Маккаферти Меган - Первые опыты

В первые недели работы я жаловалась и стонала: как накормить этих тиранов-туристов и как не запутаться с их кредитными карточками?! У меня не было ни минуты передышки. Не говоря уже о том, что мне приходилось отражать атаки преследовавших меня сексуально озабоченных коллег по работе. В любой момент не пользующийся дезодорантом волосатый венгр с непроизносимым именем, в котором нет ни одной гласной, спрашивал меня: «Ты есть говорить меня?» (Мой ответ всегда был неизменным: «Да».)

Я уже хотела все бросить, вполне сознавая, что освободившееся время не оставит мне другого выбора, как только сдаться на милость маме и везде сопровождать ее. Маме теперь очень нужна компания. Положительное в моей работе то, что я не зря так долго терпела, так как получила самую большую выгоду от нее: мне не надо было насиловать себя и общаться с ненавистными мне людьми, не боясь при этом прослыть нелюдимкой.

Практически все мои одноклассники работают на набережной. Я встречаюсь со всеми без опасения, что мне надо с ними поддерживать светские беседы. Мэнда работает кассиром в сети игральных автоматов «Выиграй у Вэлли». Вот что я могу сказать о ней: она получает зарплату за то, что флиртует с парнями, которые приходят играть в автоматы. Они не в ладах со сложной механикой разменных автоматов, поэтому у них нет другого выбора, как идти к Мэнде и менять доллар на четыре монетки по двадцать пять центов и при этом узнать ее телефонный номер. Скотти прожигает жизнь, работая в игровой палатке «Ударь по бутылкам пива» (пьяные идиоты плюс софтбол плюс пивные бутылки равно неминуемая преждевременная смерть) на Фантаун-Пьер. Берк вкалывает на аттракционе «Американские горки» и возит нас на работу и обратно домой в обмен на деньги за бензин. Сара не стала работать ни в одном из заведений на набережной, принадлежащих отцу, но сорок часов в неделю она проводит с нами, просто чтобы показать, что мы работаем, а ей этого делать не надо.

Что касается остальных, с которыми не часто встречаюсь в последнее время, то могу сказать, что это те счастливчики, которые проводят лето в более экзотических местах.

Вот еще одна новость: Бриджит все лето собирается провести в Лос-Анджелесе у своего отца. Она хочет стать — только подумайте кем! — актрисой. Нереально. Бриджит не волнует, что ее артистический опыт ограничивается тем, что она смеется над шутками, которых не понимает.

— Бриджит, ты даже не играла в школьных пьесах, — решила я обратить внимание бывшей подруги на такой незначительный, по ее мнению, факт.

— Знаю, — ответила она. — Я экономила силы для более великих свершений.

Веский довод. Лучше я оставлю эту тему. Я совершенно далека от того, чтобы разрушать ее мечты. Вероятно, я просто завидую тому, что она уезжает из Пайнвилля на лето, чем ее возможной славе и богатству. (Если когда-либо на каком-нибудь кинофестивале скажут: «Джессика Дарлинг была подругой детства великой Бриджит», я убью себя.) Понятия не имею, серьезны ли ее намерения стать актрисой или нет. Это доказывает, что кармически мы никак не связаны с ней. Но то, с какой странной просьбой ко мне обратилась Бриджит до отъезда, ни в какое сравнение не идет со всей этой шумихой по поводу ее отъезда на западное побережье.

— Джесс, мне надо попросить тебя об одолжении.

Посмотрим. Последний раз, когда меня попросили оказать услугу, я чуть не вылетела из школы. Но вдруг я осознаю, что соглашаюсь помочь ей вопреки своему желанию. Меня сбила с толку не столько новость, сообщенная мне Бриджит, сколько то, что она стояла посередине моей комнаты. Ведь она не заходила ко мне уже два года.

— Знаю, что все лето вы будете ездить на работу на машине Берка и… — Она колебалась.

— Ну и что? Что из этого? — Я уже начинала дергаться.

Она погладила свой красивый маленький носик — настолько крошечный, что сомневаюсь, выполняет ли он свои прямые функции. Через такие микроскопические ноздри вряд ли может проходить воздух. Он создан для шоу. Держу пари, что на большом экране ее нос будет выглядеть чертовски привлекательным. У нее такие маленькие волосики в носу, что даже на пленке IMAX с многократным увеличением можно не опасаться того, что из ее ноздрей будут торчать длинные страшные рыжие волосья.

— Ну ты же будешь видеться с ним каждый день… — Еще пауза. (Ее белоснежное лицо и шея покрылись пунцовыми пятнами. На кинопробах ей надо быть более уверенной в себе.)

— Не могла бы ты присмотреть за ним?

— Что?

— За все время нашей дружбы с Берком мы не расставались с ним больше чем на три дня, — сказала она, дергая свой хвостик. — Я беспокоюсь, что он, возможно…

— Обманет?

— Да.

— Перестань.

— Я знаю, что говорю.

Она нервно накручивала кончик хвостика на палец.

— Ты думаешь, у него кто-то есть?

— Нет. Я просто боюсь, что другие девчонки воспользуются возможностью и налетят на него, как коршуны. А как настоящий парень, он не сможет отказать им.

Но почему я? Почему не Сара? Ее способности к сыску намного превышают мои. И тогда Бог не допустил бы, чтобы Берк обманул ее. Я всегда знала, случись между Бриджит и Берком разрыв, скандал будет очень сильным. Мне бы не хотелось оказаться в его эпицентре. Но если бы вы увидели Бриджит, стоящую посередине комнаты, всю покрытую красными пятнами и нервничающую, вы бы тоже согласились помочь. Привлекательные люди могут быть в высшей степени убедительными просто потому, что они привлекательные. Это открытие поддерживает принятое мной решение.

Короче говоря, помимо основной меня ожидает дополнительная работа на неполный рабочий день. Мне предстоит приглядывать за Берком, чтобы он не заглядывался на других. И тогда все будет хорошо.

Если бы только Бриджит сама решила стать актрисой, то ладно. Но ведь всему виной красивые голливудские истории. Да и Хай, которая просто мастер сочинять всевозможные сказки, приложила к этому руку. Кстати, она исчезла так же безвозвратно, как мои месячные. Серьезно. Никто не получал от нее никаких известий с последнего дня занятий. Я об этом даже не задумывалась, пока Мэнда и Сара не спросили меня, не видела ли я Хай и нет ли у меня от нее новостей. Я была уверена, что эти трое гуляют вместе без меня.

По их просьбе на прошлой неделе я позвонила в дом к тете, у которой жила Хай. Тетушка сказала, что Хай проводит каникулы со своей семьей. Я спросила, куда они поехали. Но она как-то разволновалась и решила поскорее оборвать разговор со мной, сказав, что кто-то звонит в дверь. Так как я терпеть не могу говорить по телефону, то тоже часто прибегаю к подобной уловке. Наверняка с Хай что-то случилось. Не знаю, что, но держу пари, что какие-то семейные проблемы. Или незапланированная беременность. О-па! А вдруг она забеременела от Флая?