Array Array - Становление Бойца-Сандиниста

Впереди был последний штурм власти, начавшийся в мае 1979 года. После двух месяцев кровопролитных боев, стоивших жизни 50 тысячам никарагуанцев, режим пал. 19 июля части СФНО торжественно вошли вМанагуа.

Сандинистская революция победила. Позади осталось двадцать три года борьбы...

* * *

Книга Омара Кабесаса — это рассказ о жизни молодого никарагуанца, о его вступлении в ряды СФНО, борьбе, обретении опыта, о сомнениях и слабостях, потерях и разочарованиях, о мужестве и героизме. Повествование сосредоточено главным образом на раскрытии процесса духовного развития героя и окружающих его людей. Конечно, читатель встретит на страницах этого произведения рассказ о некоторых эпизодах революционной борьбы, с интересом познакомится с рядом деятелей Фронта, среди которых — члены Национального руководства Байярдо Арсе, Хенри Руис, Карлос Агуэро, Эдгар Мунгийя, а также Рене Техада. Его, несомненно, привлекут точные политические наблюдения автора, обобщения опыта революционного творчества масс. И все же в центре произведения — до предела искренний и потому приобретающий более общее гуманистическое значение рассказ о становлении человека, вышедшего на борьбу за новый мир и готовящегося к созиданию этого нового мира, о трудном процессе переделывания самого себя, возвышения над самим собой.

«Моя книга, — говорил Омар Кабесас в одном из интервью, — это скорее не политический акт и не эпический опус на военную тему, а рассказ о том, как люди становятся революционерами и героями. Герой — человек, и каждый из нас в принципе может стать героем. Я писал правду о революции» [12] Кабесас Омар. Пусть люди узнают правду о революции. — Иностранная литература, 1986, № 5, с. 238. .

Книга О. Кабесаса — это размышления о судьбах Никарагуа, народа, человека в современном мире, требующим занять определенную нравственную и политическую позицию, размышления, которые отличает особая острота видения. Они пронизаны мужеством и добротой, жизнеутверждением и стойкостью.

Сам автор категорически настаивает на том, что его книга — это не беллетристика, что она не обладает никакими литературными достоинствами; он предпочитает говорить о ней как о воспоминаниях, своего рода заметках вслух, запечатленных на бумаге, ссылаясь, в частности, на то, как эта книга была сделана, как она увидела свет.

Вот как Омар Кабесас рассказывает о работе над книгой:

«...это целая история. Первой идет Пилар Ариас — журналистка, американка мексиканского происхождения, которая приехала в Никарагуа во время войны как военный корреспондент. Она была корреспондентом на Северном фронте... После того как закончилась война, она уехала и потом вернулась, чтобы написать книгу... Это была как бы история революции, составленная из ответов на вопросы... Она позвонила мне и сказала, что хочет проинтервьюировать меня... Мы записали два-три интервью. Потом она вдруг звонит по телефону, находит меня и говорит: «Послушайте, команданте, мне нужно встретиться с вами, и дело важное». ...Она принесла с собой папку для бумаг. Протянула ее мне и сказала: «Вы прирожденный писатель и просто не знали этого». Я раскрыл папку, начал читать. Это было мое интервью. «Вы писатель, и пишите!»

Я не очень-то поверил, мне казалось подозрительным, чтобы так сразу можно было стать писателем... И я показал машинописный текст Насарене Навас. Я сказал Насарене: «Видишь ли, одна ненормальная журналистка выдумывает то-то и то-то. Здесь вот все это. Что ты думаешь об этом?» ...И она сказала: «Здорово! Это литература... Надо писать!» — «Писать? Нет!» — «Ну хорошо, значит надо записывать на магнитофон...»

Это меня заинтересовало. И я начал наговаривать на магнитофонную пленку. Записали первую часть, страниц 25, и она мне говорит: «Покажи это Серхио (Рамиресу) и Эрнесто (Карденалю). Что они скажут?» Я показал. «Да, сказали они, — это литература». Но я все же подумал, что они это сказали из хорошего отношения ко мне. Я не поверил. Тогда они договорились с моей секретаршей, нашли этот кусок и опубликовали его без моего ведома во втором номере журнала «Никарауак» (его главным редактором является Э. Карденаль, министр культуры Никарагуа). И когда приехал Гарсиа Маркес и мы встретились с ним в одном доме, он в присутствии многих приглашенных вдруг сказал (а разговор шел о политике): «Я только что прочитал одну пещь, очень хорошую, автор ее — команданте Омар Кабесас». Я признался, что автор этой вещи. А Маркес продолжал: «Это литература, и настоящая». Все же я не решился признаться, каким образом это было сделано.

Начиная с этого разговора «общественное давление», которое оказывалось на меня с тем, чтобы как-то заставить писать, стало расти. И тогда я начал записываться» [13] Латинская Америка, 1984, № 8, с. 108—109. .

Действительно, книга Омара Кабесаса лишена точного плана или схемы. Но именно это, а также своеобразная авторская манера изложения придают ей особое очарование.

В странах Латинской Америки произведение Омара Кабесаса расценили как новое направление в литературе Никарагуа. По мнению критики, это — не книга в привычном смысле слова, но разговор, беседа, доверительное, глубоко личностное общение с читателем. Благодаря своей неподдельности, исторической ценности, человеческой теплоте, эта книга «уходит корнями в реальную жизнь и наполнена жизнью», подчеркивалось в решении международного жюри в Гаване.

Книга Кабесаса написана на «чисто никарагуанском» языке, на языке народа, полном сочных выражений и соленых высказываний, ясном и доходчивом, лишенном строгой стилистической формы; а нередко — и правильного построения фраз. И даже форма рассказа — та, которая распространена среди никарагуанцев. Особое течение в этой работе, отмечала, например, мексиканская критика, имеют «не предложения, строки, абзацы или главки, но сами слова: слова-вещи, слова-предметы, слова-чувства, слова-мысли, слова-действия».

Характерны в этой связи причины, побудившие автора дать книге такое, несколько странное для условий Никарагуа название: ведь в этой стране нет степей. О. Кабесас рассказывает: «Заголовок связан с детскими впечатлениями. Когда я учился в начальных классах, у меня была книга по географии, где каждое определение иллюстрировалось. Например, вулкан — давалось определение вулкана, остров — фотография острова, залив — фотография залива, степь — определение степи и фото. Эти детские картинки из книги врезались в память на всю жизнь. Однажды в горах я поднялся на самую высокую вершину, посмотрел вокруг, и на 360° внизу все было зеленым. То, что я видел, было огромным зеленым ковром. Так выглядели сверху кроны деревьев. Я вспомнил изображение из моей детской книги по географии. Образ огромной зеленой степи. И сразу же сказал себе: нет, горы — это нечто большее, чем бескрайняя зеленая степь» [14] Латинская Америка, 1984, № 8, с. 109. .