Борис Щербаков - В/ч №44708: Миссия Йемен

В новых джинсах Lee Cooper и копеечной пластмассовой майке (но красной!!!) Oregon State University (да, на суку купил, по случаю) я был неотразим. Я взахлеб рассказывал о чудных йеменских горах, минаретах, рынках живописных, о людях, их обычаях, о быте нашем. Мой дядя Миша, никогда кроме Ашукинской никуда не выезжавший, слушал рассказы, сидя на даче, качал головой и переспрашивал:

— Ишь ты… А кошки там есть?

Видно, в его представлении обычного земного на том краю Земли было немного. Но я, усмехаясь наивности, отвечал:

— Есть, дядь Миш, есть.

— О, как. А собаки, стало быть?

— И собаки есть, только драные все…

Приготовления к отъезду в отпуск начинались с поиска… коробок. Это сейчас все летают с объемными китайскими сумками, да с чемоданами, а тогда до такой роскоши нам было не добраться: и дорого, и лишний вес. Вес был ограничен стандартными 20, по-моему, килограммами, 80 — это только по завершении командировки. Ну, что можно впихнуть в 20 кг после года лихорадочной скупки кассет и джинсов? Немного, прямо скажу я вам. Поэтому крафт — картонные легкие прочные в достаточной мере коробки, обычные короба из-под сигарет, всяких там MARLBORO & ROTHMANS шли на ура. Кстати, именно последние были особо популярны в силу своей чрезвычайно высокой доли рынка, позволяющей некоторым наблюдателям назвать Йемен «страной Ротманс». Козы очень любили сигаретные пачки этой английской фирмы почему-то, но это из другой оперы).

Умелые хабиры, вернее их жены, обшивали эти коробки плащевым водостойким материалом, так что и какая-никакая дополнительная безопасность достигалась, да и эстетика отправления значительно улучшалась. Я тоже пытался, но у меня криво получилось, и я отказался от идеи….

Потом следовало договориться с кем-нибудь из коллег-отъезжающих на предмет возможного перевеса. Действительно, не платить же дорогие тугрики вредному «Аэрофлоту», ей богу. Хорошо, когда отъезжала семья с детьми, да по окончании командировки — там всегда почти оставался вес, можно было приткнуться. Еще идеально подходили для проноса допвеса дипломаты. Их вообще не проверяли, но у меня в тот период с дипломатами знакомыми было негусто. В общем, говоря языком простым, проблемы с перевесом во время отпуска — это вечный геморрой. Но как-то же их решали…

Во второй отпуск, зимой (это когда в Москве было минус 38, но я не застал эти дни, слава богу), я летел уже вдвоем с молодой женой, (в первом отпуске я женился), а стало быть — уже все 40 килограммчиков, не забалуешь!!! Но все равно не хватало, барахла набиралось много, и ведь все по большей части никчемное, мещанское барахло. Время такое было, на безрыбье и рак щука, так что везли все, что могли: в Союзе достать было нельзя ни открывалки для вина, ни посуды, да еще небьющейся, ни диковинных пневмотермосов, ни одежды приличной — ничего.

Падок, ох падок был на иностранщину наш советский человек, проявлял идеологическую нестойкость, разменивался на ширпотреб. «Сегодня носит Адидас, а завтра Родину продаст». Опасность такого поворота событий, хоть и ничтожная, но существовала! А Родина меж тем запускала космические корабли в безвоздушное пространство, варила сталь, для новых танков в основном, и совершенно забывала, что для того, чтоб откупорить советскому человеку бутылку вина, нужна немудреная открывалка…

К тому моменту все реформы (косыгинские так называемые) в легкой промышленности были давно похоронены, и страна прочно села на импортный ширпотреб, являвшийся вожделенным дефицитом для советских граждан. А тут вот он, лежит себе, родимый, на полках в лавках, и хошь тебе Wrangler джинсы, хошь кримплен в рулонах на выходное платье — все в пределах доступности, и совсем не по талонам, не по блату. Ну, скажите, как можно от возможности все увезти с собой, — и плевать на двадцать килограмм!! — отказаться? Решительно никак.

Первые свои джинсы, именно Wrangler (это обязательная история любого взрослого человека из СССР, it’s a must, извините!!), я купил, конечно, с рук у однокурсника с факультета МО Димы Казимирова. У него папа был высокопоставленным дипработником и жил безвылазно в разных заморских странах. Мне было 20 лет. Мы с Димой писали песни вместе (я стихи, он музыку), именно у него я слушал первые релизы Uriah Heep и прочих кумиров детства. Ну, не подошли ему очередные джинсы, куда ж их девать?!

Мать, выдавая мне 70 целковых, строго-настрого предупреждала не говорить отцу, на что я потратил такие немыслимые деньги.

Без джинсов же в Институте было появляться уже просто неудобно. Моя сокурсница Маша Романова, у которой тоже снабжение одеждой было организовано не с базы «Мосшвейторга» какого-нибудь, даже спрашивала меня как-то, ничтоже сумняшеся:

— Щербаков, а ты почему никогда джинсы не носишь?

Ну как я мог ответить ей, что джинсов этих у меня просто нет!!! Жуткий юношеский комплекс неполноценности по тем временам. Я его компенсировал в Английском Клубе, было такое неформальное объединение в рамках факультета, редактируя стенгазету, ставя спектакли и выступая на сцене в роли звезды, ну и, может быть, отчасти, почти безупречной учебой. Хотя, конечно, все это не то. Вот джинсы — это круто, как бы сейчас сказали.

Так и получилось, что большую часть отпускного багажа и составляли именно всякие джинсы и другие джинсовые изделия — психологическая компенсация за голодное «безджинсовое» детство. Сейчас уже забылись анекдоты той поры, а ведь, помните, про грузина, который на вопрос дантиста: «Какой тебе зуб вставлять, на выбор — золотой, алмазный или сапфировый?», не раздумывая отвечал: «Вставляй джинсовый, дарагой!!».

Первый глоток московского воздуха по выходе из самолета — это сказочно!!! И не говорите, что в Шереметьеве дышать нечем, это в Сане дышать нечем, там реальная нехватка кислорода, а у нас просто коктейль какой-то кислородный. Тогда еще из самолетов не выходили сразу в «трубу», а спускались по трапу. Отпускной воздух пьянил с первого жадного глотка.

Ну, и тем более, что в те стародавние времена вокруг Шереметьева были еще почти девственные леса, минимальный пассажиропоток (а куда летать — то, и кому?) и, соответственно, не столь высокая концентрация этилированного высокооктанового бензина в воздухе, как сейчас.

Кстати, Ш-2 еще не был тогда построен, я в него прилетел только по окончании командировки, и зело был поражен хайтековским дизайном и не нашими какими-то материалами, нездешними запахами даже. Его только построили к Олимпиаде и еще не успели низвести до уровня позора нации, коим он стал в 90-е годы.

Помню, «знатоки» говаривали, что, дескать, построен он по образцу и подобию Франкфуртского аэропорта. Свидетельствую: наглая ложь. Но так как никто в те годы знать не мог, как он выглядит, Франкфурт, то и это сходило за правду. Сейчас исправляется, но медленно все, медленно… Слава богу, недавно убрали с потолка эти безумные коричневые стаканы, тележки появились бесплатные, даже вон недавно линию железной дороги проложили, почти доходит до терминала, пусть и ущербный пока сервис, но все же.