Алексей Иванов - Блуда и МУДО

– Я не думаю, что Антикриз – это непременно банальный откат, – сказал Моржов, наваливаясь на спинку стула. – Антикриз – это финансовый поток, на управлении которым можно жить хорошо и незаметно. Это долгоиграющий ресурс. Наконец, с него можно получить и политические дивиденды. Может быть, Александр Львович рассчитывает баллотироваться в депутаты, а? Центр – отличный козырь.

– В Антикризисном центре, и я даже склоняюсь к мысли о тривиальной зависти, вы находите для меня просто вотчину для наживы, – аккуратно заметил Манжетов.

– Я вам не завидую, – спокойно парировал Моржов. – У меня есть другой ресурс. И его никому, кроме меня, не приватизировать.

– Важна ещё и востребованность ресурса, – дипломатично подкорректировал Манжетов.

И Моржов с радостью нанёс Манжетову удар его же приёмом:

– А это уже не относится к теме нашей беседы. Вот теперь они квиты. Не надо мериться статусами, как тайменями. Из разных иерархий статусы несопоставимы. Только в детском саду всерьёз решают задачку, кто кого победит: кит слона или слон кита.

– Центр – не блажь и не способ обогащения, – ломким голосом громко сказала Милена. – Это ответ на требования времени!

Моржов и Манжетов одинаково недоумённо посмотрели на Милену. Кого Милена пытается убедить? Себя, что ли?

Моржов перевёл взгляд на Манжетова. Манжетов успокаивающе погладил Милену по коленке. «Вот кто мне главный враг! – внезапно понял Моржов. – Манжетов!» Он нащупался под перинами быта, как горошина принцессы. И Моржов согласился со своим открытием. Манжетов был ему параллелен. Только у Моржова главной целью были женщины, а у Манжетова – деньги. Точнее (применительно к Милене), Моржову были нужны деньги для женщины, а Манжетову – женщина для денег.

– Милена, дорогая, – вкрадчиво сказал Моржов, умышленно употребляя это манжетовское обращение, – у нашего времени очень много разных требований. Но исполняются они избирательно. Причём всякий раз это исполнение доставляет кому-то очень большое удовольствие. Простите, но я не поверю, что наша ситуация – исключение. За меня – опыт и здравый смысл.

Милена молчала и нервно мяла в пальцах салфетку.

– Борис, а чего вы сами-то хотите? – вдруг спросил Манжетов как-то совсем по-дружески.

«Трахаться с твоей женщиной», – подумал Моржов.

– У меня нет никаких амбиций, – улыбнулся он.

– В Антикризисном центре найдётся хорошее место для модного художника. Мы не можем разбрасываться такими кадрами.

– Вы и сейчас начальник. Чего же тогда у вас ценный кадр прозябает в Троельге?

– Мы исправим это положение, – пообещал Манжетов.

– Это называется подкуп оппозиции, – нежно сообщил Моржов.

– Проблема в морали или в цене?

– Конечно, в цене. Мораль нынче стоит дорого.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду то, что людям не должно стать хуже. – Моржов вспомнил: Милену надо брать «на справедливость», – По карману ли вам такая благотворительность?

Манжетов задумался, вращая в пальцах блестящую зажигалку.

– Вы хотите, чтобы в новую структуру перешли прежние педагоги?

– Обобщённо говоря – да.

Моржов ни фига этого не хотел. Но он был уверен, что Манжетов на такое не согласится, и ему было интересно, чем Манжетов всё замотивирует.

– Подумайте сами, Борис… Соня Опёнкина не имеет стажа работы. Да и способностей тоже не имеет. Константин Иванович…

– Егорович.

– Да, Егорович… Константин Егорович, и у него будет хроническая ненаполняемость, беспомощен, как ребёнок. Да и предмет его абсолютно неактуален. Дмитрий Александрович, если признаться честно, – алкоголик. Роза Дамировна будет компрометировать нас своим… э-э… семейным положением.

«Всё-то ты знаешь про Сергача», – подумал Моржов.

– И ещё. Если мы возьмём этих педагогов, остальные, и это логично, спросят: почему только их, а не всех? И вообще: приняв к себе кадры МУДО, чем мы будем отличаться от МУДО? В чём тогда реформа?

– Значит, место есть только для меня? – уточнил Моржов.

– Не только для вас. Но для этих педагогов – нет.

– А для кого есть? – Моржов ухмыльнулся. – Для Шкиляевой – понятно, это её награда за развал МУДО. Каравайскому – тоже понятно: чтобы не орал. Про Милену я не говорю…

– Борис Данилович, ну что за намёки! – обиженно и с сердцем воскликнула Милена. – Сколько можно! Я ведь уже объясняла!…

– Кандидатура Милены будет рассматриваться Комиссией департамента наравне с прочими, – подтвердил Манжетов.

– И Милену могут не взять директором? – усомнился Моржов.

– На пост директора – конкурс, – зло сказала Милена. – И моя кандидатура не единственная!

– А чьи там ещё есть? – тотчас полюбопытствовал Моржов.

Его интересовало, кто ещё подпал под ОПГ Манжетова. Шкиляиха, Каравайский – это понятно. Милена – разумеется. Да-а, есть ведь и Алиска Питугина. Так сказать, запасная Милена.

– Я не вдавался в эти подробности, – уклонился Манжетов.

– Неужели такую должность может получить человек со стороны, откуда-нибудь из отдела кадров? – насмешливо спросил Моржов, намекая на Алиску.

Манжетов намёк понял. Он помолчал, внимательно глядя на Моржова, и потом даже чуть заметно кивнул. Вызов принят.

– Совсем уж со стороны – нет, – сказал он. – Директор – не девочка по вызову, не сестрица Алёнушка.

Ответ был ясен. И Манжетов тоже знал о Моржове то, чего не следовало знать Милене. Секретные ракеты были у обоих. Но их запуск означал тотальное поражение всех интересов соперничающих сторон. Лучше взаимно оставить ракеты в покое. В этом компромиссе Моржов был единодушен с Манжетовым.

– Если вы сейчас не прекратите, я уйду, – тихо сказала Милена.

– Да, дорогая, конечно… Это, и ты извини нас, совершенно бессовестный спор. Боря, я правильно сказал – «нас»?

– Правильно, Саша, – кивнул Моржов. Манжетов, едва не засопев от досады, снова вытащил сигареты, зажигалку и прикурил, пряча лицо.

– Значит, подкуп вам не по карману, – беспощадно подвёл итог Моржов. – Справедливость для вас слишком дорога.

Манжетов вдруг спрятал зажигалку в кулак.

– Справедливость не дорога, – веско произнёс он. – Если вы хотите справедливости, то вы её, можно сказать, себе уже обеспечили. С июня, и это в связи с введением сертификации школьников, у нас в департаменте принята новая форма отчётности – по результатам. К вам в Троельгу тоже приедет комиссия, чтобы посмотреть результаты вашей деятельности. По новым программам педагогов. Боюсь, что в эту комиссию, и это реакция на вашу жалобу в департамент, войдут и проверяющие из области. Так что справедливость восторжествует.

– А это уже угроза, – мгновенно дешифровал Моржов.

– Вам сложно угодить, – хмыкнул Манжетов. Моржов не смог удержаться от ехидства: