Валери Собад - Мисс Свити

— Обычно в это время она смотрит у себя в спальне сериал. Но сегодня сказала, что хочет с вами познакомиться. Она восхищается вашей начальницей. Говорит, если придут люди от нее, это как если бы сама мисс Свити заглянула к ней в гости. Она ради такого случая и принарядилась.

— Я читаю рубрику мисс Свити с первого же номера, — пророкотала миссис Рислинг.

— Вы уж извините, она на ухо туговата. Поэтому и говорит так громко, — объяснила дочь. — Могу я предложить вам чашечку чаю?

Пока она хлопотала на кухне, Питер с Самантой сидели молча, оробевшие под внимательным взглядом миссис Рислинг, без стеснения озиравшей их с ног до головы.

— Вы женаты? — вдруг спросила она.

Они дружно покраснели — мгновенный переход к третьей стадии.

— Нет, мы коллеги, — ответила Саманта, стараясь четко произносить каждый слог. — Мы работаем под началом мисс Свити.

— А жалко. Из вас получится хорошая пара. Неужели мисс Свити вам этого не говорила?

С поразительной резвостью старушка вскочила со стула, покачнулась, но успела ухватиться за палку. Питер из вежливости поднялся, и Саманта последовала его примеру. Она боялась, что старушка вот-вот упадет. Но миссис Рислинг как ни в чем не бывало направилась к старинному буфету и приглашающе махнула им рукой.

— Вот они все здесь, — сказала она, показывая на жестяную коробку. — Все статьи мисс Свити, год за годом. Я их часто перечитываю. Надо же чем-то время занимать.

— Прекрати надоедать гостям, — одернула ее дочь, вернувшаяся с нагруженным подносом.

Питер помог старушке добраться до стула. Миссис Косуэй разлила чай, после чего протянула Саманте письмо:

— Это от бывшего мужа. Клянется, что бросит пить. Он мне много таких писал. Он у меня интеллигент. Профессор. Сама-то я мало училась. Работаю в собачьей парикмахерской.

— А могла бы поступить в университет, если бы так рано замуж не выскочила, — вмешалась мать. — Он даже в день свадьбы наклюкался, представляете? А она его почти тридцать лет терпела.

— Я очень его уважала. Умный, образованный…

Миссис Рислинг оборвала ее, стукнув по каминной решетке палкой:

— Умный-то умный, да руки распускал!

Она повернулась к Питеру:

— Вот чего никогда не могла понять. Как же так получается, что образованные мужчины колотят своих жен? Вы думаете, по почерку это можно узнать? Большая польза была бы. Чтоб разом всех кастрировать. Нечего таким плодиться.

Питер пробормотал, что этот вопрос наукой еще только изучается. Саманта поспешила к нему на помощь.

— Как ваш муж реагировал, — обратилась она к миссис Косуэй, — когда вы приняли решение о разводе?

— Плохо реагировал. Почему я к матери и переехала. У нас сосед — полицейский в отставке. И мой бывший знает, что он тут за нами приглядывает.

— Сосед у нас — очень хороший человек, — снова вмешалась миссис Рислинг. — Отвозит дочку на работу. И по магазинам, когда надо. Он вдовый, так что я думаю, он на нее глаз положил.

Теперь покраснела миссис Косуэй:

— Мам, ну что ты глупости говоришь. Я же только что развелась.

— А мисс Свити тебе то же самое скажет. Ты ведь уже не такая молоденькая. В твоем возрасте женихами не разбрасываются. Главное дело, помни: только не в первый вечер!

Питер закашлялся. Саманта оставила чашку и встала с дивана.

— Ну, мы пойдем. Нам еще с другими читательницами надо встретиться.

Миссис Косуэй тоже поднялась, чтобы проводить их.

— Извините за маму. Она не всегда была такая. От грохота колотящей по стене палки все трое вздрогнули. В дверном проеме стояла миссис Рислинг:

— Передайте своей начальнице, что ее рубрика нравится мне все меньше. В последнее время она только и пишет что про молодежь да про секс. Что ни номер, то талдычит про презервативы. Раньше такого не было.

Саманта побледнела.

— Но я все равно хочу получить ее фотографию с автографом. Меня зовут Виктория. Как королеву.

Сухо кивнув им на прощание, она мелкими, но решительными шажками вернулась в гостиную, где ее поджидал мертвый медвежий взгляд.

Они мчались к лондонскому рабочему кварталу Брикстон. Транспорта на дороге заметно прибавилось. Питер зигзагами прокладывал путь между двигавшимися рывками машинами. Саманта плотнее прижалась к нему. Ее мозг отказывался верить призывам тела. Ей нравилось его обнимать. Она залилась густой краской — хорошо, что лицо закрывал шлем, — и постаралась изгнать из головы непристойную картину: обнаженный Питер в ее постели. Она строго напомнила себе, что к нему три раза в неделю приходит лысый мужчина, покидающий его на заре.

Когда мисс Дэгер открыла им дверь, Саманте показалось, что перед ней родная бабушка, только, конечно, моложе. Тот же волевой подбородок, тот же проницательный взгляд. И та же безупречная чистота вокруг. На столике перед диваном в единственной комнате квартиры не валялось ни одной бумажки. Кухня сияла операционной стерильностью. Проходя мимо ванной, Саманта уловила запах моющего средства.

Мисс Дэгер была невысокой и тоненькой. Одета она была в простой бежевый свитерок с высоким горлом и белые брюки. На ногах — туфли на низком каблуке. На носу — очки в черной оправе, особенно выделявшиеся на фоне белокурых волос, забранных в пучок. Весь ее строгий, чтобы не сказать суровый, облик смягчали ласковый взгляд и ямочки на щеках.

Несмотря на неподходящее время — шел уже седьмой час, — она все-таки предложила им чашку чаю. Отказаться они не посмели и уселись на диван-кровати. Она устроилась напротив них на пуфике.

— Я очень рада, что приму участие в этом эксперименте.

И протянула им прозрачную папку с листком бумаги:

— Это одно из многих писем от моего дружка. И в каждом он просит денег. Мне кажется, он так и не понял, почему я от него ушла. Работу искать так и не начал. Болтается по улицам, лишь бы не сидеть дома с матерью. Одним словом, обуза.

— Как он воспринял ваше расставание? — спросила Саманта.

— Плакал, пока я складывала свои вещи. Я ведь очень быстро от него ушла. Знаете, на работе я целыми днями выслушиваю жалобы пациентов. Это больные, они имеют право, и я привыкла. Но чтобы мне еще и дома на мозги капали! А он только и делал, что стонал, какой он бедный и несчастный. Здоровый мужик, и профессия у него есть. Он по образованию бухгалтер. Только ленивый. Захотел бы, так мигом бы куда-нибудь устроился.

— А когда вы с ним познакомились, он работал? — поинтересовался Питер.

— Скорее подрабатывал. В одном ночном клубе, официантом. И играл на саксофоне. Мне это в нем и понравилось. Артист все-таки… Потом, когда мы начали жить вместе, я все надеялась, что он не сегодня завтра найдет постоянную работу. Но, как совершенно справедливо заметила мисс Свити, человека не изменишь. И вдруг открываю я журнал и вижу, что мое письмо напечатали. Мне это показалось знаком судьбы. И я с ним рассталась.