Хэзер Уэббер - К югу от платана [litres]

Только на работе я его не нашла. Оказалось, Флетч взял отгул.

На телефон он тоже не отвечал. Я оставила на его автоответчике несколько сообщений, прося перезвонить как можно скорее. Поначалу в голосе моем звучало простое любопытство, затем злость, а под конец он уже дрожал от страха. Я нутром чуяла, что с Флетчем все в порядке, но разыгравшееся воображение то и дело подкидывало мне картинки с его машиной, валявшейся разбитой у подножия отвесной скалы.

И пускай никаких скал в окрестностях Баттонвуда не было, воображение это нисколько не смущало.

Телефон зазвонил как раз тогда, когда меня снова настиг запах роз и лаванды, и я опустила окно пикапа, надеясь, что так он скорее улетучится. На экране мобильного высветился мамин номер, и я порадовалась, что хоть ненадолго отвлекусь от мыслей о Флетче и другой женщине.

– Дорогая, прости, что предупреждаю так поздно. – Голос мамы эхом разнесся по салону машины. – Но я вечером устраиваю праздничный ужин по случаю того, что Кибби оказалась в списке лучших студентов.

– Сегодня?

Покосившись на пустое пассажирское сиденье, я пожалела, что со мной нет Хэйзи. Доктор Хеннеси недавно звонил мне и сообщил, что решил оставить ее в клинике еще на одну ночь. Кибби, которой обо всем рассказала Блу, сейчас как раз просматривала объявления в местных газетах и периодически докладывала мне о результатах поисков. До сих пор ей не удалось найти хозяев Хэйзи, и я втайне надеялась, что они не объявятся. Вспомнив, как Блу сказала, что Хэйзи была предназначена мне судьбой, я улыбнулась. Может, она все же права?

– Да, Сара Грейс, – ответила мама. – Я узнала обо всем только сегодня утром. Никаких деликатесов не будет – только жареный цыпленок, картофельное пюре и пирог. Просто я очень рада за Кибби и не могу оставить такое событие без внимания. Ты разве не считаешь, что стать одной из лучших студенток – это достижение, которое стоит отпраздновать?

Тон у мамы был такой приторный, что, казалось, из динамика вот-вот польется сироп. Меня, однако, тревожил вовсе не внезапный праздник, а ощущение, что меня водят за нос. Мама никогда не собирала гостей так внезапно. Все вечеринки она планировала заранее, рассылала гостям именные приглашения, заказывала дорогой кейтеринг. Даже к дням рождения она начинала готовиться за несколько недель. И вот такая внезапная вечеринка в будний день? Да ни за что на свете! Никаких сомнений не было, что этот спонтанный сбор связан вовсе не с достижениями Кибби, а с Флорой.

– Конечно, стоит. – Я затормозила на красный свет. – Но я не знаю, сможем ли мы с Флетчем вырваться. Спрошу сначала у него.

Если, конечно, мне удастся его найти.

Воображение пририсовало к разбитой машине пожирающие ее языки пламени, и я сделала глубокий вдох.

– Твой отец с ним уже говорил. Флетч вечером свободен. Попросил узнать, какие планы у тебя.

Я изо всех сил вцепилась в руль.

– Папа говорил с ним? Когда?

– С полчаса назад. А что такое?

– А он не сказал, где Флетч в тот момент находился? – Костяшки пальцев побелели, и я усилием воли заставила себя ослабить хватку.

– Разве Флетч не на работе? – понизив голос, спросила мама. – Он что, пропал? Что происходит, Сара Грейс?

Я вкратце объяснила ситуацию.

– О, – только и сказала мама.

Собственно, больше сказать было нечего.

Теперь воображение услужливо подкинуло мне картинку, на которой я сама сталкивала машину Флетча со скалы. И мне она вовсе не показалась такой уж ужасной. Я опустила окно до конца, боясь, что задохнусь в приторном аромате роз и лаванды.

– Уверена, у него найдется вполне разумное объяснение, – произнесла мама, и мне показалось, что она сама не верит в то, что говорит. – Может быть, он собирался сделать тебе сюрприз. – Собственная идея ей явно понравилась, и голос зазвучал увереннее. – Ну конечно! Сюрприз!

Позади засигналил автомобиль, я вскинула голову и заметила, что зеленый свет уже погас, сменившись желтым. Помахав водителю в качестве извинения, я стала ждать следующего зеленого сигнала.

– Где ты? – спросила мама.

– Сижу в пикапе. Решила съездить к одному из своих домов, посмотреть, как там дела, – без зазрения совести солгала я.

Не стоило маме знать, что я еду к гинекологу – на плановый осмотр и за новым рецептом на противозачаточные таблетки. Теперь, когда я стала подозревать Флетча в измене, я только сильнее уверилась, что сейчас не время заводить ребенка.

– А дом Доббинсов ты не смотрела?

– Нет, – ответила я. – Я не собираюсь покупать дом Доббинсов. – Вчера, пока я, борясь со сном, ждала Флетча, мне пришло в голову, что можно попробовать еще раз поговорить с Блу о ферме. Одна мысль о том, что мне придется отказаться от этого дома, была невыносима. Что, если я предложу ей больше денег? Так чтобы хватило на целый год аренды студии? Может, тогда она передумает? – Я готовлю официальное предложение о покупке дома Бишопов.

– Понятно. – Мама тяжело вздохнула, давая понять, какие невыносимые муки доставляет ей упрямство нерадивой дочери. Затем резко выпалила: – Напитки будут поданы в пять, ужин в шесть.

Очень прозрачно намекала, что раз уж я иду ей наперекор с этим домом, опаздывать мне сегодня точно не стоит.

Загорелся зеленый, я нажала на газ и неохотно буркнула:

– Ладно, я буду. – Я понятия не имела, как смогу весь вечер делать вид, что у нас с Флетчем все хорошо. – Мам, мне пора. Увидимся вечером.

Ветер, ворвавшись в окно, разметал волосы. Я проехала мимо школы и свернула на шоссе 119 – дорогу на Алабастер, ближайший крупный город к северу от Баттонвуда. Сделав глубокий вдох, я медленно выдохнула и взглянула на часы, прикидывая, как мне все успеть.

К врачу в два.

На ужин в пять.

И поговорить с Флетчем, когда мы наконец окажемся дома.

А еще нужно было улучить момент, чтобы съездить к Блу и предложить ей новые условия сделки.

Я снова глубоко вздохнула. За окном, сливаясь в размытые полосы, мелькали леса, соевые поля, покосившиеся заборы и ленивые коровы. Показался Алабастер, я сбросила скорость, и картинка снова обрела четкость.

Одноэтажное кирпичное здание, в котором находился кабинет гинеколога, располагалось в паре кварталов от шоссе в сторону центра. Я нашла свободное место на стоянке – подальше от входа – и припарковалась. До приема оставалось еще несколько минут, и я проверила телефон на предмет новых сообщений или писем.

От Флетча ничего не было.

Может, мама была права, и он готовил мне сюрприз? Что, если мысль о ребенке настолько его увлекла, что он и правда решил попытаться наладить наши отношения? Но стоило мне об этом подумать, как в салоне снова удушливо запахло розами и лавандой, и я поскорее выскочила из пикапа. Зачем этот запах преследовал меня, намекая на то, чего я не хотела признавать? Почему не мог просто оставить в покое?