Борис Палант - Дура LEX

— Значит, так, — начала тетя Муся, ставя на плиту чайник, — постой у меня десятка за ночь. Вперед вы мне платите по полтиннику, это в счет ремонта, если чего поломаете. Водить парней запрещаю, у меня не публичный дом. За сохранность денег и драгоценностей не отвечаю — у меня не банк. Душ можно принимать раз в день, максимум десять минут — у меня не баня. Каждый пользуется своим мылом и шампунем. Девочки уже сделали календарь дежурств — кто когда полы в коридорах и на кухне моет. Они вас включат в расписание. Вопросы есть?

— Тетя Муся, водитель сказал, что вы можете помочь с трудоустройством, — сказала Верка. — Мы ведь зарабатывать приехали, а не туристами.

— Помочь могу, но старовата ты для той работы. Тебе сколько лет?

— Тридцать три.

— И дети, похоже, есть? И замужем, наверное? Я ведь человека сразу всего вижу.

— Замужем, двое детей. А что за работа?

— В стриптизном клубе работа. Вокруг столба крутиться, сиськи мужикам показывать. Нет, ты не думай, спать с мужиками не надо, но раздеваться почти догола придется. Ну куда тебе, мамке с двумя детьми, такая работа?

— Да я и не хочу, — сказала Верка, хотя выслушивать тети Мусино объяснение было неприятно.

— А сколько там платят? — спросила Зинка.

— Не знаю, но никто не жалуется. — Тетя Муся разлила по треснутым чашкам кипяток, бросила в каждую по пакетику «Липтона». — Уж точно больше, чем на уборке, и спину так гнуть не надо. А тебе сколько лет?

— Тридцать. И тоже замужем и с двумя детьми. Если только сиськи показывать, я бы, наверное, согласилась, хотя мать и батя меня бы за это убили.

— Знаете что, девочки, давайте я позвоню Левчику и спрошу, нужны ли ему артистки постарше. Кто знает?

Тетя Муся прямо при Зинке и Верке набрала номер, и из ее разговора стало понятно, что Левчику «мамы разные нужны». Не стесняясь Верки и Зинки, она описала их Левчику — красивые, статные, блондинка, брюнетка, у обеих хороший бюст. Верка и Зинка, покраснев, смотрели в пол.

— Ну, девочки, поспите-отдохните, я за вами заеду послезавтра, в пятницу, часам к четырем, — к Левке поедем. Кто знает, может, вам повезет. — Тетя Муся выдала им ключи от входной двери и ушла.

Стриптиз-клуб назывался «Седьмое небо» и находился в Нью-Джерси. Ничего этого Зинка и Верка не знали, поскольку не знали ни английского, ни географии. Им не было известно, что мост Верраззано соединяет Бруклин со Стейтен-Айлендом, а мост Гетолс соединяет Стейтен-Айленд с Нью-Джерси. Но именно этим маршрутом красный «Бьюик» тети Муси прополз около пяти часов вечера в одну весеннюю пятницу 2006 года.

Тетя Муся оставила Верку и Зинку в зале, а сама пошла в кабинет Левчика, располагавшийся на втором этаже. В зале было светло и играла музыка. Как и ожидалось, в центре на помосте танцевали три почти голых девушки. Были и столбы, вокруг которых девушки периодически крутились. Они обвивали столб то одной ногой, то другой, то всем телом. Зинка и Верка очень удивились, когда в одной из девушек узнали Катьку, с которой вместе плыли на яхте в Америку. Как она так быстро успела на работу устроиться? У Катьки тело было очень красивым, и танцевала она сексуально — Верка и Зинка это почувствовали. Около помоста по периметру стояли высокие стулья, на которых сидели посетители, — в основном большие бородатые мужики, одетые в джинсы и фланелевые рубашки. Они пили пиво и смотрели на девушек на помосте. Время от времени они хлопали в ладоши и присвистывали, таким образом одобряя особо удавшееся па.

Катька тоже заметила Верку и Зинку, улыбнулась и кивнула им. Оттанцевав, накинула куртку и спустилась с помоста.

— Здорово, Катька, — расцеловали Катьку Верка и Зинка. — Ну ты даешь! Как ты так быстро?

— Так я, девочки, сюда и ехала. Лева мне всю поездку оплатил, теперь я должна ему отработать.

— Сколько же тебе для этого времени понадобится? — спросила Зинка.

— Не так уж много. Танцовщицы платят Леве по восемьсот долларов в неделю, остальное — себе.

— Что остальное? — не поняла Зинка. — Не он тебе платит, а ты ему?

— Конечно, так везде. Ты берешь чаевые, а в конце недели расплачиваешься с Левой. Ведь он же должен платить за помещение, да вообще за все. Это же бизнес!

— Ну и сколько ты думаешь заработать, если тебе надо отдавать восемьсот баксов в неделю?

— Я еще неделю не отработала, не знаю, как пойдет. Девочки рассказывают, что, если не лениться, две штуки можно запросто нарубить, а кое-кто и по четыре штуки в неделю срубает, а если все время возле столба стоять и попой крутить, то только с Левой расплатиться и хватит.

— Катька, ты имеешь в виду, что с клиентами надо трахаться? — прямо спросила Верка.

— Тут два варианта, — сказала Катька. — Можно на коленях у мужика потереться за полтинник, а можно и трахнуться за двести баксов. Но тебя никто не заставляет. Хочешь — на коленях танцуй, хочешь — трахайся, не хочешь — не трахайся.

— Ты уже трахалась?

— Нет, но на коленях уже работала. Мужик мне за это три двадцатки дал, и это за пять минут работы! Но дело не только в бабках, здесь можно и жениха найти. Мне рассказывали, что Надя из Кременчуга на прошлой неделе свадьбу сыграла. Вышла замуж за дальнобойщика, уехала сейчас с ним в рейс в Калифорнию. Здесь почти все дальнобойщики, но иногда заходят и культурные люди в костюмах. Эти как раз хуже платят и не женятся.

— Ты уже столько знаешь про все это! Ведь ты только два дня назад в Америку приехала. Мы вот с Зинкой еще сонные ходим.

— На том свете отоспимся, девочки.

— Зина, Вера, поднимитесь наверх, — позвала тетя Муся с лестницы, ведущей на второй этаж.

Вместе с тетей Мусей девушки вошли в кабинет. За столом сидел лысеющий парень лет сорока и говорил по телефону. На нем была черная шелковая рубашка с расстегнутым воротником. На груди сверкал золотой магендовид, на правом запястье кожаный браслет с золотой пластинкой, а на левом — часы, усыпанные бриллиантами. Прижав трубку к уху, парень протянул руку и представился:

— Лев. — Ногти Льва были красиво наманикюрены, от него приятно пахло одеколоном — не сладко, а свежо. — В общем, передай ей, что я и в Запорожье ее, суку, достану, — закончил телефонный разговор Лев и повесил трубку. — Садитесь, девочки, в ногах правды нет. Есть-пить хотите?

— Нет, спасибо, — ответила Верка за себя и за Зинку, хотя была голодна.

Лев тонко прочувствовал голод подруг, позвонил и попросил принести два гамбургера с картошкой фри и кока-колы. Он окинул взглядом Зинку и Верку и сказал:

— Девочки, как вы понимаете, у меня не монастырь и не католическая школа. Как сказала мне Муся, вы только что приехали в Америку. Мне, когда я приехал, работу никто через два дня не предлагал. Я должен был сам ее искать. И посуду мыл, и шоферил, и, честно скажу, воровал, потому что жрать хотелось. А сейчас бабки на синагогу даю, и, вы знаете, берут, потому что бабки не пахнут. Послать вас на сцену танцевать и жопой вертеть — себе убыток, потому что, между нами, вам уже не двадцать. Но девки вы, я вижу, красивые, а значит, если с умом к делу подойти, пробиться сможете. Могу вас взять официантками. У нас ведь кроме стульев вокруг сцены еще двенадцать столиков в зале, считай сорок восемь посадочных. Ну пусть не все столики всегда накрыты, но за то, что в любое время двадцать лохов за столами сидит, я отвечаю. Хорошие официантки после всех расходов себе оставляют кто штуку, а кто и полторы в неделю.