный элегантный жест рукой, в которой держал ее, пронеся по дуге все время ладонью кверху. Будто у него на ладони лежит что-то невидимое. Или же он привык держать на ладони нечто ныне отсутствующее.

— Не возражаете, если мы поговорим наедине? — спросил Билли.

Тот кивнул, Тибурсио вышел и затворил за собой дверь. Когда они остались вдвоем, Эдуардо вновь повернулся боком и, уперев в ящик стола уже другую ногу, снова положил ногу на ногу. Поднял взгляд, подождал.

— Видите ли, — начал Билли, — я хотел бы купить у вас одну из девушек.

— Купить, — повторил Эдуардо.

— Да, сэр.

— Это в каком же смысле «купить»?

— Дать вам некую сумму денег и забрать ее отсюда.

— То есть вы полагаете, девушки находятся здесь против собственной воли.

— Не знаю, я этого не говорил.

— Но вы так думаете.

— Я ничего не думаю.

— Разумеется, думаете. Иначе не было бы предмета для торговли. Или я не прав?

— Не знаю.

Эдуардо поджал губы. Долго изучал кончик своей сигары.

— Он не знает! — наконец сказал он.

— Вы хотите сказать, что эти ваши девушки могут в любой момент просто взять и уйти?

— Это хороший вопрос.

— Ну и какой на него будет хороший ответ?

— Я бы сказал, что они свободны как личности.

— Как что?

— Как личности. Они свободны как личности. А в остальном… свободны ли они? — Он прижал к виску согнутый указательный палец. — Кто это может сказать?

— Значит, если одна из них захочет уйти, она может уйти.

— Они проститутки. Куда им идти?

— Ну а вдруг кто-то из них захочет выйти замуж.

Эдуардо пожал плечами. Поднял взгляд на Билли.

— Вы мне вот что скажите… — заговорил он.

— Что?

— Вы заинтересованное лицо или его агент?

— Я — чего?

— Это именно вы хотите выкупить девушку?

— Да.

— Вы часто бываете в «Белом озере»?

— Однажды был.

— А где вы с девушкой познакомились?

— В «Ла-Венаде».

— И теперь хотите жениться на ней.

Билли промолчал.

Сутенер медленно затянулся сигарой, медленно выпустил дым в сторону сапог.

— Я думаю, вы все же агент, — сказал он.

— Никакой я не агент. Я работаю у Мэка Макговерна на ранчо «Кроссфоурз», что около Орогранде, — между Аламогордо, Нью-Мексико, и Эль-Пасо, Техас. Это вам кто угодно скажет.

— Я думаю, вы пришли сюда по поручению третьего лица.

— Я пришел сюда сделать вам предложение.

Эдуардо сидит курит.

— Деньги наличными, — сказал Билли.

— Девушка, о которой идет речь, больна. Ваш друг знает об этом?

— Я не говорил, что у меня есть друг.

— Она ведь ему этого не сказала.

— Откуда вы знаете, о какой девушке речь?

— Ее зовут Магдалена.

Билли уставился на сутенера:

— Вы это поняли по тому, что я сказал про «Ла-Венаду».

— Эта девушка не уйдет отсюда. Может быть, ваш друг думает, что уйдет, но она не уйдет. Возможно, даже она сама думает, что уйдет. Она очень молода. Разрешите задать вам вопрос?

— Задавайте.

— Что с вашим другом не так? Причем настолько, что он влюбляется в проституток.

— Не знаю.

— Может, он думает, что она на самом деле не проститутка?

— Не могу вам на это ничего сказать.

— Вы не можете с ним поговорить?

— Нет.

— Потому что она проститутка до мозга костей. Уж я-то знаю ее.

— Наверное, знаете.

— Ваш друг что — очень богат?

— Нет.

— Что он может предложить этой девушке? Зачем ей уходить с ним?

— Не знаю. Видимо, он думает, что она влюблена в него.

— Гос-споди боже ты мой! — воскликнул Эдуардо. — И вы в это поверили?

— Не знаю.

— Нет, вы скажите: вы в это поверили?

— Нет.

— И что собираетесь делать?

— Не знаю. Что вы хотите, чтобы я ему сказал?

— Да нечего вам ему сказать. Он много пьет, этот ваш друг?

— Да нет. Не особенно.

— Я пытаюсь помочь вам.

Билли хлопнул шляпой себя по бедру. Бросил взгляд на Эдуардо, оглядел помещение его офиса. В углу у дальней стены маленькая барная стойка. Диван в белой кожаной обивке. Кофейный столик со стеклянной крышкой.

— Вы мне не верите, — сказал Эдуардо.

— Я не верю в то, что у вас в эту девушку не вложены деньги.

— А я разве это сказал?

— Мне показалось, сказали.

— Она действительно должна мне некоторую сумму. Те деньги, что были выданы ей авансом на платья. На украшения.

— Сколько именно?

— Если бы я задал вам этот вопрос, вы сочли бы его уместным?

— Не знаю. Вряд ли я поставил бы себя в положение, когда такие вопросы задают.

— Вы думаете, я торговец белыми рабынями.

— Я этого не говорил.

— Но вы так думаете.

— Что вы хотите, чтобы я ему сказал?

— Да какая разница.

— Ему, наверное, есть разница.

— Ваш друг охвачен неразумной страстью. Что бы вы ему ни сказали, его это не убедит. Он вбил себе в голову некую сказку. О том, как все должно быть. В этой сказке он будет счастлив. Что в этой сказке не так?

— Скажите мне.

— А не так в этой сказке то, что она вся выдумана. Люди часто рисуют в голове картинки того, как и что должно быть в этом мире. И как в этом мире они будут жить. И мир, и жизнь в нем может обернуться для них очень по-разному, и лишь одна его форма никогда не реализуется, а именно та, которую должен принять мир, существующий в их мечтах. В этом вы мне верите?

Билли надел шляпу.

— Спасибо, что уделили мне время, — сказал он.

— Да не за что.

Билли повернулся к выходу.

— Но вы не ответили на мой вопрос, — сказал Эдуардо.

Билли вновь повернулся к нему. Окинул сутенера взглядом. С его элегантно отведенной сигарой в расслабленных пальцах, с его дорогими туфлями. В помещении без окон. Обставленном так, будто все его убранство, вся мебель сюда привезена и установлена единственно для этой сцены.