Пенни Винченци - Искушение временем. Книга 1. Не ангел

— А это не Гарри Колмондлей, приятель Джека? — спросил Оливер.

— Где? Ой, точно, это он. Наверное, и Джек там был.

— Тогда ему повезло, что его не забрали в кутузку, — сказал Оливер. — Вот послушай : «В час ночи к Букингемскому дворцу подкатили по меньшей мере сорок автомобилей. Толпы молодых людей выскочили из машин и принялись носиться вдоль ограды, крича и проталкиваясь в караульные будки в поисках так называемого ключа — это одно из правил модной ныне игры под названием „Поиски сокровищ“. Капитан стражи поднял по тревоге все подразделение и вызвал подкрепление, решив, что дворец в осаде. В конце концов молодые люди отыскали нужный им ключ у подножия памятника королеве Виктории, после чего вся толпа села в машины и помчалась на Трафальгарскую площадь. Однако самые злостные нарушители порядка были задержаны. Среди них виконт Авондин, лорд Форрестер, мистер Генри Паркер и…» О господи!

— Джек? — глядя на мужа, спросила Селия.

— «…и Джек Литтон, член семьи известных лондонских издателей, вместе со своей подругой, актрисой Лили Фортескью».

— Актрисой! — сказала Селия. — Вот уж действительно…

— Подожди, Селия! « Как прокомментировал старший констебль, участники игры находились в нетрезвом состоянии, и хотя и не причинили никакого вреда дворцу и его охранникам, все же нарушили покой мирных граждан и заслуживают наказания». И что же теперь, по-твоему, я должен делать? — спросил Оливер.

— Ничего, — устало заметила Селия. — Он полный идиот, твой братец, но ему тридцать пять лет, и ты ему не отец.

— Трудно поверить, что Джеку уже тридцать пять, — вздохнул Оливер, — как подумаю, что…

— Извини, пожалуйста, Оливер. — Селия встала. — Мне нужно кое-что забрать из своей комнаты, прежде чем мы поедем на работу.

Она едва успела добежать до уборной. Это ужасно. Тошнота про сто одолевала ее. Сейчас пройдет. Селия присела на кровать, собралась с силами. Затем стала медленно спускаться по лестнице. Оливер, совершенно вне себя, стоял в холле и натягивал перчатки.

— Может, ему и тридцать пять, и он полный идиот, и я ему не отец, но придется внести за него залог. Только что звонил его адвокат.

— Залог? Бред какой-то.

— Бред не бред, а существует такая вещь, как закон. Джек его нарушил, причем публично. И за сим следуют некоторые формальности. Поэтому я еду на Боу-стрит, а ты отправляйся в офис своим ходом.

— Хорошо. — Какое облегчение: если ей снова станет плохо, он, по крайней мере, не узнает. Селия чувствовала себя слишком слабой и разбитой, чтобы думать о Джеке. — У меня на сегодня назначена встреча с… Джилл Томас. Я вернусь к обеду.

— Прекрасно.

За эти дни Селия окончательно решила избавиться от ребенка. Рожать, даже не зная, чей это ребенок, — нет, это немыслимо. Она позвонила Банти Виннингтон и осторожно, между делом, спро с ила у нее, как зовут доктора. А что такое? Ну, видишь ли, это для подруги. И Банти назвала ей имя и номер телефона.

— Скажи подруге, чтобы не беспокоилась. Он прекрасный врач, наивысшего разряда, никаких последствий можно не опасаться. Если, конечно, действовать разумно. Правда, процедура недешевая: семьсот фунтов. Да. И передай подруге, что плата только наличными. Естественно.

В то утро Селия как раз собиралась к этому доктору, его приемная находилась на Бейсуотер. Банти сказала, что, как правило, после аборта нужно провести в клинике еще неделю.

— Но бывает и быстрее. Кое-кто возвращается домой уже на следующий день. Очень больно, а так все нормально. По правде сказать, мне жаль твою подругу. Ну ладно. Удачи, дорогая. Я имею в виду подруге.

«Это неплохо, — подумала Селия, — через неделю со всеми неприятностями будет… покончено».

— Десять фунтов! Ладно. Вот. Надеюсь, это все.

— Большое спасибо, сэр. Сейчас приведу вашего брата.

— Скажите, а… мисс Фортескью еще здесь?

— Кто? А, актриса. Нет, она давным-давно ушла. Сержант, приведите мистера Литтона. Он обвиняется в нарушении общественного спокойствия.

— Я понял, благодарю, — сказал Оливер. Ему было очень неловко. — Мне стыдно, — заявил он Джеку, когда они остались одни, — за твое поведение. Ты наверняка был пьян…

— Уол, не начинай, — мрачно заметил Джек, нарочно называя брата именем, которое когда-то дали ему дети. — С каждым могло случиться. Просто мне не повезло.

— Не повезло! Поднять такую суматоху, чтобы вызвали королевскую стражу, оказаться в тюрьме! Твое имя попало в газеты…

— Да? Какой кошмар.

— Да, так что гордиться нечем. Помилуй, Джек, тебе уже тридцать пять лет, не пятнадцать…

— Знаю, знаю, извини. А если я скажу, что был дураком и больше такого не повторится, это поможет?

— Боюсь, я тебе не поверю, — произнес Оливер. — Зачем тебе это, Джек, что с тобой?

— Мне уже тридцать пять лет, а что я могу предъявить жизни? — угрюмо спросил Джек. — Пьянки да гулянки? Все у меня сейчас хуже некуда.

— И что же не так? У тебя есть работа, сносное жилье и чудесная девушка.

— Но я же вот-вот лишусь работы, разве не правда?

— Не лишишься, конечно, — замявшись, сказал Оливер. — Но, возможно, она будет… несколько иной. В любом случае это моя забота. Я за тебя в ответе. Не нужно было доверять тебе так много и так скоро.

— Да ладно, не думай об этом. А девушки у меня, наверное, уже нет. Она совсем рассвирепела…

— Надо думать. Лили — девушка разумная.

— А что касается жилья… в общем, это чертовски дорого. У меня вечно проблемы с деньгами…

— Экономь, — сухо ответил Оливер. — Но ты всегда можешь вернуться к нам, ты же знаешь. Если тебе не по силам содержать квартиру.

— Нет уж, спасибо.

— Почему? — взглянул на него Оливер. — Мы скучаем по тебе. — Молчание. — Джек, что-то случилось? Уверяю тебя, твое возвращение на Чейни-уок будет нам в радость. Пусть даже ненадолго. Селия придет в восторг, она особенно скучает по тебе, с тобой ей веселее…

— Нет, Оливер. Но все равно спасибо.

— Ну, приходи хотя бы ужинать сегодня, потолкуем обо всем.

— Лучше не надо.

— Что не надо? Приходить к ужину?

— Да. Если уж ты спрашиваешь.

Джек уставился в чашку с кофе. Оливер внимательно наблюдал за ним.

— Что-то я не пойму. Вроде тебе было хорошо с нами…

— Оливер, — внезапно и очень быстро произнес Джек, — Оливер, ты должен понять. Я больше не могу жить с вами.

— Со мной?

— Нет. С… с…

— С Селией?

Долгое молчание. Потом:

— В общем… да.

— Но почему? Вы всегда так хорошо ладили.

— А теперь не ладим, скажем так. Да брось… это все неважно. Мне не нужно было ничего говорить. Извини.

Оливер пристально поглядел на брата, затем попросил:

— Джек, не нужно говорить дурно о Селии.

Он умолк. Джек поднял на него глаза.

— Ты должен знать, — наконец сказал он, — должен. — Оливер молчал. — Оливер, почему ты не положишь этому конец? Как ты можешь с этим мириться?