Эмилия Прыткина - Темная сторона Солнца

Выпив чашку кофе, я стала собираться в институт. После вчерашней пробежки моя красная кофточка пропахла потом, а юбка запачкалась. Я достала из шкафа второй свитер – белый, почистила юбку щеткой и надела шубку.

– Задержусь в библиотеке, буду позже, чем обычно, – соврала я Гоар.

– А ну, покажи твои губы? – подошел ко мне Артур и, убедившись, что они не накрашены, махнул рукой. – Ладно, иди. Долго не задерживайся.

Я вышла из дома, юркнула в соседний подъезд, накрасила губы помадой, подвела глаза и нарумянила щеки. Жаль, что сестра не догадалась прислать мне хорошую косметику. За неимением оной приходится подводить глаза черным карандашом для рисования, красный толочь в пыль, чтобы использовать в качестве румян и разводить водой остатки туши. Вместо пудры – детская присыпка с примесью кремового карандаша. Вместо помады – вазелин с тем же красным карандашом. Я даже научилась варить лак для волос из сахара, воды и лимонной кислоты. Он фиксирует волосы намертво, но у него есть один существенный недостаток – после расчесывания оседает на волосах липкими белыми хлопьями. Недавно наша соседка Лала – пышногрудая перегидрольная жрица любви, обслужившая в своей однокомнатной келье не один десяток мужчин, научила меня выпрямлять волосы. Берутся утюг и книга, между ними зажимается прядь волос и держится несколько минут. С моими кудрями в одиночку не справиться, поэтому я тайком хожу к Лале и прошу ее сделать мне прическу. Вот и сегодня я заскочила к ней и попросила выпрямить волосы.

– Ты вся сияешь. Влюбилась, что ли? – спросила Лала, доставая из шкафа утюг.

– Да нет, просто захотелось сделать прическу.

– Да ладно тебе, мне-то можешь не врать. Ты, Лусо, главное, не теряй голову, как я в свое время. Видишь, какая я теперь стала?

– А почему ты стала про… Почему ты стала такой? – Я густо покраснела, осознав, что чуть не ляпнула лишнее.

– Почему я занимаюсь проституцией? Ты ведь это хотела спросить?

– Ну, не совсем.

– Не юли. Вещи надо называть своими именами. Ты прекрасно знаешь, что многие мужчины пользуются моими услугами. История моя банальна и скучна. Двадцать лет назад я полюбила молодого человека, потеряла голову, а потом он передумал на мне жениться. Вернее, не он так решил, а его родители.

– Подонок!

– Не говори так. Он был хорошим человеком. Его ошибка была лишь в том, что он рассказал о нашей связи своей матери, а та растрезвонила всему миру, что я бесчестная девушка.

– Но ты могла уехать в другой город, начать все сначала.

– Конечно, но я не захотела. Пару лет я отбивалась от назойливых ухажеров, которые жаждали только одного – затащить меня в постель, а потом подумала – а гори оно все синим пламенем! С тех пор и… – Лала махнула рукой. – Не хочу об этом говорить.

– А он? Вы больше не виделись?

– Мы каждую неделю видимся. А толку? У него есть жена и трое детей. – Закончив работу, она достала из шкафа баллончик с лаком. – Давай-ка я уложу твои волосы. Кстати, у меня есть хорошая косметика, если хочешь – можешь воспользоваться.

– Нет, Лала, спасибо, мне уже пора.

– Лусо, погоди, я хотела показать тебе одну вещь.

Лала шмыгнула в кладовку и вынесла коробку, полную женской обуви. Я знала, откуда взялась эта коробка. С некоторых пор на вокзал стали прибывать составы, полные коробок и мешков со старой одеждой. Говорили, что это гуманитарная помощь из Европы. Чего там только не было: одежда на все сезоны – детская и взрослая, обувь, игрушки, книги, даже косметика и кухонная утварь. С утра пораньше люди отправлялись на вокзал встречать состав. На первый взгляд невозможно было определить, что именно находится в той или иной упаковке. Как-то раз сосед Манук притащил четыре коробки. Мы распаковали их и обнаружили детские игрушки. «Э-э-э-х, завтра снова пойду. Может, повезет и мне достанется коробка с одеждой или обувью», – вздохнул Манук и отправил пластиковую куклу в печку-буржуйку.

Лала извлекла из коробки туфли на шпильках и протянула мне:

– Смотри, они почти новые. Только набойки надо поменять. И размер, кажется, твой.

– Спасибо, Лала, но я не могу их взять. Ты знаешь, как к этому отнесется мой отец.

– Ах, да, точно. Я слышала, как он говорил, что эти вещи перед отправкой специально заражают грибком и клещами, чтобы окончательно истребить армянский народ.

– Он ходит к тебе? Только честно.

– Нет, что ты! Он со мной даже не здоровается. Позавчера мы стояли вместе в очереди за хлебом. Видела бы ты, как он брезгливо сморщился и отдернул руку, когда я случайно прикоснулась к нему. Для него я тоже рассадник заразы. Но ты не подумай, я чистоплотная женщина.

– Я знаю, Лала. Я пойду. Еще раз спасибо тебе за укладку.

На остановке было людно, как обычно. Сосед Рубик спорил с незнакомым мужчиной, который доказывал, что грузины взрывают газопровод, чтобы насолить армянам.

– Это не они взрывают, а азербайджанцы! – с пеной у рта доказывал Рубик. – Поймите же вы – грузины нам не враги. Просто Шеварднадзе сейчас не видит дальше Тбилиси. А газопровод проходит по азербайджанским селам, вот они и взрывают его.

– Да, точно, это все азербайджанцы! – крикнула женщина в вязаном берете. – Это все их рук дело!

– А я считаю, что во всем виноваты политики, – встрял в разговор интеллигентного вида бородатый старичок в очках в тонкой позолоченной оправе. – Мы могли жить в мире, а они устроили эту бучу, вот народ и страдает теперь.

– А я вам сейчас вот что расскажу! – крикнула женщина в вязаном берете. – Мой муж поехал в Грузию за мандаринами. Целую неделю эти сволочи держали поезд на границе. Он одними плодами питался, стал желтый, что твой мандарин. А вы говорите, что грузины нам не враги.

– Дедушка, вот вы сказали, что это все политики виноваты, а у нашей соседки сына на войне убили. Как вам такое, а? – послышался из толпы писклявый голос мальчика-подростка.

– Это сложный вопрос… – Дедушка замялся и почесал бороду.

– Нет тут ничего сложного. Сдохнем скоро как собаки. А вы слышали, что наш министр внутренних дел творит?! – крикнула женщина в берете. – Так вот. Ездит по городу черная «Волга» и прямо с улицы пропадают самые красивые девушки.

– Как так? – удивился Рубик.

– А вот так. Значит, рассказываю, – приосанилась дама, почувствовав внимание окружающих. – В машине сидят трое или четверо, уж не помню точно. Они ездят по городу, в основном возле институтов всяких, высматривают самых привлекательных, заманивают в машину – и привет!

– И куда отвозят?

– Куда-куда, ясно куда. На утеху нашему министру.

– А потом?

– Потом неизвестно, но, говорят, что никто больше этих девушек не видел. – Дама вздохнула и посмотрела на меня с материнской заботой. – Вот ты – красивая. Будь внимательна, а то мало ли что. Пропадешь ведь.