Марк Леви - Уйти, чтобы вернуться

— Тебя каждую ночь мучают кошмары, надо куда-то обратиться, так не может продолжаться.

Эндрю постепенно приходил в себя. Вэлери дала ему стакан воды.

— Вот, это тебе поможет, ты весь мокрый.

Он бросил взгляд на будильник. Шесть часов утра, 26 мая, суббота.

Оставалось шесть недель, чтобы вывести убийцу на чистую воду. Если только Эндрю сам не умрет от ночных кошмаров.

Вэлери делала все возможное, чтобы успокоить Эндрю. Он был совершенно измотан, и это страшно ее тревожило. В полдень она повезла его на прогулку в Бруклин, к антикварам квартала Уильямсбург. Эндрю засмотрелся на миниатюрный паровой локомотив, сделанный в 50-х годах. Цена его значительно превосходила сумму, которую Эндрю готов был потратить. Вэлери отправила его исследовать дальние прилавки магазина, дождалась, когда он отвернется, купила понравившуюся ему вещицу и спрятала ее к себе в сумку.

Саймон посвятил субботу слежке за Олсоном. Он заступил на пост у его дома уже на рассвете. Он прикатил на «олдсмобиле» 88-го года, привлекавшем внимание прохожих на каждом перекрестке, и задумался, не стоило ли выбрать другую машину. Но эта и так была в его коллекции наиболее скромной.

В обеденное время Олсон отправился в сомнительный массажный салон в Чайнатауне и через час вышел оттуда с напомаженными волосами. Следующая остановка Саймона была перед мексиканским рестораном, где Фредди пожирал тако, жадно слизывая острый соус с пальцев.

Саймон заблаговременно приобрел фотоаппарат с телеобъективом, как у папарацци, не мысля без этого успеха миссии, которую на себя возложил.

Потом Олсон прогуливался в Центральном парке, где на глазах у Саймона попытался заговорить с женщиной, читавшей на скамейке.

— В залитой соусом рубашке? Если у тебя получится, я постригусь в монахи!

Он понимающе вздохнул, когда женщина захлопнула книгу и удалилась.

Пока Саймон шпионил за Фредди, его хакер трудился вовсю: он перекачивал содержимое компьютера Олсона, на взлом которого понадобилось меньше четырех минут. Ознакомившись с переписанными файлами, можно будет выяснить, не Олсон ли прячется за псевдонимом Спуки Кид.

Не только компьютерщик Саймона барабанил в эти минуты по клавиатуре. На другом конце страны отставной полицейский детектив переписывался по электронной почте со своим бывшим коллегой по шестому участку. Когда-то тот был его учеником, а теперь возглавлял криминальный отдел чикагской полиции.

Пильгес попросил его о небольшой услуге, сомнительной с юридической точки зрения и по закону требовавшей судебного постановления. Но коллеги, преследующие самые благие цели, иногда посылают к черту бумажную волокиту.

То, что Пильгес выяснил, сильно его удивило и огорчило. Он долго колебался, прежде чем позвонить Эндрю.

— Не нравится мне ваш голос, — начал он.

— А мне не понравилась прошедшая ночь.

— У меня тоже бессонница, которая с возрастом донимает меня все больше. Но я звоню не для того, чтобы жаловаться на свои старческие недомогания. Да будет вам известно, сегодня утром миссис Капетта купила билет на самолет до Нью-Йорка. Больше всего мне не нравится то, что день вылета — 14 июня и билет с открытой датой обратного рейса. Вы скажете, что чем раньше покупаешь билет, тем он дешевле, и тем не менее совпадение дат не может не настораживать.

— Как вы это узнали?

— Если бы полицейский потребовал, чтобы вы выдали ему свои источники, вы бы подчинились?

— Ни в коем случае!

— Тогда довольствуйтесь тем, что я вам сообщаю, остальное касается только меня. Я предпринял в отношении миссис Капетты кое-какие упреждающие шаги. Как только она объявится в Нью-Йорке, за ней будет установлена круглосуточная слежка. Особенно по утрам — по известным нам с вами причинам.

— Может, она решила повидаться с мужем?

— Это была бы самая лучшая новость за последние несколько недель, вот только у меня есть недостаток: я не верю в хорошие новости. А что накопали вы?

— У меня полный туман. Меня беспокоит Олсон, и не он один. Я сам себя боюсь: у меня вызывают подозрение все.

— Вам надо развеяться. Уезжайте из Нью-Йорка, восстановите силы. Вы находитесь на передовой линии расследования. Вам требуется светлая голова, но время не на вашей стороне. Знаю, вы моему совету не последуете, и заранее сожалею об этом.

На прощание Пильгес пообещал позвонить, как только у него появятся новости.

— Кто это был? — спросила Вэлери, доедавшая мороженое на террасе кафе.

— Ничего особенного, работа.

— Впервые слышу, что твоя работа — это что-то маловажное. Наверное, ты все-таки изрядно устал.

— Как тебе мысль провести вечер на берегу моря?

— Я обеими руками «за».

— Тогда едем на Центральный вокзал. Я знаю один небольшой отель в Уэстпорте с окнами на море. Морской воздух — это то, что нам нужно.

— Сперва надо заскочить домой и кое-что захватить.

— Брось, зубные щетки купим на месте. А что еще нужно на одну ночь?

— Что происходит? Похоже, ты бежишь от чего-то или от кого-то?

— Просто захотелось уехать из города. Сбежать куда подальше с любимой.

— Можно поинтересоваться, откуда ты знаешь про этот отель с окнами на море?

— Я составлял некролог на смерть его владельца.

— Какой же ты мастер ухаживать! — ласково проворковала Вэлери.

— Ты не ревнуешь меня к моему прошлому?

— Еще как ревную: и к прошлому, и к будущему. Ты даже не представляешь, как я ревновала тебя в школе к девчонкам, которые вокруг тебя вертелись! — ответила Вэлери.

— Что еще за девчонки?

Вэлери молча улыбнулась и взмахом руки остановила такси.

Когда они добрались до Уэстпорта, солнце уже садилось. Из окон их номера был виден мыс, вокруг которого, бурля, сталкивались течения.

После ужина они пошли гулять вдоль лагуны, подальше от цивилизации. Вэлери расстелила на песке полотенце из отеля, Эндрю растянулся на нем и положил голову ей на колени, и они залюбовались вдвоем неспокойным океаном.

— Мне хочется состариться рядом с тобой, Эндрю. Хочется провести с тобой как можно больше времени, чтобы получше тебя узнать.

— Ты и так знаешь меня лучше, чем кто-либо.

— После отъезда из Покипси я научилась только одиночеству. Рядом с тобой я мало-помалу с ним расстаюсь. Это такое счастье!

Они слушали прибой, наслаждаясь ночной прохладой.

Эндрю вспоминал свою юность. Воспоминания бывают порой схожи с выцветшими от времени фотографиями, которым для выявления деталей требуется особая подсветка. Сейчас он чувствовал, что его связь с Вэлери прочнее всего на свете.

Через три дня он уже будет в Буэнос-Айресе, за три тысячи километров от нее, от таких вот мгновений покоя, которые он мечтал пережить снова, когда лето подойдет к концу.