Фиона Макинтош - Хранитель лаванды

«Выбирай же! — настойчиво прозвучал в ее голове голос, которого она так боялась. — Тебе все равно придется сделать выбор».

Она знала: так оно и есть.

Оглядевшись по сторонам, Лизетта обнаружила, что остановилась у входа в кафе на рю Перголези. Должно быть, она битый час, если не больше, блуждала кругами — ведь от кафе до отеля Килиана совсем недалеко. За стойкой, перекинув красноватое полотенце через плечо, стояла двоюродная сестра хозяина заведения.

— Хотите кофе? — осведомилась она, заметив девушку.

— Спасибо, — отозвалась Лизетта. — Только зайду на минутку в дамскую комнату.

Женщина согласно кивнула.

В туалете Лизетта достала кусок папиросной бумаги и торопливо написала записку, объясняя, что ей пришлось прервать свое задание, так как в дело вмешалось гестапо. Ей надо немедля скрываться. Через несколько минут она подошла к стойке.

— Нет ли у вас свежей газеты? — спросила она, расплачиваясь за кофе.

— Сейчас посмотрю… — Женщина взглянула на полочку под стойкой. — Вот, могу предложить вам вчерашнюю.

— Большое спасибо, — вежливо поблагодарила Лизетта и отнесла кофе на столик. В дальнем углу кафе сидел единственный посетитель. Она осторожно убедилась, что он смотрит в другую сторону и поблизости нет зеркала или какой-нибудь другой блестящей поверхности, в которой виднелось бы отражение. Успокоившись, девушка осторожно вложила записку между листами газеты и стала небрежно пролистывать страницы. К ее удивлению, через несколько страниц она обнаружила еще одну записку — от Армана. Он, как и обещал, подыскал ей работу. Новость заставила Лизетту трезво взглянуть на положение, в котором она очутилась. Ясно одно: на старой квартире оставаться нельзя. Строго говоря, там вообще нельзя показываться. Если гестапо решило взять ее под наблюдение, не стоит искушать судьбу. Лизетту кольнуло сожаление о подарке, полученном от Килиана на день рождения, и о чудесных духах — но она прогнала эти мысли. Хорошо, что удостоверения личности и деньги у нее с собой! Одежда, украшения, чемодан — все осталось в покинутом жилище. Что ж, возможно, новым жильцам понравится душистое мыло.

В банк возвращаться тоже нельзя. Ни к чему навлекать подозрения на Вальтера. Нет, следует немедленно уволиться, но не лично, а по телефону или письмом. Лизетта огляделась по сторонам — вдруг кто-нибудь за ней следит? А если кафе под подозрением? Нет, женщина за стойкой нашла бы способ известить ее. Никогда прежде Лизетта не испытывала тревожный страх разоблачения. «Вот так, должно быть, чувствует себя Плейбой, — внезапно подумала она. — Боясь слежки, он частенько кружит десятки миль по лесу, чтобы отправить сообщение в Лондон. Такова и жизнь Сильвии — она устраивается на работу, терпеливо ждет возможности для диверсии, а по завершении операции срывается в неизвестном направлении, а потом находит новое место для выполнения очередного задания».

Так живут они все… Арман, Сильвия, Люк… Особенно Люк, уж ему-то вечно приходится оглядываться… Лизетта смутилась при мысли, что он охранял не только себя, но и ее тоже. Он так помог ей! А она, ничего не подозревая, угощалась изысканными яствами, пила дорогое вино, наряжалась по последней моде, радовалась модными духам и даже танцевала с Маркусом, как будто ей дела не было ни до чего остального!

Паника захлестнула девушку, сердце билось как сумасшедшее, дыхание прерывалось. Но тут пришли на помощь недели тренировок. Спокойствие — вот главный друг. Успокойся же! Приведи мысли в порядок, прими осмысленные решения. Безопасность — вот что сейчас самое главное. Надо двигаться, удостовериться, что за ней нет слежки. Самое время предпринять маневры, которым ее так старательно учили. Смотрись в витрины магазинов на отражение людей сзади, приглядись, не идет ли кто за тобой… Перемещайся по улицам без всякой системы, описывай большие круги, меняй направление и возвращайся назад…

Да, она нащупала след заговора. Но какого именно? Пользы от ее действий вышло немного, а тем временем другие агенты ежеминутно рисковали собственной жизнью. Люк сражался, готов был жизнью пожертвовать по указу безликих стратегов, шлющих приказы из далекого Лондона…

Ох, Люк, только не погибай! И не отказывайся от меня! В этот момент Лизетта поняла, что выбор сделан. Она скомкала записку Армана, вернула газету на стойку и сразу же покинула кафе.

Осознание грозящей опасности прояснило мысли Лизетты и заставило ее сосредоточиться. Выставив ее за дверь, полковник Килиан оказал ей огромную услугу — дал ей возможность завершить их связь и сохранить теплые воспоминания о ней. Наверное, Лизетта никогда не поймет тот сплав нежности и ярости, что объединял их и притягивал друг к другу, но Люк прав — хотя полковник Килиан на первое место ставил Германию, он все равно пытался защитить возлюбленную. Он верен себе. Лизетта тоже должна хранить себе верность. Пусть ее задание невозможно довести до конца, но она примет активное участие в Сопротивлении. Искупление начнется сегодня же ночью, в шестнадцати километрах от центра Парижа, где группа диверсантов собирается вывести из строя железнодорожные пути.

Сначала надо найти безопасное пристанище.

20 июля 1944

Килиан неподвижно сидел в своем офисе. Утром он встретился с фон Хофакером в парке близ собора Парижской Богоматери.

— Когда все произойдет?

— Наверное, в полдень или чуть позже, — успокаивающе ответил подполковник.

Обычно Килиан легко сохранял спокойствие, даже если нервничал, но он привык контролировать ситуацию, раздавать приказы, а сегодня чувствовал себя марионеткой, которую тянут за ниточки в разные стороны.

— Мои инструкции не изменились? — Он знал, что приказы бывают неверно истолкованы, и хотел еще раз перепроверить все.

— Да, полковник, оставайтесь в своем кабинете, ведите себя как обычно. Если все пройдет по плану, я вам позвоню.

Килиан со вздохом кивнул.

— Буду ждать с нетерпением.

— Спасибо. Кстати, генерал просил меня узнать, как насчет другого дела.

— Другого дела? — недоуменно нахмурился Килиан.

— Позвольте, я же в прошлый раз доставил вам досье… — озадаченно напомнил подполковник.

Килиан по-прежнему ничего не понимал.

— Сейчас это не самый важный вопрос, но все-таки… — настаивал фон Хофакер.

— Ох, прошу прощения! Но это ж никому не нужные бумажки, так ведь?

— Не совсем, полковник. Вам стоит их изучить. К сожалению, я вынужден поинтересоваться, продолжаете ли вы видеться с мадемуазель Форестье.

— Нет, — ледяным тоном отрезал Килиан. Ужасно хотелось осадить собеседника, но он придержал язык.

— Опять же прошу прощения, полковник, но… Вам необходимо ознакомиться с документами. Держитесь подальше от этой женщины.