Ирвин Шоу - Хлеб по водам

— Ну конечно, нет, — мягко ответил Стрэнд. — Если хочешь знать, я позволил себе больше. Куда как больше. Звонил с вокзала «Гранд-Сентрал», и если бы одна дама оказалась дома… — Он оставил фразу неоконченной.

— У всех есть свои тайные грешки, — заметила Лесли. — Но пришла пора снять тяжесть с души. Именно наше несовершенство, наши недостатки притягивают нас друг к другу. И мы должны сознаться в них, вот и все. Кстати… — небрежным тоном начала Лесли. Она сидела, обхватив колени и тихонько покачиваясь взад-вперед, а солнечный свет, отраженный океаном, врывался в окно и отливал серебристым блеском в ее длинных светлых волосах. — …ты знаешь об учителе биологии из школы Кэролайн?

— Я получил письмо от его жены.

— Зато я получила сведения из более надежного источника. От самой Кэролайн. Она рассказала, что сначала была просто без ума от него. Но потом, в постели, он оказался столь ужасен, что она его бросила. Словом, обычный девчоночий треп. Люди спариваются, но истинной близости между ними нет. Теперь скажи: разве, узнав все это, ты любишь меня, Кэролайн или Элеонор меньше?

— Нет, — ответил он. — Люблю теперь, возможно, немножко по-другому. Но ничуть не меньше.

— Снова о сексе, — не унималась Лесли. — Тебе, разумеется, известна такая дамочка, Нелли Соломон. Но знаешь ли ты, что у нее роман с нашим Джимми?

— Кто это тебе сказал? — Впервые за все время разговора Стрэнд был по-настоящему шокирован.

— Она сама.

— Но я недавно обедал с Соломоном, и он ничего об этом не говорил.

— По вполне понятной причине, — подхватила Лесли. — Потому что он просто ничего не знает. До поры до времени. Но скоро узнает. Потому как она собралась следом за Джимми в Калифорнию. И они намерены пожениться. Вот почему она призналась мне во всем. Я так понимаю, хотела получить благословение. Но если серьезно, боюсь, ее ждет большое разочарование.

— И когда же она успела все тебе рассказать?

— Когда я остановилась у Линды, ну, перед отъездом в Париж. Я пыталась дозвониться Джимми, но его в городе не было.

— Ну а как же ужасная особа по фамилии Дайер?

— Ах, ты и о ней знаешь!.. — Лесли брезгливо сморщила носик.

— Не только знаю. Имел честь ее видеть.

— Похоже, Джимми успешно справляется с обеими, — насмешливо фыркнула Лесли. — Ты как считаешь, мы должны им гордиться?

— Считаю, что он ведет себя просто безобразно. Во всех отношениях.

— Да, это верно. И со временем будет из-за этого страдать. Но в подобных случаях, когда в связь вступают совсем молоденький паренек и женщина лет на пятнадцать старше… не кажется ли тебе, что вину следует возлагать прежде всего на нее?

— Она не член моей семьи.

— Ну так будет. Если только они оба не очнутся, пока еще не слишком поздно. О, милый, милый мой Аллен, пожалуйста, не принимай все так близко к сердцу! Они уже взрослые, наши дети, и у них своя, отдельная от нашей жизнь.

— И они относятся к ней чертовски скверно!

— Забудь о них, хотя бы на несколько лет. Давай лучше сосредоточимся на нас самих. — Она встала, подошла к нему, обняла за шею и поцеловала. — Зная, что ты здоров, ты в порядке, я вполне счастлива, и не важно, что происходит вокруг. Если мы все время будем высказывать детям свое неодобрение, то сделаем их несчастными и они покинут нас, но уже навсегда. Давай будем с ними нежны. И главное — давай с нежностью относиться друг к другу. Давай жить в мире и согласии и ждать, когда они к нам вернутся. Как сказала Элеонор, нам придется научиться жить с этим. Что бы ни скрывалось за словом «это». Ну ладно. На сегодня, я думаю, исповедальня закрыта и самое время пойти позавтракать. Ты ведь не откажешься выпить со мной вторую чашку кофе?

Стрэнд поцеловал жену, и они спустились вниз. Он чувствовал, что стал не то что счастливее, но мудрее, чем был несколько минут назад, когда поднимался к ней в спальню.

Наутро пошел снег. Стрэнд сидел в гостиной и смотрел на дюны, а снег все сыпал и сыпал, припорашивая засохшие стебли травы, падая и растворяясь в сером океане. Было уже почти двенадцать, и в комнате он находился один. Лесли поехала с мистером Кетли в город за покупками. Кэролайн встала поздно, спустилась выпить чашку черного кофе, затем снова поднялась к себе, сказав, что ей надо написать несколько писем. Со стороны крыла, где жили слуги, доносилось мерное жужжание какого-то механизма; это означало, что миссис Кетли занята какой-то домашней работой. У Стрэнда на коленях лежала книга, но он почти не заглядывал в нее — настолько заворожил его ритм падающего за окном снега. В дверь позвонили, и он понял, что миссис Кетли никак не может слышать звонка из-за шума. А потому, тяжело поднявшись из кресла, пошел открывать сам. Распахнул дверь и увидел на пороге Ромеро. Перед домом стояло такси с местным номером, мотор работал.

Одет Ромеро был в ярко-зеленую, не по размеру просторную парку, вылинявшие джинсы и красную шерстяную шапочку. На ногах красовались остроносые сапоги. Он начал отращивать усики, и над верхней губой вырисовывалась тонкая черная линия, отчего он во всем этом наряде напоминал мальчишку, вырядившегося на Хэллоуин. Надо сказать, что в Данбери он всегда одевался очень аккуратно и носил только те вещи, что были куплены в «Брукс бразерс».

— Что это ты здесь делаешь, Ромеро? — спросил Стрэнд. И тут же понял, что его голос звучит не слишком приветливо.

— Я предупреждал Кэролайн, что приеду, — мрачно ответил Ромеро. — Она дома?

— Да, наверху. Сейчас позову ее. Входи.

— Да нет, я лучше тут подожду. Вы просто скажите, что я приехал.

— Входи, погрейся.

— Я не замерз. Пожалуй, не буду заходить. Здесь подожду.

— Если честно, мне не очень хотелось бы, чтобы вы с ней виделись, Ромеро, — сказал Стрэнд.

— Она сама меня пригласила.

— Я бы предпочел, чтобы вы не встречались.

Ромеро откинул голову и громко закричал:

— Кэролайн! Кэролайн!

Стрэнд захлопнул дверь. Он слышал, как Ромеро продолжает звать Кэролайн. Он медленно поднялся наверх и постучал к ней в спальню. Дверь распахнулась тут же. На Кэролайн было пальто, на голове — теплый шерстяной шарф.

— Пожалуйста, Кэролайн, — взмолился Стрэнд, — не уходи.

— Прости, папа. — Кэролайн прошмыгнула мимо него и быстро сбежала по ступенькам. Стрэнд выглянул из окна в холле. Внизу стоял Ромеро. Он держал дверцу такси открытой, Кэролайн садилась в машину. Вот Ромеро нырнул вслед за ней. Дверца захлопнулась, и такси отъехало, оставляя на мокром снегу ребристые отпечатки шин.

Стрэнд спустился вниз, снова уселся перед окном в гостиной, откуда открывался вид на океан и дюны, и наблюдал за тем, как с серого неба падает в серый океан снег. И вдруг вспомнил, что сказала Кэролайн вчера за завтраком: «Это какой-то несчастливый дом. Мы должны уехать отсюда, прямо сейчас. Пока еще не поздно».