Татьяна Перцева - Город уходит в тень

Помимо того, что Вена — очень красивый город, очень гостеприимный, очень теплый, я сделала одно личное открытие.

Ненавижу Гашека! Я теперь это точно поняла. Фактически его нигде не знают, кроме Чехии и России. Освободительное движение простив Австро-Венгрии, ну да, ну да. Всю жизнь мы, читая Гашека, презирали Франца-Иосифа и были уверены, что его жену Елизавету патриот проткнул штыком снизу, когда она сидела в туалете… как смешно!!! Ну просто ухохочешься!

Так вот, обнаружила я, что в Австрии просто культ почитания Франца-Иосифа и Сисси, заинтересовалась и стала читать. И вычитала, что Францу-Иосифу фатально не везло в жизни. Он был очень трудолюбив, он хотел для своей страны самого лучшего, был человеком мягким, и добрым, и вовсе не идиотом, каким его рисует Гашек, но… ну не было у него таланта правителя, вот в чем беда. Да еще его мамочка… если бы не она, Сисси, в начале совместной жизни любившая императора, не стала бы путешествовать по всему свету, гоняясь за призраком счастья. И погибла она трагически: шла по набережной Женевского озера, и ее ударили заточкой. Итальянский анархист, который потом сказал, что не знал, кого убил, просто увидел хорошо одетую женщину, и взыграла классовая ненависть. При императрице не было охраны. Одна фрейлина. В Женеве ей поставлен изумительный бронзовый памятник (там, как ни удивительно, не сдают на лом цветные металлы).

Перед этим ей пришлось пережить трагическую смерть сына, покончившего с собой… А, была я в крипте, специально разыскала, сбоку от дворца Хофсбург, бросила цветы на три гроба — подойти нет возможности, они огорожены… Кроме меня, там никого не было, а я помолилась за трех хороших и очень несчастных людей.

Ну вот, устала я, находилась так, что ноги отваливались, купила клубничного мороженого и уселась на бульваре, ведущем к собору Святого Стефана. Травка зеленеет, солнышко блестит, раздражает ужасающий памятник Чуме, вернее, памятник, поставленный в память жертвам эпидемии чумы, но если отвернуться от огромной колонны, можно смотреть на австрийцев, ведущих собачек самых разных пород и беспородных тоже, поговорить с бабушками, коих и там много, даже подремать.

И вдруг… я даже ушам не поверила.

Невидимый оркестр заиграл вальс из «Берегись автомобиля». И до того этот вальс вписался в общий настрой, что все вместе показалось абсолютно родным и знакомым, еще немного — и услышишь русскую речь.

Я еще посидела, отдышалась и пошла разыскивать музыкантов. И точно: парни из Москвы, приехали на лето подзаработать, там и в Германии вообще много русских, а особенно украинских музыкантов. Ну я тоже что могла, то дала, поблагодарила мальчиков и весь остаток дня улыбалась. Что ни говори, а свое!!!

И заодно напишу про Зальцбург, опять же на него дали полдня, нет, нужно обратно в Австрию, так не годится!

Там жил Цвейг…

Там тоннель из растений, тот самый, что снимали в «Звуках музыки». Очень узнаваемо. Там сад гномов. Очень забавные фигурки гномов и гномих… симпатичнейшие букетики из засушенных цветов, сколько лет прошло — а он у меня как новенький… Город просто игрушка, красота невероятная, там бы пожить с месячишко, душа бы очистилась…

Ну где может быть такое? Да в Чехии, конечно.

Чаще всего, собираясь в Чехию, слышишь разочарованное: «Да это народная демократия!»

Снобизм вреден для здоровья, а также для души. Потому что не позволяет соприкоснуться с жизнью, а иногда и с прекрасным.

Я до сих пор не могу отдать пальму первенства в конкурсе «Город мира». Потому что никак не решу, что красивее: Прага или Будапешт. Вот так!

Как всегда, стоит поразиться тому, как бережно сохранен исторический центр. Это только мы Москву потеряли. И Ташкент тоже, кстати. А все остальные свое прошлое сохранили.

Так вот, Прага красива. Красива до боли в душе. Интересно, откуда там брали архитекторов? Они строили ДОМА. Не коттеджи с идиотскими башенками, не коробки, не алюкобондовые крепости — дома. И удивительные замки. Кстати, в которых сохранилось все: мебель, книги, ковры, обои. Замок Глубока-над-Влтавой — копия лондонского Виндзора. Остальные — оригиналы. В замке Сихров нам устроили органный концерт… А мост через Дунай? А собор Святого Вита, где хранится корона чешских королей? Говорят, что если ее примерит не король, примерит не по праву, ждет его конец страшный. Как гауляйтера Гейдриха, скажем.

До сих пор сохранилась отметка уровня воды при разрушительном наводнении еще в XX веке.

Чешские пенсионерки на ломаном русском плакались мне, что жизнь стала совсем плохой, пенсии не хватает даже на оплату коммунальных услуг, не то что при Советах. В этом отношении все — как везде.

В Праге, в бывшем еврейском гетто, родился Франц Кафка. Один из моих самых нелюбимых писателей. Я его творчества побаиваюсь, больное оно. И я успела сходить на еврейское кладбище, на могилу Бен Бецалеля, раввина и изобретателя Голема. Гид рассказывала, что евреям отвели очень мало места и они хоронили своих умерших слоями, один поверх другого, еще, еще выше…

Удивительнейший Карлов мост со скульптурами…

А еще нас возили в Карловы Вары — городок-шкатулку с драгоценностями, по дороге к которому тянутся поля рапса-сурепки. Автобусы там ездят только на рапсовом масле. А машины не допускаются. Город на дне высоких холмов. Наверху жизнь дешевле, но поди туда доберись! Там сохранился дом, в котором жил Петр I. Там вода в речке красного цвета. Если опустить в нее бумажную розу, она через несколько дней покраснеет — столько минеральных солей. Такие розы там продают, но уж очень они некрасивые. Продают в огромных количествах кружки, из которых пьют минеральную воду, и фарфоровые ложечки. Нас гостеприимно пригласили попить из фонтана минеральной воды. Многие отважились. Я воздержалась. Поскольку в СССР продавалась карловарская соль в качестве слабительного, а бегать разыскивать известное удобство в чужом городе — занятие не из занимательных, простите за каламбур.

Удивительные люстры и вазы, россыпь гранатов, ну и, конечно, пиво… Я привезла хрустальную кошечку.

Забыла сказать, что в том путешествии я была одна, в маленькой гостинице, владели которой русские эмигранты. А рядом жили три советских труженицы российской торговли, и нужно же — трезвыми я их не видела. Правда, и пьяными тоже. Вместе мы покупали бехеровку, на мой взгляд довольно мерзостное пойло, но принято его везти из Чехии, вместе с абсентом. Запрещенным почти во всей Европе. Но не в Чехии. Я свою довезла. А они свою приговорили уже к утру. Нет, пиво, скажем, там действительно хорошее. И я его люблю, вообще в привычку вошло — пить за границей пиво. А дома — ни-ни… странно, но факт. Это я к тому, что по дороге в Карловы Вары нас завезли на крушовицкий пивной завод. Наверное, так возят исключительно российских туристов. Перед нами поставили по три бокала. Пол-литровых. Я пригубила один, второй и выпила третий. Темное, очень мягкое пиво. И на этом закончила дегустацию. А мои дамы… ох, даже страшно, сколько пива может поместиться в одном слабом создании.