Алексей Комаров - Рассказы старого лешего

Люблю сидеть перед камином
И, наслаждаясь тишиной,
Смотреть, как пламя вьется с дымом,
Как саламандр пляшет рой.

Пишу тебе, мой друг далекий,
Но все же очень близкий друг,
Пишу в надежде — эти строки
Тебя ко мне перенесут.
И сядем мы перед камином
С бутылкой красного вина,
Тепло, уютно, тишина.
В окно сквозь сумрак темно-синий
Глядит красавица луна.

Поговорим о том, об этом,
Слегка поспорим, может быть.
В беседе, дружбою согретой,
Неплохо отбивной котлетой
Вина стаканчик закусить.

Мой милый друг,
Мое послание прими.
В нем я желаю, чтобы ты
Хранил заветные мечты,
И бодрость духа не терял,
И был здоров, и крепко спал,
Под ручку с Митревной гулял,
Смеялся, кушал чернослив,
Ну, словом, был бы ты счастлив.
И я за счастьем ковыляю,
Немножко по саду гуляю,
Без аппетита ем и пью
И очень плохо ночью сплю.
Морфей, свинья и идиот,
Мне сна, каналья, не дает,
А ночь без сна совсем не мед.

Хотел бы я ответить вам стихами,
Но посудите сами:
В мои года — какие там стихи,
Пора замаливать грехи.

Смотри в окошко,
Нина, Нина!
Смотри, какие чудеса,
Какая дивная картина,
Какая снежная краса.
Как все бело… Смотри, смотри!
Вон на мичуринской рябине
Сидят красавцы снегири.
Они из дальних стран суровых
Нас прилетели навестить,
У нас немного погостить,
И улететь на Север снова.
Смотри, как Мурзик рад пороше,
То спинкой трется, то брюшком,
То в снег ныряет кувырком,
Он очень рад, наш пес хороший.

Помнишь, Зося, лес дремучий,
Мы по лесу робко шли.
Небо все закрыли тучи,
Гром, как зверь, рычал вдали.
Тьма сырая, ночь глухая,
В ней мерцают огоньки —
То кикимор злые очи
Или светят светляки?
Иль то леший смотрит дико
Из чащобы из глухой?
Зося, Зося, не пугайся,
Зося, Зося, я с тобой.

Давно, давно я собирался
Вам поднести букет цветов.
И наконец я постарался
Нарвать лесных колокольцов,
Нарвать липучки и ромашки,
Лазурно-синих васильков,
И розовых и белых кашек,
И длинноусых колосков.
Букет готов. Я к вам помчался,
А вас, мой ангел, дома нет.
Соседке Лизочке достался
За поцелуй весь ваш букет.
Вот так-то!

Я зверь, я дикий зверь,
Таким меня природа сотворила.
Мне чувства тонкие дала
И жить под солнцем научила.

Как хороши,
Как свежи были розы
В китайской вазе на столе.
Их ветер сдул,
Их съели козы.
Осколки вазы на земле.

Вы помните? На камне мы стояли,
Плескалось море. Чайки хохотали…
На берег ветер волны гнал,
И вашим шарфом он играл.

И, видно в шутку, нас двоих
Опутал шарфом и затих.

Тогда с улыбкой вы сказали:
«Нас шелком ветерки связали…
Теперь попалась птичка в сеть,
На волю ей не улететь…»

Я вам ответил: «Плен не страшен,
Когда любовью он украшен,
Когда не цепи, не оковы,
А вяжет шарфик ваш шелковый».

Ночи сонное дыханье,
Сумрак и покой.
В небе звездное мерцанье,
Месяц молодой.

В сад пойдем. Смотри, как пышно
Там сирень цветет.
У забора в чаще вишен
Соловей поет.

На дерновую скамейку
Сядем мы с тобой,
Перед нами пруд, заросший
Темною нугой.

Милый друг, ведь это сказка,
Это дивный сон,
Никогда не повторится
В нашей жизни он.

Будет время — твои кудри
Серебром блеснут,
Тогда вспомни сад цветущий
И уснувший пруд.
И дерновую скамейку,
Соловья в тиши.
Вспомни, как шептались тихо,
Тихо камыши.

Грозди пышные сирени
Льют свой аромат.
Мы пойдем с тобою, Феня,
В наш цветущий сад.

Ах, мой ангел, твои глазки
Не глаза — цветы,
Они полны нежной ласки,
Полны красоты.

Где ты теперь — того не знаю,
Но эту ночь, ночь над Курой
Я часто, часто вспоминаю
И в мыслях нежно обнимаю
Тебя, дитя страны чужой.
Шумела буйная река,
Гремя камнями, в пене белой.
Со мною рядом ты сидела,
В моей руке твоя рука.
Была весна, и соловьи
Напевы дивные свои
Всю ночь нам пели, не смолкая.
Кура неслася между скал,
Гоня за валом мутный вал,
Клоками пены вверх бросая.
Где ты теперь — того не знаю,
Но эту ночь, ночь над Курой
Я часто, часто вспоминаю,
И в мыслях нежно обнимаю
Я стан грузинки молодой.

Мы любим всем давать советы,
Как будто знаем больше всех.
Но даже, несмотря на это,
Иной совет дает успех.

У камина мы сидели,
За окном кружилась вьюга,
Но в окно мы не глядели,
Мы глядели друг на друга.

Так сидели вечер целый
И ни слова не сказали…
На медвежьей шкуре белой
Мы сидели и молчали.

И дрова уж прогорели,
И в окно уж ночь глядела,
Молча рядом мы сидели
На медвежьей шкуре белой.

За нас руки говорили,
Говорили очи смело.
Все вопросы мы решили
На медвежьей шкуре белой.

В такой туман и слякоть
Хотел бы с другом я побыть,
Вина бутылочку распить
И мирно покалякать.

Ночь и луна обманчивы, друг милый,
Все кошки серы в тьме ночной,
А девушки — одна прекраснее другой,
Луна вуалью их прикрыла.
Вот почему всегда свиданья
Бывают ночью, под луной,
И внучки Евы, хитрые созданья,
При лунном трепетном сияньи
Обманчивой нас ловят красотой.

Хотел бы я ответить вам стихами…
Да стар я стал, какие уж стихи?
Не время заниматься пустяками,
Пора замаливать грехи.
Давно уж черти ждут меня,
Давно уж раздувают пламя.
И, может быть, на этих днях
Я подружусь с чертями…

Слов у меня для вас так много,
И образ ваш всегда со мной,
Но вы глядите очень строго,
И перед вами я немой.

Ах, Анюта, ваши глазки
Не глаза — цветы.
Сколько в них любви и ласки,
Сколько в них мечты.

Много люди написали
Всякой чепухи.
Умоляю вас: нельзя ли
Не писать стихи!

Когда-нибудь в минуту грусти,
Когда наступит черный час,
В своем печальном захолустье
Я вспомню, может быть, о вас.
И образ ваш, родной и милый,
Рассеет временную тень,
И вновь во мне воспрянут силы,
И новый засияет день!

Я вас любил свирепо, зверски,
Живьем готов был проглотить,
Такой поступок богомерзкий
Нельзя, конечно, похвалить.