Ирина Муравьева - Портрет Алтовити

Она отрицательно затрясла головой.

– Мне раньше, – продолжал он, не глядя на нее, – почти ничего никогда не снилось. Я человек без воображения, судя по всему. Сын мой – тот совсем другой, даже странно, что у такого чурбана… Но я не об этом… Так вот: не снилось мне, не снилось, и вдруг, как прорвало, начало сниться. И один сон… Ужасно неприятный. Такой, знаете, сон, что я никак не могу от него отвязаться. В нем произносится имя, которого я никогда и не слышал. Мне кажется, что оно вообще русское. Ви-та-лий. Есть у русских такое имя?

Ева кивнула.

– Так я и думал. Но корень-то латинский: vita – жизнь.

– О чем сон? – спросила она.

Доктор Груберт махнул рукой:

– К сожалению, из серии кошмаров. Будто я пошел покупать себе место для могилы, заплатил, потребовал квитанцию, и в ответ на это меня зверски избили. Огромный мужчина избивал. По имени Виталий. Откуда я взял это имя, убейте – не знаю. И само кладбище тоже странно выглядело. На наши и не похоже.

– Какой у нас с вами опять получается разговор, – делая упор на слове «опять», пробормотала она. – Мне, кстати, в Москве один человек сказал, что все мы живем не только здесь и не только сейчас. Это, сказал он, просто один из вариантов… Которых много. Так что все, чего мы в этой своей жизни не знаем и не понимаем, все это где-то должно быть понято и объяснимо… Объяснено, лучше сказать. Сны, может быть, связывают эти жизни. Может быть, они посредники…

– Ну, – доктор Груберт резко махнул рукой. – Бог с ними, с этими восточными премудростями! Вы когда теперь в Москву собираетесь?

Блестящий ее взгляд.

– Я больше не собираюсь.

– Что так?

– Вы знаете, – не отвечая на его вопрос, с силой прошептала она и вся перегнулась к нему поверх тарелок. – Я, кажется, правда поняла одно: внутри моего, или вашего, или еще чьего бы то ни было сегодняшнего дня ничего решить невозможно. Ни исправить, ни искупить. Так эта жизнь устроена. Что сделано – то сделано, что наворотили мы – то мы наворотили, что перепутали – то перепутали. Все грехи наши с нами, и ничего нельзя. Ничего! Нельзя, поздно! Потому что кто-то уже умер от этого, а кто-то заболел, а у кого-то все внутри стало другим. Или еще страшнее – чей-то ребенок, не дай Бог, заплатит. Не дай Бог! Но… – Она замолчала и опять прожгла его своими узкими, полными остановившихся слез глазами. – Но именно потому, что мы так неверно – ведь все об этом в глубине себя догадываются – именно потому, что мы так прожили, уже прожили, мы все без исключения, – я не знаю, как это лучше сказать, – именно поэтому я стала верить, что это не конец, что всю эту путаницу, всю эту паутину мы должны будем где-то распутать…

Она громко всхлипнула и тут же зажала ладонью рот.

– Иначе зачем все это?

…Было уже одиннадцать – начало двенадцатого.

Ресторан закрывался. Кроме них, в дальнем углу сидела молодая японская парочка – девочка и мальчик, которые, судя по всему, ссорились и в чем-то упрекали друг друга. Наконец девочка вскочила, схватила с вешалки свое пальто и выскочила на улицу. Мальчик остался сидеть, как будто окаменел. Чувствовалось, что от неловкости и огорчения он не может не только встать и уйти, но даже пошевелиться.

Красная свечка в инкрустированном подсвечнике почти догорела. Официантка с золотистыми веками выглянула из дверей кухни и откровенно зевнула улыбающимся ртом.

– Завтра я не оперирую, – сказал доктор Груберт, – у меня всего две консультации. День нетрудный. Но ведь они опять обещали снег.

Бостон, май 2003

«Безупречная красота после сорока» ( англ .).

Пожалуйста, не надо…

Извините, вы, наверное, ошиблись номером ( англ .).

– Послушай, мы где?

– Ты завтра увидишь, тебе понравится.

– А папа здесь?

– Спи, мой сладкий, спи… ( англ .)

Что случилось? ( англ .)

Потому что… ( англ .)

Папа! ( англ .)

Не говори со мной по-русски! Я не русский! Я американец! ( англ .)

Веселое Рождество ( англ .).

Я хочу мороженого ( англ .).

Что ты делаешь? ( англ .)

Что? Что со мной происходит? ( англ .)

Я говорил – я тебя не понимаю! Я говорил тебе! ( англ .)

Он не останется со мной, он не может… ( англ .)

С вами все в порядке, сэр? ( англ .)

Это ничего, просто алкоголь ( англ .).

Веселого Рождества! ( англ .)

Нет! Нет! ( англ .)

Слава Богу ( англ .).

Что я буду делать? ( англ .)

Гандикап – состояние, при котором сочетание физических, умственных, психологических и/или социальных качеств или процессов затрудняет приспособление человека, не позволяя ему достичь оптимального уровня развития и функционирования (медицинский, психологический термин).

– Где здесь обезьянки? Мне нужна одна или две.

– Зачем они тебе?

– Они составят мне компанию, а то здесь очень скучно ( англ .).

Господи, помилуй! ( англ .)

Hадежда ( англ .).

«Для него».

Да, это я. Я звонил тебе из Нью-Йорка неделю назад. Меня зовут Элизе. Я только что приехал, чтобы забрать сына, ты знаешь ( англ .).

Прошлый раз… Я говорю тебе, я не знаю, где она. Почему ты не позвонил ей из… Из Штатов? Ты можешь узнать ее номер у родственников… Может быть, они знают ( англ .).

Зачем вам квитанция? (Второе значение Quttung – расплата.) (нем.)

Француз.

Сувениры, сувениры! ( англ .)

Понравилась, сэр? ( англ .)

Хорошая ( англ .).

Легко? ( англ .)

Холодно и… ( англ .)

В лес ( англ .).

Кто есть кто ( англ .).

Ты просто переводчица! И ничего больше! С чего ты взяла, что можешь решать за меня? Просто переводи то, что я говорю! Мадам, ваш муж должен знать адрес моей тещи! Мне нужен этот адрес. Это значит, что мне нужно поговорить с вашим мужем. Где он? ( англ .)

Ну ладно. Что она хочет? Почему она пригласила нас? Спроси ее! ( англ .)

Послушай, скажи ей, что я никуда не уйду! Я буду ждать ее мужа прямо здесь! Мне нужен этот адрес, чтобы забрать сына! И все! ( англ .)