Эмма Страуб - Здесь все взрослые [litres]

– Привет! – Она выглянула из-за него, как из-за забора.

– Привет, – ответила ей Астрид.

Эллиот обошел Астрид, шагнул в конец салона, там на несколько секунд застыл, потом повернулся к брату и положил руку ему на плечо. Рядом возле раковины баловались близнецы, брызгали друг в друга водой. Потом придется протирать пол, но никто не стал их упрекать. Астрид услышала, как Ники и Эллиот обсуждают нью-йоркских баскетболистов из «Никса» образца тысяча девятьсот девяносто четвертого года, кто был лучше, Джон Старк или Патрик Юинг, положила руки на щеки Берди и поцеловала ее в губы. Я хочу стать твоей супругой, подумала она, тут же наклонилась к уху Берди и прошептала:

– Я хочу стать твоей супругой.

Одно в этой жизни она усвоила крепко: если хочешь что-то сказать – говори. Говори, не мешкая, второго шанса может не представиться.

Барбара всегда покупала апельсиновый сок без мякоти – Боб предпочитал именно такой. У него были щели между зубами, и если сок оказывался с мякотью, который любила она – все-таки тут больше сока и меньше воды, – мякоть застревала у него между зубами, как попавший в ловушку омар, и приходилось призывать на помощь руки. Поэтому Барбара покупала апельсиновый сок, предназначенный для капризных детей, и не жаловалась. Свободного времени у нее хватало, никто и ни в чем ее не ограничивал, и на такие мелочи она не обращала внимания.

Когда Боб вышел на пенсию и стал целыми днями сидеть дома, Барбара поняла, что сок – это не все. Ему постоянно требовалась помощь. Он не мог самостоятельно приготовить обед, решить, пойти ли прогуляться, выбрать маршрут для прогулки, надевать куртку или нет. Боб шел за ней в ванную и разговаривал с ней через дверь, пока она занималась там своими делами. Кто-то из подруг предупреждал ее о подобном – мужьям нужно хобби, однако Бобу никакого хобби не требовалось, разве что вместе с Барбарой, и тогда Барбара решила завести хобби себе – такое, к которому Боб не подберется.

– Что значит скобки? – спросил Боб. – Для твоих зубов?

– Да, для моих зубов, – ответила Барбара. – Разве бывают другие скобки?

Другие скобки, разумеется, были, она все выяснила. Еще сколько! Само собой, металлические, есть и пластиковые, и керамические, и крепившие зубы изнутри, и невидимые, как презервативы, облегавшие зубы снаружи. Хочешь привлечь к ним внимание, пожалуйста – есть яркие резиновые полоски. Выбор большой, одним визитом не отделаешься. Барбара пришла в полный восторг.

В Кингстоне, по ту сторону реки, открылась новая ортодонтическая клиника, и добираться туда вдвое дольше, чем до доктора Пайсмена, который ставил металлические скобки всей молодой поросли в Клэпхэме. Тут есть своя прелесть – пока доедешь туда, пока обратно. В интернете Барбара нашла дантиста с отличной фотографией, молодой человек в белом халате и (разумеется) с сияющей улыбкой. Вот бы Барбаре такую улыбку – ее зубы начали дрейфовать не одно десятилетие назад, медленно, как ледники, сейчас они основательно наезжали друг на друга, забор перекосился и весь пожелтел, как кукуруза на початке. Время действовать пришло.

Ортодонтическая клиника «Ривер вэлли» находилась на первом этаже перестроенного здания в центре Кингстона. В приемной было чисто, ее пока не успели обезобразить подростки – любители пачкать сиденья кресел грязными кроссовками. Барбара записалась у администратора и стала ждать вызова. Наконец ее провели в смотровую, Барбара поставила сумочку на стул в углу – тут лучше всякого спа-салона! Там она всегда казалась себе старой и рыхлой. А здесь заботишься о собственных зубах! Не просто тщеславие. Зубы важны.

Сестра укрепила вокруг шеи Барбары бумажный фартук, отрегулировала кресло – теперь Барбара лежала параллельно полу.

– Хотите что-нибудь посмотреть? – спросила сестра через маску.

Она готовила инструменты на маленьком стальном подносе, они отвечали ей веселым позвякиванием.

– Посмотреть? Нет, спасибо, – отказалась Барбара.

Она не из тех, кого надо постоянно чем-то занимать – смартфоном, телеэкраном, бомбить барабанные перепонки каким-нибудь подкастом. Ее вполне устраивает собственное общество.

– Точно? У нас есть «Нетфликс».

Сестра повернула небольшой прямоугольник, и он повис прямо над лицом Барбары. Нажала кнопку, и экран загорелся.

– Нет, нет, спасибо, – еще раз отказалась Барбара, уже уверенная в правильности своего выбора.

На экране высветилось меню, и она уставилась на разноцветные квадратики, каждый сулил получасовое развлечение. Сестра похлопала ее по руке и сказала: врач сейчас придет.

В детстве Барбара обошлась без скобок – зубы были более или менее ровные, и вообще в те времена скобки обычно не носили, а вот когда она водила детей через дорогу, у половины школьников – полон рот металла. В двенадцать лет, в тысяча девятьсот шестьдесят втором году, заботило ее лишь одно: как сделать завивку под Ширли Джонс из популярного мюзикла. Прическа не получалась, и Барбара прекратила бесплодные попытки. А вот у ее сестры, Кэрол, с завитками проблем не возникало, что не оставалось без внимания мальчиков и беспокоило родителей. Сестра была хорошенькой, а Барбаре, на два года моложе, эдакой домашней собачонке, доставались только объедки с барского стола.

Закончив школу, Барбара поступила в общественный колледж в Норуолке, осваивать бизнес-администрацию, решила, что станет секретарем. А Кэрол метила в актрисы и переехала в Лос-Анджелес, жила там в гражданском браке с каким-то мужчиной, от чего сильно страдали родители. С Бобом Барбара познакомилась в кафетерии – он учился на инженера, – им друг с другом было уютно. Барбара не помнила, о чем они тогда говорили, Боб просто смотрел на нее, как на кинозвезду, как на кого-то значительного и желанного, и вскор они обручились, а потом и поженились. Осчастливили родителей, сыграли свадьбу на заднем дворе их дома в разгар лета, гостей набралось пару дюжин, в основном подруги ее матери, все прошло быстро и очень мило. Барбара надела жемчуг, а Кэрол все время мрачно зыркала по сторонам – ее злило, что родители не пригласили ее парня, как выяснилось, он был женат. Дело в том, что в тысяча девятьсот семьдесят втором году до Коннектикута свободная любовь еще не добралась.

Конечно, они с Бобом хотели иметь детей. Естественно же. Единственной известной Барбаре женщиной, добровольно отказавшейся от детей, была ее незамужняя тетя Дора, медсестра, счастливо делившая жилье с другой женщиной в Роуд-Айленде. На праздники они приезжали вместе, привозили пироги и торты собственной выпечки, и никто не обращал на этот союз внимания, разве что иногда огорчался – как же две симпатичные женщины не сумели найти себе мужчин и вступить в брак? Барбара детей хотела, чтобы воспитывать их ответственно и строго, деля обязанности с мужем поровну, как в бейсбольной команде – не важно, кто в данную минуту машет битой, важен командный результат.