Чарльз Буковски - Почтамт

Она что-то себе заказала. Я открыл программу.

– Давай посмотрим второй заезд.

Она подошла и оперлась на меня кучей ноги и груди. Под этим плащом что-то было. Я всегда ищу непубличную лошадь, которая может обставить фаворита. Если же нахожу, что фаворита обойти никто не может, ставлю на фаворита.

После тех двух похорон я приходил на бега и выигрывал. Что-то есть такое в похоронах. От них лучше разные вещи видишь. Каждый день бы похороны – глядишь, и разбогател бы.

6-я лошадь на голову уступила фавориту в забеге на милю. Фаворит обошел 6-ю после форы в два корпуса на начале отрезка. 6-я котировалась 35/1. Фаворит в этом забеге шел 9/2. Оба оплачивались в одном классе. Фаворит набрал 2 фунта, 118 вместо 116. 6-я по-прежнему несла 116, но они поменяли жокея на менее популярного, к тому же дистанция – миля и одна 16-я. Толпа прикинула, что если фаворит нагонит 6-ю на миле, то на оставшейся 1/16-й мили уж точно поймает. Логично, кажется. Но бега не подчиняются логике. Тренеры вводят своих лошадей в неблагоприятных, казалось бы, условиях, чтобы деньги публики на лошади не залипали. Смена дистанции плюс замена на менее популярного жокея – все указывало на галоп к хорошей цене. Я посмотрел на табло. Утренняя строка была 5. Сейчас табло гласило 7 к 1.

– Шестая лошадь, – сказал я Ви.

– Не-а, вылетит, – ответила та.

– Ага, – сказал я, пошел и поставил 10 на победителя, на 6-ю.

6-я взяла форы от самых ворот, впритирку прошла заграждение на первом повороте, а потом под легким поводом ушла вперед на корпус с четвертью на обратном отрезке. Весь табун – за ней. Они думали, что 6-я поведет их на повороте, затем откроется в начале отрезка и тут они наступят ей на пятки. Стандартная процедура. Но тренер дал жокею совершенно другие инструкции. В начале поворота парень отпустил тетиву, и лошадь прыгнула вперед. Другие жокеи не успели еще и в седла сесть, а 6-я уже гнала на четыре корпуса впереди. В начале отрезка этот дал лошадке чуть-чуть продышаться, оглянулся, а затем снова вжарил. Вроде вылезаю. Тут фаворит, 9/5, оторвался от стаи – ну и двигался же этот сукин сын. Корпуса просто пожирал, гнал и гнал вперед. Похоже, он собирался и мою лошадку проскочить. Фаворитом была 2-я лошадь. На середине отрезка 2-я отставала от 6-й всего на полкорпуса, и тут парень на 6-й пустил в дело хлыст. А мальчонка на 2-й пустил его в ход уже давно. Так они и прошли остаток отрезка, в полкорпусе друг от друга, так и пришли к финишу. Я посмотрел на табло. Моя лошадь поднялась до 8 к 1. Мы снова пошли в бар.

– Лучшая лошадь этот заезд не выиграла, – сказала Ви.

– А мне все равно, кто лучший. Мне нужен только передний номер. Заказывай.

Мы заказали.

– Ладно, грамотей. Посмотрим, как ты следующую получишь.

– Говорю же тебе, малышка, я после похорон – сам дьявол.

Она прислонила ко мне всю эту свою ногу с грудью. Я пригубил скотча и развернул программу. Третий заезд.

Я просмотрел весь список. В тот день они просто собирались прикончить толпу. Торопыжка только что выиграла, поэтому теперь толпа просекла, какая лошадь скоростная, и плевать хотела на остальных бегунов на отрезке. Памяти у толпы хватает только на один заезд. Отчасти из-за 25-минутного перерыва. Они умеют думать лишь о том, что произошло только что.

Третий заезд был на 6 фарлонгов. [6] Фарлонг – мера длины, используемая обычно на скачках, 201,17 м, восьмая часть мили. Название происходит от стандартной длины борозды на общинном поле. Теперь скоростная лошадь, торопыжка, стала фаворитом. Она на волосок проиграла свой последний заезд на семь фарлонгов, держась впереди весь отрезок и сдав только в последнем рывке. 8-я лошадь финишировала резко. Пришла третьей, в полутора корпусах позади фаворита, замыкая два корпуса на отрезке. Толпа прикинула, что если 8-я не нагнала фаворита на семи фарлонгах, то как, к чертям собачьим, она сможет его нагнать, если фарлонгов будет на один меньше? Толпа всегда уходила домой, продувшись в пух и прах. Лошади, выигравшей заезд на семь фарлонгов, в сегодняшних скачках не было.

– Восьмая лошадь, – сказал я Ви.

– Слишком маленькая дистанция. Не успеет разогнаться, – ответила Ви.

8-я лошадь стояла 6-й на линии и шла как 9.

Я забрал выигрыш с предыдущего заезда, поставил 10 на победителя, на 8-ю лошадь. Если ставишь слишком уж по-крупному, твоя лошадь проиграет. Или сам передумаешь и слезешь со своей лошади. А десять на победителя – славная удобная ставка.

Фаворит выглядел хорошо. Он вышел из ворот первым, прижался к ограде и оторвался на два корпуса. 8-я бежала широко, предпоследней, постепенно тоже приближаясь к ограде. В начале отрезка фаворит по-прежнему смотрелся неплохо. Паренек взялся за 8-ю лошадь, которая теперь шла пятой, широко, дал ей попробовать хлыста. Тут фаворит замельчил шаг. Сделал первую четверть за 22 и 4/5, но и на середине отрезка фора в два корпуса у него по-прежнему оставалась. И тут 8-я лошадь просто пронеслась мимо, с ветерком – и выиграла два с половиной корпуса. Я посмотрел на табло. Там по-прежнему значилось 9 к 1.

Мы вернулись в бар. Ви по-настоящему возлегла на меня всем телом.

Я выиграл три из последних пяти заездов. В те годы заездов было всего восемь вместо девяти. Как бы то ни было, и восьми на один день хватит. Я купил парочку сигар, и мы сели ко мне в машину. Ви приехала сюда на автобусе. Я остановился за квинтой, потом мы поехали ко мне.

Ви огляделась.

– И что же такой парень делает в таком месте?

– Об этом меня все девки спрашивают.

– Крысиная дыра у тебя тут.

– Не дает зазнаться.

– Поехали ко мне.

– Поехали.

Мы влезли в машину, и Ви сказала мне, где живет. Мы остановились купить пару больших бифштексов, овощей, фигни для салата, картошки, хлеба и еще выпить.

В вестибюле ее многоквартирного дома висела табличка:

Большая табличка, красной краской.

– Мне нравится про телевизоры, – сказал я.

Мы поднялись на лифте. У нее действительно была славная квартирка. Я внес пакеты в кухню, нашел два стакана, разлил на двоих.

– Вытаскивай барахло. Я сейчас вернусь.

Я вытащил барахло, разложил его на раковине. Выпил еще. Вернулась Ви. Вся прикинутая. Сережки, высокие каблуки, коротенькая юбка. Нормально выглядит. Коренастая. Но хорошая задница и бедра, груди. Крутая кобылка.

– Здрасьте, – сказал я, – я – приятель Ви. Она сказала, что сейчас вернется. Выпить хотите?

Она рассмеялась, и тут я сграбастал все это большое тело и вправил ей поцелуй. Ее губы холодны были, как алмазы, но на вкус хорошие.

– Я проголодалась, – сказала она. – Давай приготовлю!