Джек Керуак - Ангелы опустошения. Книга 1

Нет, она очень старается быть проказницей но не может, уходит показав груди (которые возбуждают свист) а потом Эйб и Слим, при ярком свете, разыгрывают с ней маленькую пьеску.

Эйб судья, стол, молоток, бах! Слима арестовали за непристойное поведение. Его вводят вместе с Мисс О'Грэди.

"Что непристойного он сделал?"

"Дело не в том что он сделал, он сам непристоен."

"Почему?"

"Покажи ему, Слим."

Слим, в банном халате, поворачивается спиной к публике и распахивает полы.

Эйб выкатывает шары и перегибается чуть ли не выпадая из-за судейского стола — "Великий день спозаранку, такого не может быть! Видимое ли это дело? Мистер, вы уверены что это все ваше? Это не просто непристойно это даже неправильно!" И так далее, гогот, музыка, темнота, прожектор, Слим провозглашает торжествуя:

"А теперь — Непослушная девчонка — С А Р И Н А!"

И прыгает к органу, рваный рэгтаймовый джазовый проигрыш, и вот выходит непослушная Сарина — По всему залу проносится буря возбуждения — У нее раскосые кошачьи глаза и плутовское грешное личико — славненькое как усики у киски — словно ведьмочка — без помела — она выходит крадучись и биясь под бит.

Она немедленно опускается на пол в положении совокупления и закатывает небесам припадок своими чреслицами — Она изгибается от боли, лицо ее искажается, зубы, волосы ниспадают, плечи ежатся и змеятся — Она остается на полу опираясь на руки и засандаливает свои дела прямо в публику где одни темные мужики, а некоторые там еще мальчики из колледжа — Свистки! Музыка органа приниженная ложись-ка-ты-туда что-это-ты-там-делаешь типа блюза — Как же в самом деле она шаловлива с ее глазами, раскосо пустыми, и то как она идет к правой ложе и делает тайные грязные штучки для сановников и продюсеров сидящих там, показывая какую-нибудь крохотную часть своего тела и спрашивая "Да? Нет?" — и уносясь прочь и возвращаясь снова и вот кончик руки ее подкрадывается к поясу и она медленно расстегивает юбку дразнящими пальчиками которые шевелятся и сомневаются, затем являет бедро, бедро чуть повыше, уголок лобка, уголок живота, поворачивается и являет уголок ягодицы, выкатывает кончик языка — изо всех пор ее сочится потом сок — Я не могу не думать что с нею творит Слим в гримерной -

К этому времени я уже пьян, выпил слишком много вина, меня дурманит и весь темный зал мира вихрится вокруг, все это безумие и я смутно припоминаю еще с гор что все вверх тормашками и ух, ухмылка, усмешка, узмейка, утоление жажды секса, что это люди делают в креслах зала в этой рушащейся пустоте волшебника хлопая в ладоши и завывая под музыку и девчонку? — Зачем все эти занавеси и портьеры, и маски? и огни различной яркости играющие везде отовсюду, розово розовые, сердечно-печальные, мальчиково-голубые, девочково-зеленые, черные как испанский капюшон и черно-черные? Уф, оу, я не знаю что делать, Сарина Непослушная теперь на спине на сцене медленно шевеля своими сладкими чреслами какому-то воображаемому Богочеловеку в небе который вечно берет ее в оборот — и очень скоро у нас будут беременные воздушные шарики и выброшенные резинки в переулке и сперма среди звезд и битые бутылки среди звезд, и скоро стены возведут чтобы удержать ее защитить внутри какой-то замок Испанский Сумасшедший Королевский Дом и сцементированы будут битыми пивными стаканами и никто не сможет взобраться к ее подпруге кроме органа Султана который засвидетельствует ее соки затем сойдет в свою иссохшую могилу и ее могила со временем тоже иссохнет, после первых черных соков которые так любят черви, затем прах, атомы праха, атомами ли праха или великими вселенными бедер и влагалищ и пенисов какая будет разница, все это Небесный Корабль — Весь мир ревет прямо в этом театре и сразу за ним я вижу ряды сокрушающегося человечества рыдающего при свечах и Христа на Кресте и Будду сидящего у Дерева Бо и Магомета в пещере и змея и солнце поднятое ввысь и все аккадско-шумерские древности и старинные морские лодки уносящие куртизанок Елен на окончательное побоище и битое стекло крошечной бесконечности пока ничего не останется кроме белого снежного света проникающего везде по всей тъме и солнцу — клянчь, и электормагнитное гравитационное исступление проездом без слова или знака и даже не проездом и даже не будучи -

Но О Сарина приди ко мне на мое ложе напастей, дозволь мне любить тебя нежно в ночи, долго, у нас вся ночь, до рассвета, до восходящего солнца Джульетты и оброненного кубка Ромео, пока я не утолю свою жажду Сансары у входа твоих розовых лепестковых губ и оставлю спасительный сок в саду твоей розовой плоти таять и высыхать и завывать еще одним младенцем в пустоту, приди сладкая Сарина в мои шаловливые объятья, грозной в чистом млеке моем, и я прокляну испражнение оставленное в твоей молочной всемогущей палате кисты-с-вульвой, твоей клоакальной ясности Клары всеприемлющей сквозь которую медленно блеется тягучей струйкой зальная спермь, к замкам в твоей закавыкистой плоти и я защищу твои вздрагивающие бедра от твоего сердца и исцелую твои губы и щеки и Берлогу и полюблю тебя везде и в этом-то все и будет -

У кулисы она расчленяет лифчик и показывает проказливые титьки и исчезает внутри и представление окончено — вспыхивают огни — все расходятся — Я остаюсь сидеть потягивая свой последний возможный стакан, одуревший и рехнувшийся.

Нет никакого смысла, мир слишком волшебен, мне лучше вернуться на свою скалу.

В туалете я ору повару-филиппинцу: "Разве там не прекрасные девчонки, эй? Разве нет?" и он несклонный признать это признает это вопящему бродяге у писсуара — Я иду назад, наверх, пересидеть кино ради следующего представления, может в следующий раз с Сарины слетит все и мы увидим и ощутим бесконечную любовь — Но Боже мой ну и кино же они крутят! Лесопильни, пыль, дым, серые изображения бревен плюхающихся в воду, люди в касках бродят в серой дождливой пустоте и диктор: "Гордая традиция Северозапада — " затем следуют цветные картинки водных лыжников, я не просекаю, ухожу из кино левым боковым проходом, пьяный -

Как только я вываливаюсь в ночной воздух Сиэттла снаружи, на холме, краснокирпичных неонок служебного входа, выходят Эйб со Слимом и цветной чечеточник спешат и потеют вверх по улице на следующее представление, даже на обыкновенной улице чечеточник не может и задыхается — Я понимаю что у него астма или какой-то серьезный порок сердца, не следует ему танцевать и тусоваться — Слим выглядит странно и обычно на улице и я понимаю что это не он делает это с Сариной, это какой-нибудь продюсер из ложи, какой-нибудь леденец на палочке — Бедный Слим — И Эйб Клоун Кулис Вечности, вот он болтает как обычно и треплется с большим заинтересованным лицом на дейстрительных улицах жизни, и я вижу всех их троих актерами, комедиантами, печальными, печальными — За угол наскоро выпить или может глотнуть чего-нибудь съестного и бегом обратно на следующее представление — зарабатывая на жизнь — Совсем как мой отец, ваш отец, все отцы, работающие и зарабатывающие на жизнь в темной печальной земле -