Джоди Пиколт - Дорога перемен

Хансен! Я ударяю по тормозам, «линкольн» ведет по дороге. Я всегда предпочитал большие машины, но иногда, как сейчас, их заносит. Я выравниваю автомобиль и сворачиваю на длинную извилистую подъездную дорогу. Если я подъеду к самому дому, меня, скорее всего, услышат. Поэтому я оставляю машину на полдороге на изрезанном колеями гравии и направляюсь к большому белому строению.

Под ногами скрипит крыльцо. Дергаю дверь — открыта. Неужели в деревне никто не запирает дверей? Внутри мне приходится идти на ощупь, но я не жалуюсь. Это хороший знак: значит, все спят.

Когда Ребекка была еще крошкой, я научился приоткрывать дверь на маленькую щелочку. Она просыпалась от малейшего звука и начинала плакать. Одному богу известно, как трудно было заставить ее проспать всю ночь. И то на руках.

Самая дальняя дверь справа ведет в пустую комнату со старинными вещами и стегаными лоскутными одеялами. Поскольку здесь валяется сумочка Джейн, можно предположить, что это и есть ее спальня, но, наверное, она спит вместе с Ребеккой из-за страха одиночества. Сердце бешено колотится, когда я открываю вторую дверь, ожидая увидеть жену и дочь. Но нахожу только громко, как иерихонская труба, храпящего Джоли.

Когда я открываю следующую дверь — за ней тоже пусто, только на кровати скомканные одеяла и простыни. По всей комнате разбросаны вещи Ребекки — я узнаю ее купальник «СПАСАТЕЛЬ», он как раз был на ней в тот день, когда они уехали. Рядом с кроватью полупустой стакан сока — комнату как будто покинули в спешке. Как будто обитатель сейчас вернется. Это меня немного тревожит. Я не хочу встречаться с дочерью, пока не увижу Джейн и не поговорю с ней. Поэтому я ныряю в коридор и направляюсь к последней двери.

Дверь беззвучно открывается. В кровати, на боку, свернувшись клубочком, лежит Джейн. Полностью раздетая. И улыбается во сне. Она в объятиях другого мужчины.

Я с рычанием, которое совпало со стуком двери о стену, вхожу в комнату. Они вздрагивают и сонно жмурятся. Первой меня видит Джейн.

— Оливер! — вздыхает она.

Я бросаюсь на мужчину и вытаскиваю его из кровати. Джейн кричит, чтобы я прекратил. Мне кажется, она даже плачет.

— Убери от нее свои чертовы лапы! — кричу я, швыряя соперника на пол. Я даже не знаю, кто он. Готов его убить и даже не знаю его имени!

Я бью его ногой в живот, и он переворачивается на спину. Вопящая голая Джейн вскакивает с кровати и кидается к нему. У меня по венам течет яд. Я жажду крови.

Она укладывает его голову себе на колени.

— Со мной все в порядке, — хрипит он. — Все хорошо. — И пытается встать, чтобы ответить мне.

— Ну давай же, вставай! — кричу я. — Я убью тебя! Я не шучу. Я убью тебя!

Вдруг между нами встает Джейн. Она бросается мне на шею, и это настолько неожиданно, что я теряю над собой контроль. Она обернулась простыней. Она такая мягкая.

— Не трогай его! — молит она. — Ради меня. Не трогай его, пожалуйста!

— Идем за Ребеккой. Мы уезжаем.

Джейн не смотрит мне в глаза.

— Нет.

— Джейн, мы уезжаем! — властно повторяю я.

Она стоит между нами, руки сжаты в кулаки, глаза закрыты.

— Нет!

И тут в комнату входит Джоли.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — Он замечает меня, бросает взгляд на Джейн и того мерзавца, который опирается на кровать, чтобы не упасть. — Сэм, что произошло?

— Сэм Хансен? Это ты спишь с моей женой?

Слова застревают у меня в горле. Я хватаю Сэма за шею. Могу одним движением сломать ему позвонки — я знаю строение человека.

Джоли отталкивает Джейн с дороги. Хватает меня за ворот рубашки и выкручивает мне руку. Я сопротивляюсь, но он намного сильнее, и в конце концов я перестаю вырываться.

— Где Ребекка? Я хочу видеть дочь!

— Она в соседней комнате, — отвечает Джейн.

— Там никого нет.

— Конечно, она там, — уверяет Джоли. — Где же ей еще быть в пять утра?

У Джейн начинают дрожать руки. Она поворачивается к Сэму. К Сэму!

— Я сказал Хадли, чтобы он уехал, — говорит он. — Попросил его вчера вечером. Наверное, она об этом узнала. Наверное, поехала за ним.

Джейн кивает и начинает плакать.

— Она знает, что это я. Она знает, что это я тебя попросила.

Джоли, хоть раз за всю его чертову жизнь, прислушивается к голосу разума, подходит к Сэму и чуть ли не орет ему в лицо:

— Ты знаешь, где живет его мать?

— Знаю в какой деревне. Там найти будет нетрудно.

— Поверить не могу! — восклицаю я. — Проехать всю страну, чтобы узнать, что твоя дочь сбежала, а жена делит постель с другим мужчиной!

Сэм с Джоли продолжают говорить о каком-то городке в Нью-Гэмпшире. Я подхожу к Джейн и беру ее за руку.

— Мне столько нужно тебе сказать, — грустно шепчу я.

Ее лицо покраснело и опухло от слез.

— Оливер, — хрипло шепчет она. — Я не могу ее потерять. Я не могу ее потерять! — Она поднимает на меня глаза. — Прости. Я не хотела причинить тебе боль.

Я знаю, что они смотрят на нас с другого конца комнаты. Я знаю, что они смотрят, и от этого делается еще слаще. Было нелегко. Я пересек целый континент, чтобы сказать этой женщине, что люблю ее. Я приехал, чтобы сказать ей, что моя жизнь пуста, когда ее нет рядом. Я не собираюсь от нее отказываться, несмотря ни на что. Теперь я умею прощать. Думаю, что сумею и забыть. От меня зависит, будет ли у нас семья.

Я нежно обнимаю Джейн. Закрываю глаза и прижимаюсь губами к ее губам. Ее рот дрожит. Но она отвечает на мой поцелуй. Я точно знаю: она отвечает на мой поцелуй.

Когда Оливер нежно обнимает Джейн, стоящий рядом со мной Сэм намерен вмешаться. Я движением руки останавливаю его. Он делает три глубоких размеренных вздоха, от которых вздымается грудная клетка, и протискивается мимо меня.

— Идем, — бросает он.

Мы решили: поскольку нам известно, куда уехал Хадли, у нас есть все шансы найти там и Ребекку. Если поедем прямо сейчас, к обеду уже будем на месте.

— Я с вами, — говорит Оливер.

Он отпускает Джейн, и она безвольно оседает на кровать. Мне кажется, она сейчас лишится чувств.

— Оливер… — говорю я. Да, несладко парню. Такого в Массачусетсе он узнать не ожидал. — От тебя толку мало. Кто-то должен остаться с Джейн.

— Это не обсуждается. Говорю вам: я еду в Нью-Гэмпшир!

Сэм делает шаг вперед, и я вижу, как меняется лицо Оливера.

— Вы знаете, где живет мать Хадли, — говорит Сэм. — Поезжайте вдвоем. Я останусь здесь на случай, если она вернется.

— Черта с два! — восклицает Оливер. Дело опять пахнет дракой, поэтому я становлюсь между ними. — Я не оставлю тебя вдвоем с моей женой.

— Один ты ехать не можешь, — стоит на своем Сэм. — Тут на половине дорог нет указателей.

Оливер наклоняется к нему.

— Я умею находить места, где вообще нет никаких указателей, придурок! Этим я себе на жизнь зарабатываю.