Марк Леви - Сильнее страха

— О чем это вы?

— О ключе от сейфа, замок которого невозможно взломать, не уничтожив его содержимое.

— Значит, вам известно, где он спрятан?

— Возвращайтесь восвояси, Кнопф, напрасно вы примчались сюда. Наши пути не должны были пересекаться.

— С пустыми руками я не вернусь, Эштон, даже если мне придется…

— Убить меня? Забить палкой? Бой старых петухов… Бросьте, Кнопф, это было бы слишком жалкое зрелище!

Кнопф схватил Эштона за горло и прижал к стене.

— Для моего возраста я достаточно силен, а в ваших глазах я вижу желание протянуть еще год-другой. Где досье?

Лицо Эштона все сильнее багровело: в легкие уже почти не поступал кислород. Его попытки сопротивляться были бесполезны: Кнопф был гораздо сильнее его. У Эштона подкосились ноги, и он сполз по стене на землю, увлекая за собой Кнопфа.

— Даю вам последний шанс! — прорычал Кнопф и ослабил хватку.

Эштон надсадно кашлял, восстанавливая дыхание.

— Два старца сошлись в смертельном бою! — просипел он. — Зачем позорить наши седины? Если бы нас увидели те, кого мы обучали, мы оба провалились бы сквозь землю от стыда.

— Я никому не рассказал о вашем обмане, Эштон. Мне было известно, что вы не довели вашу миссию до конца. Если бы я заговорил, ваша головокружительная карьера завершилась бы в какой-нибудь дыре.

— Вам все стало известно, потому что Эдвард рассказал, поведал в пылу страсти?

Кнопф хлестнул Эштона по щеке, и старый разведчик покатился по земле. С трудом поднявшись, он потер горящую щеку.

— Мне все известно о ваших отношениях с сенатором.

— От нее?

— От кого же еще? Пока я вез ее к месту ее гибели в ста километрах отсюда, она успела поведать мне историю всей своей жизни. Не забыла и о том, как, зайдя в свою спальню, застукала дивную парочку — вас и своего мужа. Как видите, я тоже не разглашал ваших тайн. Очень трогательно, что ваши чувства к сенатору неподвластны времени, но даже если вы меня задушите, это ничего не изменит. Спасти малышку Уокер я не в силах. Защищать ее — ваш крест, а не мой.

Кнопф подошел к бойнице и отогнул закрывавший ее целлофан. Его взору предстал порт и врезающиеся в сушу фьорды. Сколько лет пройдет, пока поднявшееся Северное море поглотит все это? Двадцать, тридцать, сорок? Или больше? Тогда с этих старинных укреплений будут видны в северной ночи только огни гигантских буровых платформ — огненная эскадра, подожженная человеческим безумием…

— Оно ведь там? — задумчиво проговорил Кнопф. — Вы спрятали его в ее мантии. Снегурочка сама хранит тайну, обрекшую ее на смерть. Хитро придумано, кто бы мог догадаться?

— Я, — сказал Эштон, подкрадываясь к нему сзади.

Лезвие вонзилось в спину Кнопфа в области почек. Эштон загнал его по самую рукоятку.

Кнопф испытал невыносимую боль, скорчился, задрожал.

— Она сохранит его до самой смерти, — прошептал Эштон ему на ухо. — Досье исчезнет вместе с ней.

— Почему?.. — пробормотал Кнопф, оседая на землю.

Эштон осторожно, почти с нежностью усадил его на землю, прислонив к стене, опустился перед ним на колени и тяжко вздохнул.

— Мне никогда не доставляло удовольствия убивать. Всякий раз, когда приходилось это делать, для меня это становилось жестоким испытанием. Смерть у меня на глазах старого соратника — удручающее зрелище. Вашей задачей было охранять дочь и внучку сенатора Уокера, моей — охранять его жену. Нас столкнуло лбами ваше упрямство, и у меня не осталось другого выхода.

Кнопф криво улыбнулся. Эштон взял его за руку.

— Вам очень больно?

— Меньше, чем вы думаете.

— Я останусь с вами до конца, исполню хотя бы этот свой долг.

— Нет, — пробормотал Кнопф, — мне лучше будет одному.

Эштон похлопал его по руке, встал и нетвердой походкой направился к двери зала стражи. Прежде чем выйти, он оглянулся на Кнопфа: его взгляд был печален.

— Мне искренне жаль.

— Знаю, — ответил Кнопф. — А теперь уходите.

Эштон поднес ладонь к виску и по-военному отдал честь. То было прощание со старым боевым товарищем.

— Скоро будем на месте! — крикнул пилот, указывая на появившиеся вдали деревянные домики Бергена. — Только на море волнение, я сяду у начала фарватера. Пристегните ремни, посадка гидросамолета — всегда риск, кабрирование — опасная штука!

— Кто такой Бергенхус, которому мы должны позвонить по прилету? — спросил Эндрю у Сьюзи.

— Не имею ни малейшего представления, разберемся на месте. Может, ресторан, где подают селедку? Если так, то Кнопф оставит нам записку в ближайшей телефонной кабинке.

— Бергенхус — не ресторан! — не выдержал летчик. — Это старинная крепость. Сейчас она прямо под нами, посмотрите вправо. — Он наклонил аппарат. — Самые старые ее постройки датируются 1240 годом. Во время войны в крепость врезалось голландское грузовое судно со взрывчаткой. Взрыв и пожар почти все уничтожили. Такая жалость… Все, хватит болтать, садимся!

Элиас Литтлфилд запер дверь кабинета, опустился в кресло и снял телефонную трубку.

— Это я, господин вице-президент.

— Дорогой Элиас, вы единственный, кто еще величает меня «господином вице-президентом»! Как наши дела?

— Они затащили нас в порт Осло, но нам известен пункт их назначения. Одна из наших групп быстро их там настигнет.

— Я думал, вы устроили им ловушку.

— Кнопф что-то заподозрил и, видимо, нашел способ их предупредить. Они не пришли на встречу.

— Где они?

— В Бергене. Нашим группам приходится добираться туда на автомобилях. У Уокер с ее журналистом часа четыре форы, но я уверен, что мы их сцапаем.

— Зачем они туда направились?

— Думаю, встретиться с Кнопфом.

— Он тоже от вас ушел?

— Это искушенный противник, знаток наших профессиональных приемов. Такую дичь нелегко…

— Избавьте меня от ваших оправданий. Досье у него? Да или нет?

— Надеюсь, у него. Если это так, то он захочет обменять его на жизнь своей подопечной. Потому я вам и звоню: как прикажете поступить?

Вице-президент велел дворецкому, вошедшему с лекарствами, немедленно убираться.

— Документы забрать. А они, и Кнопф с ними заодно, должны исчезнуть. Клан Уокеров всегда портил мне жизнь. Пора ей присоединиться в аду к своему дедуле, он там ее заждался! Знаю, о чем вы сейчас подумали, Литтлфилд: я тоже совсем скоро туда попаду. Что ж, у каждого свое проклятье! Досье «Снегурочка» должно испариться, это вопрос национальной безопасности.

— Знаю, господин вице-президент. Можете на меня положиться.

Вице-президент потянулся к ящику ночного столика, достал оттуда Библию и посмотрел на фотографию, служившую в ней закладкой. Он сам сделал этот снимок сорок шесть лет назад, солнечным летним деньком на острове Кларкс.