Михаил Веллер - Человек в системе

Кошка охотится за вашими босыми ногами, и ваши взвизги (явно не злые всерьез) ее развлекают. Козлик поддаст вам рогами в зад, и страшно вдохновится вашим падением носом в землю, и постарается повторить свой удачный опыт.

Игра и юмор — родственники. Речь идет о невсамделишной ситуации. Нападение на друга, родственника, члена прайда и стада — ситуация нештатная, взлом стереотипа. Можно повозиться, погоняться, раззадориться, сбросить немножко энергии. А заведомая безопасность игровой ситуации делают ее приятной, комфортной.

Те же элементы, ребята. Формально экстремальная ситуация, требующая выброс адреналина, но одновременно же безопасная, что должно давать некоторый выброс гормонов удовольствия, и тут же происходит сброс энергии в режиме положительных эмоций.

Животному таки нужно что-то соображать, чтобы искусственно смоделировать себе такую ситуацию.

Способность мозга животного оперировать объемами информации, причем информации не сиюмгновенно конкретной, а экстраполируемой, — несравненно, на порядки , ниже, чем у человека. Но — есть. Есть. И информационные объемы несравненно меньше, и операционные мощности несравненно меньше. Но есть. У высших животных — очень даже есть.

26. Потребность в юморе и наличие чувства юмора не связаны жестко с развитием интеллекта. Самые тупые жлобы могут ржать по тупым поводам: адреналин с эндорфинами найдут, к чему прицепиться, была бы способность с потребностью. А самые, гм, интеллектуальные деятели могут страдать отсутствием чувства юмора. Были великие ученые и даже великие писатели, у которых с чувством юмора было совсем плохо. Ну — серьезные люди.

В депрессии организм угнетен. Адреналин уменьшен, эндорфинов нет. И нет вокруг ничего смешного. Жизнь — дерьмо, и стереотипы этого дерьма не интересуют несчастного.

Счастье ассоциируется у нас с веселым настроением. Смешливостью, задорностью, бодростью, оптимизмом. Гм. Человек может быть благополучен, добр и умен. Но не очень возбудим. Мрачноват. Гормональный обмен у него такой. Он все понимает. Но ему не смешно.

Вообще это можно считать не то чтобы патологией — но все-таки таких людей, умных без юмора, малая доля. Потому что юмор — это способность мозга к возбуждениям, и ум — это способность мозга к возбуждениям. А уж когда может возбуждаться — то возбуждается все. Гений чаще всего холерического темперамента, сексуально гиперактивен и отлично чувствует юмор. Умный человек с плохим чувством юмора — это как силач со слабой поясницей или слабыми икрами. Диспропорция в развитии всего комплекса мышц. Ну так отсутствие чувства юмора у умного человека — это диспропорция в уровне деятельности всей гормональной системы и уровне возбуждения (и развития) разных участков коры мозга.

В общем же юмор напрямую связан с умственным развитием человечества, с накоплением культуры и способностью ориентироваться в культурном пространстве.

27. Чем большей информацией располагает мозг. Чем полнее информирован он об окружающей среде. Чем объемнее может смоделировать все возможные ситуации. Тем больше «программ-полуфабрикатов» он имеет в своей информационно-оперативной системе. Тем больше стереотипов, связывающих варианты реальности в объемные долгосрочные программы, он имеет. Тем лучше ориентируется в окружающей среде. Тем эффективнее, адекватнее и полнее способен ответить на любые изменения в окружающей среде, которые будут им зафиксированы. Тем больше в этом огромном информационно-стереотипном пространстве содержится возможностей для сбоев, нарушений, сломов стереотипных соприкосновений. То есть — тем полнее пространство, где существует юмор. Тем больше и насыщеннее среда, где может зарождаться юмор.

Засмеяться над небольно упавшим — несложно. Но чтобы смеяться над бесчисленными ситуациями — надо сначала создать цивилизацию.

Юмор — это продукт культурно-психологического пространства.

Нужно абстрактное мышление и огромная память, чтобы стереотипы реальных ситуаций перешли с уровня инстинктивного восприятия на уровень отвлеченный информационно-операционный.

28. Запас картин жизни и вариантов жизни в нашем мозгу неизмеримо больше реального варианта жизни перед глазами.

Создавать смешные ситуации в воображении можно бесконечно. Если воображение — то есть способность мозга моделирующе оперировать информацией, хранящейся в памяти, отдельно от происходящего реально перед глазами сейчас, — если воображение способно моделировать сбои стереотипов, безопасные по последствиям, небольшие по масштабам и экстремальные по форме, — то можно юморить бесконечно. Но. Способность к юмору ограничивается запасом психической энергии, для того предназначенной.

Как нельзя сожрать сразу в одиночку склад деликатесов, — так нельзя смеяться бесконечно. Не хватит возможностей выделения адреналина, сахара, кортизола и эндорфинов. Они не могут поступать на смеховом уровне долго. Не хватит элетропотенциала клеток держать долго очаг возбуждения в мозгу, который и ведает смехом. Через физиологию не перепрыгнешь.

При этом:

У человека более умного, интеллектуально развитого, культурно нагруженного, информации в голове больше, и связывающих ее стереотипов больше, и вариантов связок больше. И вариантов сбоев стереотипов — ему тоже понятно больше. Чтобы фиксировать сбой стереотипа — надо предварительно знать о стереотипе.

У умного больше поводов для смеха, чем у дурака. Так что во многой мудрости — не печали больше, в ней всего больше, и радости тоже.

И. У умного больше энергии для смеха, чем у дурака. Ибо один и тот же темперамент возбуждает эндокринную систему — и возбуждает «интеллектуальные» зоны мозга для умственной работы. (Правда, это при условии, что умный и дурак росли и формировались в одной среде, получали один культурный багаж в те же сроки.)

Психическая энергия лежит и в основе ума, и в основе чувства юмора.

29. Тупой юмор «ниже пояса» и кривлянье искренне несмешны умному. Почему? В основном потому, что для него здесь нет взлома стереотипа. Все просто и ожидаемо. Примитивно, как для математика задача для первого класса школы не может составлять ни малейшего интереса, — и предложение радоваться решению этой задачи вызывает недоуменное презрение. Вот если бы упал на задницу президент, проходя меж телекамер на инаугурацию! — вот это было б да. Вот если бы высморкалась в скатерть английская королева! Вот если бы штаны упали у дирижера в финале концерта Чайковского! Да, это тоже был бы очень тупой юмор, но это был бы убойный юмор, ибо этот взлом стереотипа решительно невозможно предвидеть.

Кривляки подчеркивают своим утрированным кривляньем, что это именно не так, как в жизни, и поэтому смешно. И тупой аудитории ясно: это смешно! А физиолого-психологическая потребность в положительных эмоциях делает остальное.