Дубравка Угрешич - Снесла Баба Яга яичко

— Так и ты пьешь и мокнешь, — сказала Беба.

— Может, и мокну, но я бы предпочел другое!

— А почему? — заинтересовалась Пупа.

— Она знает, — сказал Мевлудин и ткнул пальцем в сторону Бебы.

— Рассказать им? — спросила Беба.

— Расскажи, дорогая, расскажи, скрывать мне нечего. Скрывают обычно хорошее, а несчастье само брыкается да голую задницу показывает!

— Мевло влюбился, — объяснила Беба.

— В кого? — спросила Пупа.

— Да ты ее знаешь, та маленькая американка, мы тебе рассказывали.

— Я смотрю, ты и так уже всем все сама разболтала! — рассердился Мевлудин.

— Вовсе не всем, правда, не всем: никто, кроме нас трех, не знает!

— Кукла знает.

— Ну, так это и есть три, скажешь, нет?! Дамы расхохотались.

— Даа, вам-то хорошо животики надрывать! — сказал Мевлудин.

— Действительно, некрасиво. Мы хохочем, а девочка осталась без отца… — сказала Беба.

— Да простит Бог душу уважаемого мистера Шейка, — сказал Мевло.

— Когда это случилось? — спросила Пупа.

— Вчера.

— Как?

— Просто откинул коньки, и все.

— Как?

— Подавился мячиком для гольфа.

— Какая жизнеутверждающая смерть! — сказала Пупа.

Кукла молча попивала шампанское, а Мевло, Беба и Пупа комментировали «жизнеутверждающую» смерть мистера Шейка и философствовали на тему «сегодня ты есть, а завтра тебя нет». Казалось, этот разговор Куклу особенно не занимал. Тем не менее она вздрогнула, когда до ее ушей долетело Пупино замечание:

— Прекрасно. Теперь нет преград на пути к вашему счастью! — сказала Пупа, вытянув длинную шею и направив на Мевлудина светлый взгляд.

«Как она вдруг оживилась!» — подумала Кукла, которую встревожила неожиданная Пупина разговорчивость. Обычно Пупа в основном дремала или молчала, и такая резкая перемена поведения, как ей показалось, не предвещала добра.

— На пути к своему счастью стою я сам, как бревно поперек дороги, — ответил Мевлудин.

— Мевло считает, что он недостаточно хорош для той девушки, что он не знает английского — и это правда — и что у него нет хороших манер, — пояснила Беба.

Тут Пупа слегка приподнялась на своем шезлонге и серьезно спросила:

— Вы в присутствии девушки в носу ковыряете?

— Не ковыряю, клянусь матерью! — вопрос ошеломил Мевло.

— Вы жадный? — продолжала Пупа.

— Нет, клянусь мамой!

— Запомните, нет ничего хуже жадного мужчины!

— Я не жадный, клянусь именем Тито!

— Вы много болтаете в присутствии девушки?

— Потрещать я люблю, ничего не скажу, но я могу себя контролировать. Да и английского я не знаю, — ляпнул он простодушно.

— Вы красивы, как Аполлон, не ковыряете в носу, не жадный и не слишком много болтаете. С вами все в порядке! — произнесла Пупа тоном врача, на сто процентов уверенного в своем диагнозе.

Беба расхохоталась. Рассмеялась и Кукла, но как-то напряженно, как будто только сегодня научилась смеяться. Ее горло произвело звук, похожий на ржание.

— А кто он такой, этот Аполлон? — шепнул Мевло Бебе.

— Она имела в виду, что ты выглядишь супер и что она не видит, в чем проблема.

— Но что мне с этого толку, если мозгов у меня совсем нет, нисколько, ни грамма! — сказал Мевлудин, обращаясь к Пупе.

— Мозги в твоих руках! — Беба встала на защиту Мевло.

— Беба права. Знаете, сколько я детей вот этими своими руками принесла в наш мир? — сказала Пупа и почему-то приподняла одну ладонь с растопыренными пальцами.

Мевлудин с преклонением, не сводя глаз, смотрел на старушку в шезлонге, которая сейчас напоминала священную курицу, а ее рука казалась ему распущенным крылом.

— Ох, не знаю, но, мадам, прошу вас, научите меня, как исправить мое положение. Вы старше, вы мудрее, вы во всяких там школах учились, поди, кой-какой материал еще помните, — проговорил Мевло, совершенно очевидно очарованный Пупой.

Беба со стороны наблюдала за происходящим. Стоя по пояс в воде, юноша в шароварах, надетой на голое тело жилетке и с тюрбаном на голове почтительно смотрел на старуху в детском купальном костюме с телепузиками, которая расположилась на плавающем шезлонге в форме горизонтально лежащей буквы «S». Старуха походила на курицу, а юноша на героя «Тысячи и одной ночи».

— А не заказать ли нам еще одну бутылку шампанского? — предложила Беба.

Здесь нужно добавить, что в реальности все происходило гораздо медленнее. Но реальность истории лишь в редких случаях перекликается с реальностью жизни. Или, говоря другими словами, чтобы в жизни поймать мышку, кошка много попотела, а история, как пуля, тут же к цели прилетела.

Мевло просигнализировал невидимому официанту, чтобы тот подал еще одну бутылку шампанского. Шампанское разлили, отпили по глотку, а потом Беба, которая твердо решила помочь Мевло, торжественным тоном предложила:

— Давайте так. Пусть каждая из нас назовет и опишет идеального мужчину, тогда Мевло ясно увидит, чего ему не хватает!

Дамы переглянулись. Интересно, когда они в последний раз вели подобные разговоры? Похоже, Беба выпила слишком много шампанского и впала в детство. Однако получилось все совсем не так, как предполагали присутствующие. Хотя от Пупы никто не ожидал вообще никакого ответа, тем более быстрого, она тут же сказала:

— Идеальный мужчина — это Супермен.

— Почему Супермен? — спросила Кукла.

— Потому что Супермен — это самое лучшее, самое быстрое, самое дешевое и самое удобное транспортное средство! — сказала Пупа, и ее серые глаза заискрились девичьим блеском.

— Неужели только из-за того, что он мобилен? — спросила Беба.

— Еще потому что он «handyman».

— Что это она такое сказала — хендимен? — спросил Мевло у Куклы.

— Мастер на все руки, который может отремонтировать в доме все, что угодно.

— Супермен может одним взглядом, как лазером, заварить стальную дверь весом в тонну, так неужели для него проблема починить духовку, миксер или прочистить засор в раковине?! Он может выполнять роль домашнего диагностического центра, чтобы не терять времени в очередях в поликлинике, — Супермену достаточно просто глянуть на тебя своим рентгеновским взглядом! — болтала Беба.

— Есть еще кое-что, — сказала Пупа. — Что?

— Супермен исправляет мир. Он борется со злом.

— Как Тито! — подскочил на месте Мевло.

Здесь, может быть, следует пояснить, что Мевлудин относился к числу тех боснийцев, которые высоко ценили Тито, уже давно покойного президента бывшей Югославии, и были уверены, что, будь Тито жив, в Югославии и, следовательно, в Боснии не было бы войны, и, следовательно, того злосчастного снаряда, который в корне изменил жизнь Мевло.

Мевло сник.

— У меня нет никакой специальности.

— В каком смысле? — серьезным тоном спросила его Пупа.