Борис Палант - Дура LEX

— Что мне теперь делать?

— Дай подумать. Созвонимся завтра.

Я вышел из офиса в подавленном настроении. По дороге домой старался придумать какое-нибудь оригинальное решение проблемы, но ничего у меня не получалось. Я ехал вдоль Гудзона, посматривая на Манхэттен на другой стороне реки. Волшебное зрелище меня немного успокоило. Чуть выше паромного причала бар «Шемрок», где ирландский бармен Пит замечательно делал «Кровавую Мэри». Это только кажется, что «Кровавую Мэри» сделать легко — смешай водку с заранее приготовленным миксом, всунь в стакан стебелек сельдерея, и напиток готов. Но не получится с таким подходом настоящая «Кровавая Мэри». Во-первых, водка должна быть хорошая, как минимум «Финляндия». И микс должен быть хороший, чтобы специи не забивали вкус водки, чтобы напиток не был чересчур соленым или острым. Некоторые бармены сами делают миксы по своему собственному рецепту. Пропорции тоже знать не мешает — сколько водки, сколько микса, сколько льда. Затем нужно иметь талант все это смешать в металлическом стакане, причем смешивание должно быть одновременно немножко и взбиванием. Когда Пит переливает напиток из металлического стакана в стеклянный, сверху образуется слой вкусной пены. Пит правильным движением подает этот мужской напиток. Напиток, а не коктейль, а потому допустима, и даже поощряется, небольшая небрежность.

Я смотрел, как Пит выполнил все вышеперечисленные действия.

— Хотел бы я быть барменом, — сказал я Питу.

— И я хотел бы быть барменом, — ответил Пит.

— А ты не хотел бы быть адвокатом? — спросил я Пита.

— Ни в коем случае. Кому нужна эта головная боль? Тебе сейчас хорошо?

— Нет, Пит.

— А мне хорошо. На хрен мне «Альфа-Ромео», если у меня башка болит или настроения нет? Меня устраивает мой старый «Понтиак», в который ты бы в жизни не залез, боясь выглядеть смешным.

Пит знал, что я адвокат и что у меня «Альфа-Ромео», потому что бармены многое знают о своих клиентах. Пит лично знал Айлин и даже Криса, которого мы пару раз брали в «Шемрок» отведать цыплячьих крылышек. Я уже не первый раз задавал Питу вопрос, хотел бы он быть адвокатом, но сегодня я не мог не задать его снова. Пит ни разу не сказал, что не отказался бы быть адвокатом, но ни разу и не удивился, что я задаю ему один и тот же вопрос. Пит знал, кто он, где он и что собирается делать. Но знал это и адвокат Брайан. Не сомневаюсь, что адвокаты Лэйн Стюарт, Джон Бэйкер и Барри Арнитц тоже знают, кто они, где они и что собираются делать. И не мечтают втайне поменяться профессиями с барменами, пожарниками, вообще ни с кем. Почему я один оказался в такой ситуации? Неужели никто из них никогда не был в дерьме? Я допил вкусную «Кровавую Мэри», заплатил и вышел.

Подъехав к дому, вспомнил, что моя семья теперь живет у Марика. Развернулся, поехал к Марику.

После обеда я рассказал Марику и Айлин, что, по словам Брайана, Беслик не очень испугался того, что я могу ему напакостить нелестным отчетом о его поведении.

— А кого Беслик боится? — спросил Марик.

— Точно Бурята. Наверное, Левана. Боится всех американских судей, прокуроров, полицейских и фэбээровцев. Розена не очень. Если бы он был в Москве, конечно бы он Розена боялся, но на расстоянии страх перед Розеном, к сожалению, улетучился, иначе он бы давно отстал от меня.

— Ну, с Бурятом ты уже встречался. Вряд ли он твой союзник в этой истории, — сказал Марик.

— Вряд ли.

— А что насчет Левана? — спросила Айлин. — Да и судебную систему с полицией не надо игнорировать — они нам еще понадобятся.

— Насчет Левана? А как Леван может быть моим союзником?.. Стоп! Леван может быть моим союзником!

— Леван, конечно, может быть твоим союзником! — поддержал Марик. — Ты же сам рассказывал, как они с Бесликом чуть не поубивали друг друга в твоем офисе. Вопрос только в том, чем ты можешь быть полезен Левану. Живет он не у тебя, адвокат его Лэйн Стюарт. Пока не вижу, как ты вписываешься в картину.

Уже около полуночи зазвонил мой мобильный телефон. Это был Беслик.

— Ну что, сука, пишешь на меня телегу? — хрипло спросил он.

— Пока нет, Беслик.

— Одно слово напишешь плохое — тебе конец.

И положил трубку.

На следующее утро я встал рано и поехал в Коннектикут к Лэйну Стюарту. Прождал его два часа в приемной, потому что Лэйн был в суде. Позвонил Брайану и попросил его присоединиться к встрече.

Лэйн вернулся из суда довольный — после долгой торговли прокурор наконец пошел на сделку — согласился принять от подзащитного, клиента Лэйна, признание в неосторожном убийстве, что означало, что суда не будет, клиент получит максимум «семерку».

— Мы бы суд точно проиграли, — сказал Лэйн. — Против нас подельник готов был выступить. Влепили бы потом Джимми четвертак за милую душу, это у него уже второе убийство.

Чувствовалось, что Лэйн знал, кто он и где он. Адвокатов редко интересует разрыв между законом и справедливостью. Прокуроров тоже, если они идут на такие сделки.

Брайан, Лэйн и я пошли в ближайшее кафе на ланч, за которым мы с Брайаном рассказали Лэйну ситуацию с Бесликом. Очевидно, Беслик крепко задел за живое Брайана, — рассказывая о нем, Брайан употреблял такие слова, как «животное», «дебил» и самое страшное американское ругательство «motherfucker». Лэйн все это выслушал и спросил, чем он может быть полезен.

— Твой клиент Леван в российской уголовной иерархии стоит выше, чем Беслик, — начал я. — Если Леван узнает, что Беслик делает что-то, что может ему навредить, он точно его окоротит.

— И чем же Беслик может навредить Левану?

— Своим поведением. Брайан сказал Беслику, что его судьба зависит от меня, после чего Беслик снова угрожал мне. Если ты скажешь Левану, что Беслик его подставляет, Леван этого так не оставит. Объясни Левану, что они идут вместе, что если Беслик сядет, то и он, Леван, сядет.

— В этом есть доля правды.

— Сделай эту долю побольше, греха тут нет, — сказал Брайан. — А если Леван пришьет Беслика, то это не только грехом не будет, но благом для всего человечества.

— Кстати, когда у тебя встреча с Гроссом? — спросил Лэйн.

— В пятницу.

— Будь очень осторожен с ним. Парень он хитрый и тебя, по-моему, невзлюбил за то, что ты выкинул на первом слушании.

— Но он же меня не повесткой вызывает, не как свидетеля и тем более подозреваемого.

— С такими ребятами, как Гросс, от свидетеля до обвиняемого один шаг. А от собеседника до свидетеля и того меньше.

— Мне послышались доброжелательные нотки в его голосе, когда мы говорили по телефону.

— Не верю я ему.

— Лэйн, ты еще крепче в своем предубеждении к прокурорам, чем русские уголовники.

— Попрактикуешь с мое — поймешь, что твои русские уголовники не так уж не правы. Не ходил бы я к нему ни на какие разговоры, не может это кончиться добром.