Алтай 2009-01

По окончанию срока контракта Трейгер отчитался у Демидова на Урале и как-то тайно сумел провезти образцы золота и серебра в столицу. Хотел попасть к царице, но не смог, доложил все про золото Демидова горному начальству. Демидова вскоре информировали про гнусные намерения его бывшего управляющего. Это был настоящий удар, он не знает где выход из такого положения. А так хорошо все шло. Сейчас Демидов загнан в угол, сегодня-завтра доложат Императрице, что он плавит серебро на своих заводах. Он находит блестящий выход из этой ситуации. Новый управляющий Самуэль Христианин тоже саксонец, который сменил Трейгера на его должности, в 1744 году задним числом пишет рапорт на имя Демидова, что вот наконец-то по Вашему распоряжению найдено серебро в 1743 году, когда управлял заводами Филипп Трейгер. Теперь все должно стать на свои места, по мнению Демидова. Быстро делают анализы серебряных руд, Берг-коллегия на этом основании тут же выдает разрешение на разработку серебра, это опять старается преданный Угримов. Он теперь большой начальник с помощью Демидова. Дальше Демидов действует решительно. Он берет под мышку слиток серебра в 11 килограммов и идет к Елизавете Петровне и говорит: «Вот, наконец-то нашли серебро на Алтае, вон сколько, Ваше Величество!» Императрица премного довольна. На следующий день Акинфий Демидов, окрыленный хитрой победой, идет к управляющему Императорским Кабинетом барону Черкасову и «для любопытства» передает ему образцы руд, «из которых выплавлено поднесенное ея императорскому величеству мною, нижайшим серебро». Все сделано правильно, вроде и лучше не придумаешь, но чувство большой опасности не покидает Демидова и все больше усиливается. Через месяц Демидов просит Императрицу взять его «с рудокопными заводами, з детьми» в подчинение к себе и еще просит «вспоможения, и от обид охранения». Видно крепко достали его чиновники, он добровольно готов отдать золотой кусок своей личной империи. Царица не верит, что можно сделать ей такой подарок. Это даже не царский подарок, это целое царство. Вот до чего могут довести чиновничьи интриги и злопыхательства хорошего человека.

Немного погодя после раздумий 17 мая 1744 года Императрица Елизавета Петровна направляет начальника Тульских оружейных заводов бригадира Бэера «проверить из разных мест руды, ис которых медь плавится и велеть при себе из оной выплавить медь и особливо серебро». Бэер собрал комиссию и отправился в дорогу исполнять указ. Уже после отъезда комиссии, преподнесли Императрице образцы Трейгера змеевских руд с видимым золотом. Филипп Трейгер к этому времени уже вроде как исчез, но его образцы с золотом остались. 2 июля 1744 года Елизавета Петровна вдогонку комиссии пишет новый указ бригадиру Бэера «Порядком осмотреть руду золотую и серебряную на Колывановоскресенских заводах Демидова и все пробы с собою привесть и объявить нам», а также провести секретную инспекцию всех сибирских казенных и частных заводов.

Бригадир Беэр едет в дальнюю дорогу на Алтай, и этот переезд будет продолжаться почти 8 месяцев. Из Екатеринбурга берет с собой пробирного мастера Иоганна Юнганса. 20 января 1745 года прибыл на Барнаульский медный завод, 27 января в Колывань. Здесь на площадке у плавильных печей лежат около ста тонн руды, позже при сортировке этой руды новый управляющий Христианин наковыряет прямо здесь самородного золота и отправит царице, правда, с опозданием почти на год, видимо здорово опасался еще живого тогда Демидова. 4 февраля 1745 года комиссия Беэра прибыла в Змеиногорскую крепость. Здесь на месте чудских выработок на Змеиной горе, это в самом центре современного Змеиногорска, где Филипп Трейгер набрал золота полную шляпу, теперь располагался карьер глубиной 12 метров. Беэр пешком спустился вниз без всякой лестницы и «из нескольких штуфов разбитием и отколупыванием ножом набрал самородного золота с серебром несколько золотников». С этого момента историками считается открытие и начало добычи золота и серебра на Алтае. Вот так надо искать золото и не надо быть рудознатцем, а можно быть просто начальником оружейного завода. Только зря Беэр, будущий генерал-майор, наковырял ножичком золота от радости из штуфов. Через три года за это он будет долго давать объяснения царице. На него напишет донос канцелярист Василий Щербаков, что он похитил золото, которое наковырял ножичком, а также не донес царице про золото и серебро в рудах на Воскресенском руднике, «знатно желая получить некоторое похлебство от Демидова». В этом доносе, несомненно, была правда, кто бы в то время осмелился писать неправду из простых людей самой царице, да еще не имея в этом личной корысти?

В мае 1745 года Беэр составляет список из 97 рудников Демидова, делает учет добытой руды, которая находилась на этих рудниках. Это около 1000 тонн, в том числе и на Мурзинке 125 тонн, а на Змеиной горе всего 60 тонн. Где же богаче золото, если до плавильного завода одинаковое расстояние? Богатую руду увезли с Мурзинки на заводы, а бедные отвалы остались и пролежали 250 лет, ожидая своего часа.

Можно примерно подсчитать, сколько золота добыл Демидов на Змеиной горе и на горе Мурзинке, это примерно по 3–4 тонны, а на всех рудниках Алтая примерно 50–80 тонн, серебра 100–180 тонн, это по самым скромным подсчетам. Вот, что так тщательно скрывал Демидов от государева ока. Это ему удавалось на протяжении десятилетий, потому что он сам был царем на Алтае.

В августе 1745 года скончался тайный статский советник Акинфий Демидов в возрасте 67 лет. Не вынес он стрессов от проверок его владений и дворцовых интриг. По завещанию все заводы и рудники его личной империи переходили к младшему сыну Никите. Два других сына — старший Прокофий и средний Григорий, посчитав завещание несправедливым, обратились к Императрице с просьбой отменить завещание. Елизавета Петровна в конце сентября 1745 года издает указ, что она сама намерена «всемилостивище» рассмотреть вопрос о разделе имущества горнозаводчика. Она приказала президенту Берг-коллегии генерал-майору Антону Томилову составить подробную ведомость «о всех имениях в заводах, деревнях, в домах и домовых людях, золоте, серебре, каменьях и в протчих всякого звания вещах». Работа продолжалась два года. Итого оказалось золота 13 кг, серебра 712 кг «в медалях, чашках водошных, ложках и брусках». Это примерно столько же золота и серебра, сколько привез в Петербург бригадир Беэр из поездки на Алтай со своей комиссией. Остальное и главное золото и серебро, надо полагать, не попало в эту опись имущества Демидова.

Еще продолжает действовать указ Петра II от 1727 года, где он обещал заводчикам не отбирать заводы у их и их детей. Как же забрала Императрица демидовские рудники, когда выяснилось, сколько в них золота и серебра? Она их не забирала, а просто купила. Комиссия составила оценочную ведомость руды, инструмента, заводов и за все это заплатили деньги. Из черновой меди, найденной в Колывани, выплавили серебро и отдали его наследникам, про золото, правда, забыли.