Кормак Маккарти - Кровавый меридиан

В тот день их путь лежал среди невысоких холмов, на которых росли только вечнозелёные кустарники. Из этой зелени то и дело выскакивали и бросались врассыпную стада оленей, несколько голов охотники подстрелили прямо с седла, освежевали и упаковали, и к вечеру отряд уже сопровождала свита из полудюжины волков разного размера и окраса — они рысили позади гуськом и поглядывали через плечо, следя, чтобы каждый шёл на своём месте.

С наступлением сумерек сделали привал, развели костёр и зажарили оленину. Ночная тьма окутывала очень плотно, и звёзд не было. На севере виднелись другие костры, мерцавшие тусклыми красными огоньками вдоль невидимых хребтов. Перекусив, они двинулись дальше, не погасив костёр. Когда отряд стал забираться в горы, костёр начал как бы перемещаться, мерцал то тут, то там, удаляясь или необъяснимо сдвигаясь по флангу. Будто некий запоздало появившийся позади на дороге блуждающий огонь, который все видели, но никогда о нём не говорили. Ибо способность вводить в заблуждение, свойственная светящимся объектам, может проявиться и в ретроспективе, и под чудесным воздействием части уже пройденного пути судьба человека тоже может пойти наперекосяк.

Проезжая ночью по плоскому высокогорью, они увидели, что к ним приближается то и дело выхватываемый из темноты зарницами на севере отряд всадников, очень похожих на них самих. Глэнтон остановился, не сходя с коня, за ним остановился и весь отряд. Всадники продолжали молча двигаться вперёд. Когда до них оставалась каких-то сотня ярдов, они тоже остановились в молчаливом раздумье о том, что несёт эта встреча.

Кто такие? крикнул Глэнтон.

Amigos, somos amigos . [116] Друзья, мы друзья (исп.) .

Обе стороны прикидывали численность противника.

De dónde vienen? [117] Откуда едете (исп.) . донеслось со стороны чужаков.

Adónde van? [118] А вы куда (исп.) . крикнул в ответ судья.

Это были сиболерос [119] Сиболерос — мексиканские охотники на бизонов. с севера, и их вьючные лошади были нагружены сушёным мясом. Сиболерос были одеты в шкуры, сшитые сухожилиями животных; их посадка в седле говорила, что покидают они его очень редко. На копьях, с которыми они охотились на диких равнинных бизонов, красовались кисточки из перьев и цветных тряпок, одни были вооружены луками, другие — старинными мушкетами с заглушками, тоже с кистями, в стволах. Сушёное мясо сиболерос упаковывали в шкуры и, если не считать оружия у некоторых, выглядели самыми настоящими дикарями этой земли без каких-либо иных отпечатков цивилизации.

Они переговорили, не слезая с коней, сиболерос закурили свои маленькие сигарки и рассказали, что направляются на рынки в Месилью. Американцы могли бы выменять у них немного мяса, но ни товара на обмен, ни желания меняться не имели. Так что оба отряда разошлись на полуночной равнине, и каждый отправился тем путём, которым уже прошёл другой, как это бесконечно часто случается у путешествующих.

Тобин — Стычка на Литтл-Колорадо — Катабасис [120] Катабасис (греч.) — спуск, отступление, в том числе «сошествие в преисподнюю». — Откуда взялся человек учёный — Глэнтон и судья — Новый курс — Судья и летучие мыши — Гуано — Дезертиры — Селитра и древесный уголь — Лавовое поле — Отпечатки копыт — Вулкан — Сера — Матрица — Истребление индейцев

В последующие дни следы индейцев хиленьо попадались всё реже, а отряд забирался всё дальше в горы. Они молча горбились у костров из выбеленного, как кости, высокогорного плавника, а языки пламени клонились под ночным ветерком, забиравшимся в эти каменные теснины. Малец сидел, поджав под себя ноги, и чинил ремешок шилом, одолженным у бывшего священника Тобина, а лишённый сана наблюдал.

Похоже, ты и раньше этим занимался, сказал Тобин.

Малец вытер нос засаленным рукавом и перевернул лежавшую на коленях работу. Я-то нет.

Ну, тогда ловко у тебя получается. Гораздо лучше, чем у меня. Не поровну всем посылается дар Божий.

Малец глянул на него и вновь склонился над работой.

Да-да, настаивал бывший священник. Оглянись вокруг. За судьёй вот понаблюдай.

Наблюдал уже.

Может, он тебе не по нраву, пусть так. Но ведь на все руки мастер. Сколько я его знаю, за что ни возьмётся, всё у него в руках горит.

Малец наладил через кожу смазанную жиром нитку и туго её натянул.

Он по-голландски умеет, сообщил бывший священник.

По-голландски?

Ну да.

Снова взглянув на Тобина, малец склонился над работой.

Умеет-умеет, сам слышал. Близ Льяно встретили мы как-то группу безумных паломников, и старик, что у них был главный, стал наяривать по-голландски, будто мы все в этой его Голландландии, так судья тут же давай ему отвечать. Глэнтон, когда подъехал, чуть с лошади не свалился. Никто из наших ни слова не понял, что он лопочет. Мы спросили, как он его выучил, и ты знаешь, что он сказал?

И что же он сказал?

У голландца, говорит.

Бывший священник сплюнул. Я вот и у десяти голландцев не научусь. А ты?

Малец покачал головой.

Нет, продолжал Тобин. Всемогущий отвесил и распределил дары свои по ему одному известной мере. Справедливости в этой бухгалтерии нету никакой, и я не сомневаюсь, что он первым признал бы это, так что можешь задать ему этот вопрос прямо в лицо.

Кому ему?

Всемогущему, Всемогущему. Бывший священник покачал головой. Поглядел через костёр на судью. Вот это огромное безволосое существо. Разве, глядя на него, можно себе представить, что он перетанцует самого дьявола, а? Ей-богу, танцор просто первоклассный, этого у него не отнимешь. А на скрипке как играет? Ведь он — величайший скрипач из тех, кого я вообще слышал, и точка. Величайший. Он и дорогу найдёт, и из винтовки стреляет, и верхом ездит, и оленей выслеживает. А ещё и мир повидал. С губернатором они аж до завтрака засиживались, тут и о Париже, и о Лондоне, да ещё на пяти языках — только за то, чтобы их послушать, многое отдашь. Губернатор человек учёный, но судья…

Бывший священник покачал головой. Ох, сдаётся мне, что таким путём Господь показывает, как мало значения Он придаёт учёности. Что она тому, кто ведает всё? Он есть необычная любовь для обычного человека, и мудрость Божия живёт в самых малых сих, поэтому вполне возможно, что явственнее всего глас Всемогущего звучит в тех, кто живёт в молчании.

Он не сводил глаз с мальца.

Так что пусть всё будет, как будет, сказал он. Даже в самой малой твари являет Себя Господь.

Малец подумал, что Тобин имеет в виду птиц или тех, кто пресмыкается, но бывший священник, глядя на него и чуть склонив голову, проговорил: Нет таких, до кого не доносился бы глас сей.

Малец сплюнул в костёр и склонился над работой.