Дарья Орлова - Все пиарщики делают это!

– И все-таки мы не были с ним до конца искренны. Надо было... наверное, сразу рассказать...

– Расскажи. Прямо сейчас – позвони и расскажи. Заодно объясни, почему мы не сделали этого полтора месяца назад, зачем мы летали в Москву, как встречались с Меченосцевым, и заодно – чего уж там! – сообщи, что я вступила в предосудительную связь с Курочкиным. Получим как минимум еще одну ссылку в Полонск, а как максимум – освидетельствование у психиатра за всю нашу масонскую теорию. И доверять нам Гарик перестанет навеки.

Васька неуверенно побрела в свою комнату за мобильником, развернулась и юркнула обратно в мою кровать. Видимо, вспомнила нашу комнату в Полонске.

– Знаешь, – беспечно сказала она, – давай еще понаблюдаем, как будут развиваться события. А пока спланируем конкурс модельеров Сибири, это приятно и увлекательно...

О, это было блестящее шоу. Парад фантазий и элегантных экспериментов, как позже напишет журналист Пеночкин. Задрапированный подиум на центральной площади Северска. Счастливая Виолетта с бутылкой «спрайта», которой доверили отвечать за драпировку. Митя, ловко застегивающий пуговицы мальчику из «Северской школы моделей». Гроздья воздушных шаров и фруктовые гирлянды над портретами Петрова по обе стороны площади. И ледяной октябрьский дождь.

В шатре для переодевания стайка модельерш сбилась у обогревателя. Над ними, как печальные и любопытные цапли, склонились полуголые северские девочки-модели. Я с легким злорадством разглядела у парочки целлюлит.

– Вы хорошо разместились? – с праздничной улыбкой спросила я. – Всего хватает?

– А н-н-нельзя ли еще об-б-богревателей? – запищала стайка.

– И водки, – храбро добавили сверху, из-под сводов шатра.

– Визажисты говорят, у них грим замерз!

– А где парикмахеры?..

– Кто члены жюри? А какие номинации?

– Моя коллекция требует особого освещения!

– Нам обещали зеркало!

– А парикмахеры?..

– У нас все продумано до мелочей! – отчаянно крикнула я, не теряя улыбки, и отползла к выходу – Сейчас я сверюсь с нашей план-схемой!

Между прочим, оба дефицитных парикмахера суетились вокруг Васьки, мурлыча по поводу ее локонов. Курочкин и Перцель должны были прилететь в Северск с минуты на минуту, и поэтому Васька вертелась в новой роскошной замшевой курточке, глаза ее сияли неземным светом – одним словом, было на что посмотреть.

Модельершам срочно отправили еще один обогреватель и десять бутылок водки. Причем водку Андрес с Николаем вызвались доставить лично, чтобы посмотреть на голеньких девчонок. С этой минуты оба уже не выходили из шатра.

В пресс-релизе мы писали, что возглавлять уважаемое жюри будет член Французской Ассоциации высокой моды и прет-а-порте. Оставалось найти человека, готового изобразить на пару часов нашего ценного французского гостя. Это было тем сложнее, что о жюри Митя вообще забыл. Наконец туда были набраны: директор местной Академии художественных промыслов; заместитель мэра по образованию и социальному развитию; олигарх, щедрый хозяин нашего дома с камином, который оказался в Северске пролетом как раз между Мальдивами и Гавайями.

Манекенщицы, спотыкаясь и ежась, побежали по сцене.

– Митя, – сквозь зубы процедил Гарик, удерживая за шкирку неугомонного распорядителя бала, – ты знаешь, что у нашего олигарха судимость имеется?!

– Подумаешь – судимость! Зато человек хороший, а срок совсем небольшой...

Ливень хлынул с новыми силами, и мы с облегчением заявили, что самолет французского гостя задерживается по погодным условиям. Полуголые девочки в майках и сарафанах из гофрированной бумаги посинели так, что толпа на площади всплакнула от жалости, а я все глубже куталась в палантин.

– Я думал, все красавицы сегодня на подиуме, – вдруг томно шепнули мне в ухо, – и тут встречаю в толпе самую красивую женщину на празднике.

Курочкин! Совершенно непринужденный, в ковбойской куртке, живой, улыбчивый Курочкин, по-моему, немного похудел, но в целом безупречен. Человек, чьи смс-ки поддерживали меня в беспросветном мраке Полонска. Мужчина, который видит во мне красивую женщину, а не машину для производства предвыборных листовок.

Я шепотом заорала от восторга.

Он с осторожностью профессионального конспиратора прижал меня к себе, так что я уткнулась в мокрую куртку...

Членом Французской Ассоциации высокой моды сделали Перцеля, во-первых, за то, что знал французский язык, а, во-вторых, за то, что прилетел в безупречном европейском костюме. Он неуверенно прокурлыкал по-французски и прислушался к ликованию толпы.

– Хау ду ю ду? – трепеща, спросил заместитель мэра.

– Thanks! My flight was excellent and I\'m glad to take part in this splendid show, – не растерялся Перцель.

Заммэра тяжело плюхнулся на стул и нервно высморкался.

Вместе с бестрепетным населением Северска мы отсмотрели все коллекции нарядов до конца – «Русскую красу» из пожухлых березовых веток, «Врата Сибири» с использованием фрагментов ватного одеяла, резиновых сапог, кастрюль и, видимо, всех ненужных вещей из квартиры модельера, «Неукрощенный авангард» и даже «Игривые невесты», где присутствовали красные чулки в крупную сетку, бикини с прорезями для сосков, декольте до талии, а креатив граничил с порнографией. Между прочим, «Игривые невесты» получили приз зрительских симпатий.

Когда мы с Курочкиным пытались незаметно исчезнуть, меня поймал мокрый, но полный энтузиазма Юрий Пеночкин:

– Какая экспрессия! Какая импрессия! Какая чистота помыслов! – шумно заявил он. – Это вам не предвыборные листовки царапать! Кстати, нельзя ли мне устроить эксклюзивное интервью с французом?

– Разве вы по-французски понимаете?

– Не понимаю! Но я бы объяснил французу, что если он, француз, на нашей территории, то должен говорить на нашем языке. На великом и могучем. На конкретном русском языке. И тогда языковой барьер исчезнет!..

Я горько вздохнула и скользнула в машину Курочкина, к его охранникам. Через полчаса мы уже ехали между сосен к большому деревянному коттеджу. Там было тепло, как в раю, и пахло одновременно шашлыками и булочками с корицей.

Курочкин бережно донес меня до огромной кровати...

Андрей обнимал меня даже во сне. Это я выяснила, проснувшись в платиновом сумраке октябрьского утра. Открытие меня порадовало – как пиарщик, я хорошо знаю, что люди почти всегда думают не то, что говорят, и больше доверяю проявлениям бессознательного. Если мужчина клянется тебе в любви, а во сне отворачивается и уползает в угол кровати – пиши пропало.

Я поуютнее устроилась на подушке и со сладкой дрожью перебрала все сексуальные подробности ночи. Да, Курочкин хорош, ничего не скажешь...