Юлия Широкова - Записки русской гейши

— Я кое-что придумала — я сказала сегодня старой сволочи, что хочу съездить домой в Россию, примерно на месяц. Хотя на самом деле, я ведь могу задержаться там и на два, и на три месяца…

— Чёрт! Что тебе там понадобилось?

— Ты не понял! Я сразу же вернусь, но не к нему, а к тебе, и мы сможем, какое-то время пожить вместе… Хорошо я придумала?

— Отлично! Я очень рад, что ты хотя бы на это решилась.

— Это потому что мы совсем не давно расстались, а я уже вся извелась, скучая по тебе. А ты?

— Что я? — спрашивает он, притворяясь, что не понимает, каких слов я от него жду.

— Ну, не выпендривайся! Ты соскучился по мне?

— Очень.

Мы ещё не много болтаем, а потом я иду в душ, смываю косметику с лица и долго стою под тёплыми струями воды, улыбаясь сама себе…

Выйдя из душа, протираю тело полотенцем и приступаю к процедуре, которую выполняю на протяжении последних десяти лет — нанесение на моё лицо и тело всевозможных кремов. Крем от морщин для век, увлажняющий крем для лица и шеи, специальный подтягивающий крем для груди, антицеллюлитный для бёдер и ягодиц, крем для профилактики варикозного расширения вен (очень боюсь, что однажды мои ноги станут такими же обезображенными, как у моей матери!), ну и на последок — питательные крема для рук и ступней, и ароматическое масло с запахом ванили и роз, для тех частей моего тела, которые ещё остались не намазанными. Ох, не хотелось бы мне, чтобы Костя читал названия некоторых из этих баночек и тюбиков!

Я надеваю пижаму и подбегаю к зазвонившему телефону, думая, что это мой мальчик всё-таки решил скоротать вечер не в клубе, а со мной, но это какой-то, не определяющийся номер — я всё же отвечаю на звонок.

— Хэлло, Джулия… — слышу в трубке низкий, бархатный голос.

— Хэлло, Канджи!

Он смеётся, довольный, что я сразу же узнала его.

Канджи! Единственный японец, который знает номер моего телефона, а также где и с кем я живу. Единственный из моих гостей, с которым я подружилась, хотя если вспомнить пословицу: ”Скажи мне кто твой друг, и я скажу тебе кто ты”, то дружба эта для меня несколько компрометирующая… Эгоист и эгоцентрик, сексуальный и аморальный, избалованный женским вниманием красавец.

Когда-то красавец. Десять лет назад, когда я его впервые увидела, он был не только самым красивым японцем, но и вообще, самым красивым мужчиной из тех, что мне доводилось видеть. Высокий, широкоплечий, чем то напоминающий Кларка Гейбла в роли порочного, но обаятельного Рета Батлера, только без усов. Ему уже было сорок восемь лет, но выглядел он на тридцать шесть — тридцать восемь — не старше. К сожалению, в последние годы он сильно сдал, но тогда — десять лет назад, он был не отразим и менял девчонок как перчатки, выбирая только самых красивых, популярных и молоденьких.

Помню, как очутившись впервые за его столиком, я включила своё обаяние на полную мощность и направила на него, но через пять минут он меня обломал:

— Зря стараешься, — сказал он мне не громко. — Я не стану с тобой связываться — с такой как ты, нужно нянчиться как с маленьким ребёнком, постоянно потакая твоим капризам и настроению. На свете хватает мужчин — любителей таких женщин, но я к их числу не отношусь.

И переключился на другую девчонку, которая обалдела от счастья, что на неё обратил внимание такой красавец, а я приуныла, удивлённая столь быстро и точно поставленным “диагнозом”.

Однако красавец Канджи всё-таки начал меня заказывать. Тогда в клубе один гость мог заказать не более трёх девушек, и ему приходилось приводить в клуб за свой счёт приятеля, чтобы иметь возможность заказывать всех своих любовниц. Их было пятеро — три официальные и две тайные (официально они считались любовницами его друга), плюс я. Сидя за их столом, я обычно только напивалась шампанским и объедалась шоколадными конфетами. Ни кто меня не беспокоил, и я вообще не понимала, зачем меня заказывают. Позднее Канджи объяснил мне, что я отвлекала на себя внимание его любовниц — они все ревновали его не друг к дружке, а ко мне.

— Ты была самой популярной девушкой — звездой клуба, про тебя всё время сплетничали и все тебе завидовали, поэтому, когда я начал тебя заказывать — это вызвало всеобщий ажиотаж, а то, что ты со мной почти не разговаривала, только подливало масла в огонь — все думали, что мы, таким образом, конспирируемся! — Рассказывал он мне, смеясь три года спустя, а мне тогда было не до смеха — ведь почти все его любовницы по очереди угрожали мне физической расправой, если только я посмею прикоснуться к их красавцу…

После той поездки я три года не возвращалась в Японию, а когда снова вернулась, то единственным, с кем мне хотелось снова встретиться, был почему-то Канджи. Встретила я его в первый же вечер, и все последующие полгода мы были практически неразлучны. Меня, конечно же, сразу записали к нему в любовницы, тем более что на этот раз, сидя в клубе, он предпочитал разговаривать только со мной. Его настоящая любовница и её ближайшая подруга (с которой он тоже иногда спал) сидели рядом, болтая друг с другом, в то время как мы с Канджи полушёпотом вспоминали старые, добрые времена, когда мы были нарасхват и из-за нас разыгрывались шекспировские страсти…

Правда, и в то время наши дела всё ещё шли не плохо — Канджи всё ещё был красавчиком и при деньгах, а мне всё ещё не было двадцати пяти и у меня было до фига поклонников. Мы часто вместе проводили время в клубах и ресторанах: Канджи — иногда в элегантном костюме от “Армани” или ”Хьюго Босс”, а иногда одетый как фрик в нечто не вообразимое, и с ним три блондинки, похожие друг на друга как сёстры — близняшки. Только у его любовниц были фигуры моделей — высокие и худые, а я была маленькой и с округлыми формами. Однажды мы поспорили на то, сможет ли он в течение недели соблазнить трёх девиц из клуба, которых я ему выбрала. Условием пари было — если он переспит со всеми тремя, то я тоже пересплю с ним, если же не сможет, то подарит мне какое-нибудь украшение. Он соблазнил двух, а третью не стал, но не потому что она не дала, “а потому что она рассказала мне такое про свои отношения с одним из гостей, что я не смог с ней после этого — противно стало”. Но думаю, он просто не хотел выиграть пари, и я была этому рада, тем более что получила в подарок золотой браслет. Несколько раз, когда в нашей личной жизни случались кризисы, мы кидались друг к другу за утешением — в том числе и сексуальным, но к счастью, кризисы наши ни разу не совпали, а потому, наши отношения так и остались чисто платоническими.

Позднее, когда наш блеск померк — Канджи столкнулся с финансовыми проблемами, а я перестала пользоваться популярностью, наша дружба тоже померкла, однако, мы продолжали поддерживать отношения и примерно раз в полтора месяца, он звонил, и мы в течение получаса разыгрывали друг перед другом свои прежние роли — прожигателей жизни и баловней судьбы.