Марк Поповский - Третий лишний. Он, она и советский режим

Противники Коллонтай столь же серьезно отвечали ей, что советское государство в настоящее время стремится снижать налоги на население. Особенно в деревне. Поэтому еще один новый налог нежелателен. Кроме того, наиболее консервативная часть населения — крестьяне, будут недовольны любовным налогом”, да и пролетариат едва ли с восторгом примет такое государственное начинание.

Однако чем дальше развивалась эта странная дискуссия, тем явственнее становилось, что сила за элементами умеренными, за теми, кто предпочитает видеть любовь и секс в формах традиционных. Можно предположить, что руководители партии и государства за десять лет пребывания у власти уже поняли, что Марксовы предсказания и рекомендации в области секса едва ли благодетельны для молодого государства. Капиталистические формы сексуальной жизни как-то упорно не желают уходить в прошлое, а социалистические — не торопятся проявить себя. „Посмотрите, что делается вокруг нас, в государстве, где власть находится в руках пролетариата, — подобно Иову взывал старый большевик Д. Рязанов (Гольдендах). — Острое чувство горечи и стыда охватывает каждого из нас, когда на десятом году пролетарской революции мы все еще видим картину глубокого унижения женщины, вынужденной продавать свое тело и душу, чтобы жить” [29] Д. Рязанов (Гольдендах). „Взгляды Маркса и Энгельса на брак и семью”. М., 1927. .

Действительно, неладно как-то получалось: пролетариат, который основоположники марксизма объявили самым высоконравственным классом в истории человечества, пролетариат, чья мораль со временем должна была стать всечеловеческой, на поверку оказался того-с, с гнильцой. Проституция в Советском Союзе упорно не исчезала и даже расцветала. Пролетарки в больших городах охотно пополняли ряды „падших ангелов”. Ссылки на всеобщую разнузданность буржуазии и высокую мораль пролетариата трещали по швам и это глубоко огорчало директора института Маркса-Энгельса и главного толкователя марксизма в СССР, старого большевика Дмитрия Рязанова (Гольдендаха).

Но и Рязанов и его коллеги не могли помыслить, чтобы вина за несбывшееся пророчество пала на основателя марксизма или даже на пролетариат. Тем более, не желали они хоть какую-нибудь долю вины принимать на себя. Сила большевизма в том и состоит, что марксизм — единственное, не терпящее ревизии, всегда правильное учение, а советская политическая система — абсолютно идеальна. Виновника массовой проституции и повальной разнузданности граждан страны социализма следовало искать где-то помимо советской системы. Его искали и нашли. Во всем виноваты не до конца еще добитая буржуазия и буржуазная идеология. Это она, буржуазная идеология, привела к половому разгулу. Так сказал член ЦК партии Емельян Ярославский. Его поддержали нарком здравоохранения Николай Семашко и нарком просвещения Анатолий Луначарский. Все они ссылались при этом на авторитет товарища Ленина.

Самого Ленина к этому времени уже не было в живых. Пятидесятичетырехлетний вождь умер в начале 1924 года от сухотки спинного мозга (табес дорзалес) — заболевания, которое определяется в учебниках как „поздняя форма сифилитического поражения нервной системы”. Ленин умер, но точка зрения вождя-сифилитика на проблемы пола сохранилась. Немецкая коммунистка Клара Цеткин опубликовала взгляды Ленина на эту область в своих воспоминаниях 1925 года. По словам Цеткин, Ленин в беседе с ней произнес следующее: „Несдержанность в половой жизни — буржуазна, она признак разложения. Пролетариат — восходящий класс… Он черпает сильнейшие побуждения в борьбе, в положении своего класса, в коммунистическом идеале” [30] Клара Цеткин. „О Ленине”. 1925. Цитирую по книге „Воспоминания о Ленине” в 2-х томах. М., 1957, т. 2, сс. 483–484. . По мнению Ленина, пролетариат, таким образом, никак не может стать источником половой несдержанности. О крестьянах и говорить нечего: они, конечно, собственники, но во всем остальном люди рассудительные. Буржуазия и ее идеология — вот единственные подлинные носители зла, от которого страдает население Советского Союза на десятом году революции.

Такой вывод вполне устраивал старых большевиков Ярославского и Семашко, Преображенского и Смидовича, Рязанова и Луначарского. Воспоминания Клары Цеткин полностью освобождали коммунистов от пятна, которое вот-вот готово было на них пасть. Но кто же главный носитель буржуазной идеологии в СССР? Воспоминания Цеткин давали исчерпывающий ответ и на этот вопрос. Оказывается, Ленин с самого начала был противником идей „свободной любви”. Правда, он называл это иначе, но не в терминах суть. К. Цеткин очень недолюбливала Коллонтай и в обоснование своей антипатии привела следующий монолог вождя: „Вы, конечно, знаете знаменитую теорию о том, что будто бы в коммунистическом обществе удовлетворить половые стремления и любовные потребности так же просто и незначительно, как выпить стакан воды. От этой теории „стакана воды” наша молодежь взбесилась, прямо взбесилась. Эта теория стала злым роком многих юношей и девушек… Я считаю знаменитую теорию „стакана воды” совершенно не марксистской и сверх того противообщественной… Конечно, жажда требует удовлетворения. Но разве нормальный человек при нормальных условиях ляжет на улице в грязь и будет пить из лужи? Или даже из стакана, край которого захватан десятками губ? Но важнее всего общественная сторона. Питье воды дело действительно индивидуальное. Но в любви участвуют двое и возникает третья жизнь. Здесь кроется общественный интерес, возникает долг по отношению к коллективу”.

Свидетельство Клары Цеткин о взглядах Ленина на любовь пришлось в 1925–1926 годах как нельзя кстати. И те, кто находились в это время у власти, и те, кто боролись за власть, немедленно использовали ее свидетельство. Тут же были приняты и организационные меры: Коллонтай, которую за ее прошлые грехи в 1923-м отправили послом в Норвегию, теперь, в 1926-м, загнали на противоположный конец планеты, представителем СССР в Мексике. Другого поборника „свободной любви”, Курского, вскоре также освободили от обязанностей наркома юстиции и определили послом в Италию. Вывалился из политической тележки и прокурор республики Крыленко.

Мысли Ленина о сексе, которые оказались столь своевременными во второй половине 20-х годов, логикой и последовательностью не блистали. Если, как писал Ленин в 1913-м, женщины из трудовых классов вынуждены были торговать собой по нужде, толкаемые на проституцию проклятым капиталистическим строем [31] В. И. Ленин. „Капитализм и женский труд”. Собр. соч., 5-е изд., т. 23. , а буржуазия (Ленин, письмо к Инессе Арманд [32] В январе 1915 года близкая приятельница Ленина Инесса Арманд сообщила ему, что собирается писать труд по женскому вопросу. Ленин прочитал проект будущей книжки и вознегодовал: „По поводу Вашего плана брошюры я нахожу, что требование „свободной любви” неясно и, независимо от Вашей воли и желания, является в современной общественной обстановке буржуазным, а не пролетарским требованием… Вы совершенно забываете объективную и классовую точку зрения”. Классовая точка зрения состояла в том, что буржуазии по природе более развратны. Пролетаркам же свободная любовь не нужна. ) склонна к разврату по самой своей классовой сути, то почему же после пролетарской революции проституток в стране стало не меньше, а больше? И отчего „взбесилась” молодежь, трудовая советская молодежь? Капитализм в советской России разрушен, ненавистных Ленину буржуазок и след простыл: кого убили, кто эмигрировал. А тем, что остались в СССР, надо полагать, не до секса: в первой половине 20-х годов советская власть разгромила примерно 2.250.000 „буржуазных” семьи. Два с половиной миллиона женщин из таких семей заключены в лагерь или сосланы в самые глухие углы страны. [33] Проф. И. А. Курганов. „Женщина и коммунизм”. Нью-Йорк, 1968. Но почему-то именно в эти годы достигает апогея всероссийский разврат. Так что концы с концами у вождя номер один никак не сходятся.