Эдуард Тополь - Свободный полет одинокой блондинки

— Я тебе завтра верну молоко.

Кубинка отвернулась и закрыла глаза.

А снизу все громче и громче доносилось скандирование:

— На-та-ша! На-та-ша!.. На-та-ша!!!

Под этот шум в каморку поднялся хозяин, сказал Алене:

— Иди станцуй им.

— Но я же в ночь…

— Это арабская мафия. Если Ширак не может их контролировать, то я тем более. Ты хочешь оставить себе эту кошку — иди станцуй.

Алена со вздохом встала.

— Н-да, я думаю, ты прав: это не Москва! — разочарованно сказал Толстяк Смотрящему, шагая по Елисейским полям в компании своих коллег из Фонда поддержки воздушных путешествий.

— В каком смысле? — поинтересовался тот.

— Ну, мы уже три дня кантуемся, а я еще ни одной соски не видел! У нас в Москве они штабелями стоят. Ты тут чего, с Дунькой Кулаковой живешь?

— Почему? — обиделся Смотрящий. — Я что, онанист, что ли? Это Париж, смотри! — Он остановился и громко обратился к проходящим мимо девушкам и женщинам: — Катя!.. Оля!.. Наташа!.. Света!..

Проходившая мимо девушка обернулась, сказала по-русски:

— Вы меня?

— Конечно, Светочка! Ты свободна?

Смерив его уничижительным взглядом, девушка повела плечом и ушла.

— Не узнала, — объяснил друзьям Смотрящий и снова стал выкликивать в поток прохожих: — Катя!.. Наташа!.. Маша!..

Но то ли из-за нелетной погоды, то ли еще по какой причине русских девушек нужного им темперамента не оказалось в этот вечер на Шанз Элизе, и друзья переместились на СенДени. Разглядывая вывески стриптизников и публичных домов, они шли по тротуару, а Смотрящий честно предупреждал:

— Братаны, я вам от души не советую. Тут одни занюханные румынки…

— Не трепись, — сказал Толстяк, — глянь, чё написано?

Действительно, на одной из вывесок под названием «BEST LEGS-S-S!» было написано: «NATASHA, RUSSIA».

— Пошли! — сказал Толстяк.

— Но это ж стриптизник, тут без обслуживания! — попытался остановить его Смотрящий.

— Не важно! Наши девочки! Мы договоримся!

— Зачем тебе наши? — резонно вмешался Молодой. — Ты их в Москве не видел?

— Нет, наших мы пропустить не можем! — И Толстяк решительно толкнул дверь.

Впрочем, на первом же этаже, где алжирцы онанировали у окон «стакана», его решительность поубавилась.

— Блин, я такого и на киче не видел…

Однако отступать было поздно — к ним уже подбежал лысый и усатый хозяин:

— Бонжур, товарьиш! Спасьибо! Добры вечьир!

— Во дает! По фене ботает! — сказал Толстяк и спросил у хозяина: — Ты, козел! Как ты узнал, что мы русские?

А хозяин, радостно улыбаясь, уже обнял гостей, подталкивая их наверх и сыпя по-французски:

— Сюда, пожалуйста! У нас прекрасный стриптиз! Живой контакт! Всего сто франков с человека! Вы не пожалеете! Наши девочки — очшен карашо! Садитесь! Всего четыреста франков! Живой контакт!..

Усадив их перед сценой и получив у Смотрящего деньги, он раздал гостям бокалы, достал откуда-то бутылку дешевого коньяку и стал наливать им, говоря без остановки:

— Наш стриптиз — the best! Live contact! Живой контакт! Но девушку руками не трогать! Еще сто франков за коньяк, мсье… — И вдруг хлопнул в ладоши: — Вуаля!

Тут же погас свет и зазвучал «Танец с саблями». Сцена и шест на ней осветились узким лучом, в этом луче появилась женская фигура. Одетая по-матросски и с бескозыркой «Аврора» на голове, она спиной выплыла на сцену и, двигаясь в такт музыке, повернулась лицом к зрителям.

— О! — изумленно сказал Толстяк. — Привет, Алена!

— Привет… — ответила Алена, вглядываясь в темноту зала. — А вы кто?

— А ты поди сюда, узнаешь.

Алена, танцуя, усмехнулась:

— Серый волк, что ли?

— Иди, иди! Не бойся!

— Нам нельзя подходить к клиентам, — сообщила Алена. — У нас контакт только голосом.

— Раздевайся! — негромко напомнил ей по-французски хозяин. — Делай стриптиз!

А Смотрящий удивленно повернулся к Толстяку:

— Ты же первый раз в Париже! Откуда ты ее знаешь?

— Да мы у нее на помолвке гуляли, — объяснил ему Молодой. — Алена, ты «Метрополь» помнишь?

— Раздевайся, раздевайся! — настаивал сбоку хозяин.

Алена, танцуя, стала нехотя раздеваться.

Толстяк восхищенно загорелся:

— Ого! Вот это да!

— Неплохо… — прищурясь, проговорил и Седой.

Смотрящий, поглядев на Седого, тут же сказал Алене:

— Эй, Аврора! Мы тебя забираем! Сколько за ночь?

— Нет, я делаю только стриптиз, — ответила она, танцуя.

— Да ладно, не выделывайся! — усмехнулся Толстяк. — Я тебя беру! Сколько?

— Отпадает. Я же сказала.

— Идем, мы тебе твой должок за верфь спишем…

— Оставьте ее. Она знаете чья? — вдруг сказал Молодой и повернулся к Алене: — Ты вообще знаешь, что тебя твой Красавчик третий месяц ищет?

— Нет у меня никаких Красавчиков, и вообще… идите вы! — На глазах у Алены вдруг появились слезы, и она остановила свой танец. — Идите отсюда!

— Нет, а что я сказал? — удивился Молодой.

— Идите! Идите! И тут достали!

— Эй! В чем дело? — закричал по-французски хозяин. — Что происходит?

Выйдя из стриптизника, Молодой достал из кармана мобильник, набрал номер и сообщил в трубку:

— Игорь, мы тут твою кралю только что встретили. В Париже…

Красавчик — какой-то потухший, небритый, без прежнего лоска и куража — прокатил, подняв воротник пиджака, на старом велосипеде по темной набережной Сены и свернул на мост у площади Шатле. Конечно, вряд ли он прикатил на этом велосипеде из Вильфранша в Париж, но то, что на сей раз его дела были хуже некуда, было очевидно.

Тем временем там, куда он направлялся, то есть на Сен-Дени, в стриптизнике «BEST LEGS-S-S!», шоу на втором этаже было в самом разгаре: под все тот же зажигательный «Танец с саблями» Алена демонстрировала стриптиз, снимая с себя бескозырку с надписью «Аврора», матроску, юбку. Турки и арабы ревели от восторга и орали «Наташа! На-та-ша!», а когда ее танец закончился и Алена убежала по витой железной лестнице наверх, в общагу под чердаком, эти крики перешли в скандирование. Под этот шум снизу пришли хозяин стриптизника и высокий араб с цветной татуировкой на могучих плечах. Хозяин сказал:

— Извини, Наташа, он тебя забирает.

— Я никуда не пойду, — ответила она, наливая котенку молоко в блюдце. — Я тут делаю только стриптиз, и ничего больше.

Араб, усмехнувшись, достал из-за пояса складной финский нож.

Хозяин, увидев, как лезвие выскочило из ножа, трусливо сбежал, а араб схватил котенка и молниеносным движением отсек ему голову. Отбросил трупик в угол и приставил окровавленный кинжал Алене к горлу.

— Ты, русская блядь! — сказал он по-французски. — Ты меня уже два месяца мучаешь! Или иди со мной, или я тебя прямо здесь…

Что-то негромко хлопнуло, и пуля выбила нож из руки араба.

Араб отскочил, а Алена в изумлении повернулась.