Азарий Лапидус - Mont-Blanc, или Непокоренная вершина

Катя набрала шефа.

– У нас гости. Бородин.

– Он здесь? – как-то удивленно спросил Пастухов и часто задышал в трубку.

– В лифте, через несколько секунд будет у нас.

Секретарю передалась нервозность, исходившая от шефа.

– Почему ты раньше мне об этом не сказала?! – во весь голос заорал Пастухов так, что у Кати даже в ушах зазвенело.

Ответить она уже не смогла, потому что в ту же секунду дверь с грохотом распахнулась. В приемную вошел Бородин в сопровождении руководителя своей службы безопасности и двух охранников. Под удивленные взгляды секьюрити Пастухова, застывших в дверях, он прошел в кабинет их босса, не произнеся ни слова. Единственное, что успела сделать Катя, подбежать к двери и плотно ее за ним закрыть.

– Здравствуй! Чем обязан столь неожиданному визиту? – стараясь сдерживать эмоции, спросил Пастухов.

– Не юродствуй, ты знаешь!

– Нет! – искренне ответил Пастухов.

– Тогда объясню.

Бородин прошел к приставному столу и сел. Он, как обычно, был абсолютно спокоен. Достал из портфеля папку с бумагами, выложил перед собой и пристально посмотрел на собеседника, расположившегося напротив.

– Прочитай письмо, – Бородин протянул Пастухову листок бумаги. – Кратко, чтобы не терять времени на лишние подробности, сообщаю, что нашу компанию информируют об одностороннем разрыве контракта.

Пастухов небрежно его взял, пробежал взглядом по тексту и произнес:

– Ну и что? Мы еще побеседуем с заказчиком, поборемся!

– Ты, наверное, не понял. С нами никто ни о чем разговаривать не собирается. В течение тридцати дней мы должны покинуть площадки, возвратить все авансы за вычетом тех средств, которые потратили непосредственно на проект. Эти суммы предстоит подтвердить, что в нашей ситуации сделать будет не очень просто.

– Зря ты думаешь, что им удастся так просто от нас отделаться! – воскликнул не желавший верить в реальность происходящего Пастухов.

– Я в данном случае ни о чем не думаю. За всех нас уже подумал Гражданский кодекс Российской Федерации. Та процедура, которую я тебе обрисовал, в нем прописана однозначно. Просто раньше она не могла с нами произойти, никто не решался, а сейчас – решились! Но ты же знаешь, все случается когда-то в первый раз…

Пастухов прервал Бородина:

– Давай съездим к Кеше или в администрацию?

– Нас никто не поддержит, потому что мы их подвели!

Бородин знал, что говорил. Два дня назад он уже был у вице-премьера Зайцева, и тот предупредил о предстоящем письме. Посетовал на то, что олигархи не выполнили взятых на себя обязательств. Однако он готов рискнуть продолжить их совместную работу, но без Пастухова. Это был ультиматум. Как только Пастухов покинет компанию, согласительная комиссия заказчика отзовет письмо, дав возможность таким образом продолжить работу. Бородин ультиматум принял. Он и сам порядком устал от действий, а правильнее будет сказать, бездеятельности партнера. За последний месяц основная масса подрядчиков так и не приступила к работе, а компанию разрывали внутренние распри, о которых ему докладывали информаторы.

После состоявшейся встречи на высшем уровне два дня юристы готовили документы о переходе доли Пастухова к Бородину, и вот сейчас Бородин протягивал бумаги своему почти уже бывшему партнеру.

– Что это? – с опаской поинтересовался Пастухов.

– То, о чем договаривались – документы о переходе пятидесяти процентов акций, принадлежащих тебе, ко мне.

– А если я не согласен?

– Твоего согласия и не требуется. Твои акции заложены в обеспечение штрафных санкций да плюс к этому нам еще предстоит выплата нереализованных авансов.

– Но ведь и штрафы, и возврат авансов мы можем не принять, их нужно будет доказывать в суде.

– Не нужно! – жестко сказал Бородин. – Я не хочу выносить сор из избы. Тебе и мне, пусть с сегодняшнего дня и порознь, но все-таки еще долго предстоит жить и работать с теми людьми, с которыми ты намерен судиться.

– А что предлагаешь ты? Отказаться от всего, что есть у меня в нашем совместном бизнесе? – возмущенно воскликнул Пастухов.

– Нет, зачем же? – не теряя спокойствия, ответил Бородин. – Переход ко мне касается только той компании, о которой мы договаривались. Все остальные предлагаю оценить и в течение полугода договориться, кому какая компания достанется. Поскольку у нас будет объективная оценка, проведенная независимым оценщиком, эта операция выглядит достаточно несложно. Мы поделим компании, если возникнет при этом финансовая разница – один другому ее компенсирует. По-моему, достаточно справедливо.

– А если я не смогу компенсировать возникшую разницу? Ну, например, не хватит средств.

– Передашь мне одну из доставшихся тебе компаний, и тогда получится, что уже я должен буду компенсировать тебе разницу.

– А если я не захочу отдавать тебе деньги или компанию?

– Захочешь! – жестко произнес Бородин. Достал все бумаги из папки, разложил их перед Пастуховым. – Подписывай!

Пастухов был очень азартным игроком, частенько мог передернуть карты, смухлевать, но он однозначно понимал, что на свете существуют соперники, с которыми нарушать правила игры себе дороже. Именно таким соперником и был Бородин, а по правилам требовалось подписать разложенные перед Пастуховым бумаги. Отказ означал начало боевых действий, расклад которых на сегодняшний день был явно не в пользу Пастухова. На кон были поставлены значительно большие средства, чем обсуждаемая сегодня компания, сосредоточенные в других фирмах корпорации, и ими рисковать не хотелось.

Пастухов взял со стола первую попавшуюся ручку – серебряный «Монблан» – и быстро подписал документы.

Я последний день работал в компании. Попрощался со всеми сотрудниками. Даже выпил по рюмочке коньяка с некоторыми из них. Решил зайти в приемную к Валентину, сказать «пока» Кате, а может быть, и самому олигарху. Дверь в фойе была открыта, в приемной что-то двигали, переставляли. Я заглянул внутрь и увидел, как рабочий откручивал от двери табличку «Пастухов Валентин Александрович». Надо же, похоже, не я один покидаю компанию. Что бы это значило?

– Катя, а зачем снимают вывеску?

– Затем, – грубо ответила Катя, не глядя на меня, – что Валентин Александрович уходит из компании.

Произнеся последние слова, девушка подняла красные глаза, и я увидел в них слезы. Наверное, она еще не успела получить от олигарха квартиру и очень переживала по этому поводу, а может быть, она его действительно любила и не представляла свою жизнь без того, чтобы видеть Пастухова каждый день.

– Вы, я полагаю, уходите вместе с ним? – зачем-то спросил я.

– Пока не знаю. Надеюсь, Валентин Александрович мне что-нибудь предложит!