Марк Леви - Сильнее страха

— Мне понадобится вдвое больше, — сказала Сьюзи.

— Я говорю о свитерах и зубных щетках, а не о смокинге и вечернем платье.

— А чем займешься ты, пока я буду заниматься шопингом?

— Тебя это не касается. Встретимся без четверти девять по этому адресу. — Он черкнул адрес на бумажке. — Я буду ждать на тротуаре.

В кафе толпились полицейские в форме — ничего странного для заведения напротив конюшен конной полиции.

Вэлери толкнула дверь и, увидев сидящего у стойки Эндрю, посуровела. Поздоровавшись по пути к бару с несколькими посетителями, она протолкалась к Эндрю. Полицейский, пивший кофе, уступил ей табурет и ушел за столик в углу, к друзьям.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она шепотом.

— Пришел повидаться.

— Здесь не самое подходящее место. Ты в розыске, твоя фотография красуется у входа в участок.

— У твоих коллег привычка взирать на мир сверху вниз, из седла. Никто не обратил на меня внимания. Кому придет в голову, что гонимый по собственной воле заявится прямиком в лапы преследователя?

— Что ты натворил, Эндрю?

— Проявил интерес к делу, затрагивающему людей на самом верху.

— Мало тебе Аргентины?

— Мне нужна ты, Вэлери.

— Понадобилась моя помощь? Ты для этого пришел?

— Нет, ты мне нужна, чтобы жить. Я по тебе тоскую. Хотел, чтобы ты это узнала, прежде чем я отсюда уберусь.

— Куда ты отправляешься?

— Далеко.

— Когда назад?

— Вот уж не знаю! Это опаснее Аргентины.

Вэлери поставила чашку на блюдце и уставилась на поднимающийся над кофе пар.

— Не хочу, Эндрю! Не хочу больше ночевать в кресле в больничной палате и молиться, чтобы ты очнулся. Все, кто толпился у твоего изголовья, спрашивали, не мучился ли ты во сне, до меня самой никому не было дела. Я молча страдала, глядя на тебя и вспоминая, что в день нашей свадьбы ты любил не меня, а другую.

— Ты была для меня единственной причиной цепляться за жизнь. Я знал, что ты рядом, иногда до меня доносился твой голос. Мне хотелось вымолить у тебя прощение, и это придавало мне сил и желания выкарабкаться. Я не мог пошевелиться, язык тоже не ворочался. А когда открыл наконец глаза, тебя не было. Я понимаю, что натворил, и кляну себя за это, только я тебе не изменял. Я на все готов, лишь бы ты меня в конце концов простила. Думаешь, мне не хочется стать лучше — таким, чтобы ты захотела прожить со мной жизнь?

— Еще слишком рано. Или слишком поздно. Я не знаю… — прошептала она.

Эндрю посмотрел на часы над стойкой.

— Мне пора, — сказал он со вздохом. — Оставайся здесь, просто мне нужно было сказать тебе это перед отъездом.

— Что сказать? Что ты безутешен?

— Что я — твой.

Эндрю встал и пошел к двери. По пути он задел полицейского, и тот бросил на него подозрительный взгляд. Вэлери вскочила и бросилась к ним.

— Идем. — Она взяла Эндрю под руку, хлопнула полицейского по плечу, спросила: «Как дела?» и вывела Эндрю из кафе.

— Спасибо, — буркнул Эндрю на тротуаре.

— За что?

Рядом с ними затормозило такси. Через боковое стекло на них глядела Сьюзи. Вэлери уставилась на нее.

— Ты уезжаешь с ней?

Вместо ответа Эндрю покачал головой и распахнул дверцу.

— Ты хотел знать, что сделать, чтобы я тебя простила? Не уезжай!

— Сегодня жертва не ты, Вэлери, потому что это я тебя люблю.

Он пристально посмотрел на нее, потом отвел взгляд и нырнул в такси.

Когда машина отъехала, он оглянулся и посмотрел на Вэлери через заднее стекло. Она одиноко стояла у фонарного столба. Когда такси поворачивало за угол, он увидел, как она открывает дверь кафе.

Она пересекла зал, ничего не видя и не слыша, и снова уселась перед своей чашкой кофе. Полицейский, которого толкнул Эндрю, подошел к ней:

— Что за тип? Лицо его мне показалось знакомым…

— Друг детства. Только мое детство давно позади.

— Я могу тебе чем-то помочь, Вэлери? Ты как будто не в своей тарелке…

— Можешь. Пригласи меня сегодня поужинать.

— Сумки в багажнике, — доложила Сьюзи. — Не мог придумать ничего лучшего, чем это кафе? Назначил бы мне встречу внутри, раз решил спалиться!

— Пожалуйста, давай помолчим, хотя бы до аэропорта.

Сьюзи больше ни разу не раскрыла рот. Когда машина въехала на мост Джорджа Вашингтона, Эндрю мысленно попрощался с Манхэттеном.

На стойке «Атлантик Авиэйшн» Сьюзи, как велел Стэнли, представилась как миссис Кларкс. Ее попросили немного подождать. Вскоре к ней подошел мужчина:

— Идите за мной.

Он вывел их из здания, и они пошли вдоль сетки, огораживавшей летное поле с ангарами. Неподалеку пыхтел тягач. Мужчина отогнул чехол на прицепе с чемоданами, бросил в него обе их сумки и жестом приказал обоим лезть туда же.

Тягач тронулся с места. Эндрю и Сьюзи, сидя по-турецки в прицепе с сумками на коленях, услышали, как со скрежетом заскользили ролики железной шторки, она закрылась, и тягач рывком тронулся с места.

Проехав по летному полю, он остановился рядом с «Гольфстримом-650», зарегистрированным в Техасе.

Тот же мужчина помог им выбраться из тележки и указал на дверцу люка под фюзеляжем. Тягач загораживал их от терминала.

— Полезайте. До взлета оставайтесь в хвосте. Самолет направляется в Галифакс. В воздухе пилот запросит посадку в Сен-Пьере и Микелоне. Оттуда вы продолжите полет до Осло, но уже над Норвегией, незадолго до посадки, пилот сообщит о технических неполадках и попросит разрешения сесть на аэродроме в тридцати километрах от Осло. Вы покинете самолет и сядете в автомобиль, который доставит вас туда, куда скажете, и после этого будете действовать по своему усмотрению. Вопросы?

— Никаких, — сказала Сьюзи.

— И последнее. — Мужчина отдал Сьюзи конверт. — Мне поручено вручить вам это. Прибыв к месту назначения, купите «Геральд трибьюн» и откройте раздел объявлений. Полагаю, вы знаете, о чем идет речь. Счастливого пути и успехов.

Эндрю и Сьюзи сели на ленту транспортера и поехали к люку. Дождавшись, пока они исчезнут внутри, мужчина закрыл дверцу люка и подал летчику сигнал. Турбины взревели, самолет стал выруливать на взлетную полосу.

Сначала мимо мелькали кусты, потом потянулась заснеженная равнина. Квадратные участки земли, обнесенные низкими стенами, походили на тюремные дворики и нагоняли тоску. Впереди виднелись хутора с дымящими трубами. Они миновали озеро, несколько деревень и въехали в пригород Осло.

Сьюзи достала из сумки конверт, полученный от их сопровождающего. В нем оказался путеводитель, норвежские кроны и адрес отеля, который она передала водителю.

Отель был скромный, зато хозяин не попросил у них документов и не предложил заполнить никакие бланки.

В номере стояли две узкие кровати под потертыми бархатными покрывалами, разделенные сосновым ночным столиком. Окно выходило на заводскую проходную, где толпились рабочие. Сьюзи задернула перкалевую штору и пошла в душ. Душевая кабинка была тесной, но это можно было стерпеть.