Владимир Гурвич - В долине смертной тени [Эпидемия]

— Да, я строюсь, ты против? — с вызовом посмотрел он в лицо Алексею.

— Что ты, у тебя очень здорово. Не сомневаюсь, в этом поселке это лучшее поместье.

— Это не поместье, — возразил Ратманов. От злости у него невольно даже скрипнули зубы.

— А что, по-твоему, шалашик?

Ратманов подумал, что сейчас не время ссориться с братом. Им вместе предстоит провести неизвестно сколько дней. Да и отец будет очень недоволен таким развитием событий.

— Это не шалашик и даже не шалаш. Это мой дом и мой участок. И я прошу тебя не насмехаться. Ты можешь всем пользоваться в неограниченном количестве и без моего разрешения. Считай, что на то время, что ты тут, это отдано тебе в безвозмездную аренду. Разумеется, это же в равной степени относится и к Ростиславу.

— Спасибо, Миша, это более чем щедро.

— Чему ты удивляешься, мы же братья.

Азаров насмешливо посмотрел на Ратманова.

— Когда я целый месяц ни за что просидел в тюрьме, ты о нашем близком родстве не вспоминал. Или я ошибаюсь?

— Не я отправил тебя в тюрьму.

— Не ты, но тот режим, которому ты верно служишь.

— Я работаю на государство, на свою страну, — возразил Ратманов.

Азаров расхохотался.

— Кто бы сомневался. А государство и страна отблагодарила тебя этим дворцом и с примыкающими к нему постройками. Кто бы ни захотел так работать.

— У тебя была такая возможность, я тебе предлагал место в Совете Директоров крупной компании. Ты же отказался. — Несколько лет тому назад, Ратманову предложили купить брата хлебным местом. Но Азаров решительно отказался.

— Ты же прекрасно знаешь, я не беру взяток ни деньгами, ни щенками, ни местами в Советах Директоров. Хотя иногда, ой, как хочется.

Ратманов попытался в очередной раз овладеть собой.

— Послушай, Алексей, в стране страшная ситуация, эпидемия косит людей. Давай забудем все эти распри хотя бы на это время. — Он приблизился к брату. — Могу сказать тебе по секрету, после того, как завершится этот ужас, многое изменится. Уже есть проработки. — Это была ложь, Ратманов точно знал, что ни каких особых планов что-то менять в стране не было. Разве только провести кое-какие второстепенные и косметические реформы, которые не повлияют на характер системы. Но ради того, чтобы успокоить брата, можно пойти и не на такой обман.

— Вот когда начнутся перемены, тогда и поговорим по- другому. К тому же я в это не верю. Вы никогда не будете проводить реформы. Хочешь, поспорим на этот дом?

— А что ты можешь предложить взамен?

— Говори, что хочешь?

Ратманов ненадолго задумался.

— Ты откажешься от своей политической деятельности.

Теперь ненадолго задумался Азаров.

— Идет, — согласился он. — Заключаем соглашение?

— Да.

— Некому разбить, — сказал Алексей.

— Обойдемся собственными силами, — сказал Ратманов.

Братья подали друг друга руки.

— Я разбиваю, — предложил Азаров.

— Давай.

Азаров свободный рукой разбил их рукопожатие.

— Уговор дороже денег, — усмехнулся он. — Не возражаешь, если я еще немного тут похожу.

— Не возражаю.

Только сейчас до Ратманова дошло, какую фантастическую глупость, поддавшись эмоциям, он только что совершил. Ему ли знать, что в этом споре он заведомо проигравшая сторона. Что же отдавать Алексею дом и все, что его окружает?

Ратманов вдруг почувствовал, как подкашиваются ноги. Он не без труда направился к дому. От охватившегося отчаяния его даже стало немного подташнивать. Во всем виноват Алексей! Он ловко спровоцировал его на необдуманный поступок. И что теперь ему делать?

Ратманов в расстроенных чувствах вошел в дом и стал медленно подниматься по лестнице в свою спальню. Общение с братом отняло у него столько сил, что он ощущал потребность в отдыхе. Ему надо постараться хотя бы на время выбросить мысли об этом нелепом споре. Иначе, они словно яд, начнут отравлять организм.

Он знал за собой одну черту, при внешнем равновесии и спокойствии внутри себя он был азартным человеком. Не случайно же однажды дал себе зарок, что не будет никогда больше садиться за игорный стол. Он отлично помнил, как в казино в Монте-Карло в рулетку проиграл такую большую сумму, что в ту же ночь всерьез намеревался покончить с собой. От одной мысли, что ему придется признаться жене в том, что он за пару часов спустил все, что они копили несколько лет, жить не хотелось. Но тогда он пересилил себя, вернулся в гостиницу и все поведал Софье. К его огромному облегчению она не стала его упрекать, устраивать истерики, хотя у них не было даже денег на возвращение домой. Она лишь слегка его сначала пожурила, а потом стала утешать, говоря, что они молодые и что они заработают еще достаточно денег. А этот неприятный момент как-нибудь переживут.

Так все и произошло, деньги заняли у знакомых, вернулись в Россию. А вскоре он поймал попутный ветер, и его карьера стала так стремительно развиваться, что он сам этому удивлялся. Затем стали приходить и деньги, да в таком количестве, что тот проигрыш, который на тот момент казался ему огромным, теперь лишь вызывал улыбку. Но то было давно, а сейчас все обстоит по-другому, он уже не в том возрасте, когда можно надеяться на очередное чудо. Если он на этот раз все потеряет, то больше уже не наверстает упущенное.

— Михаил Германович, с вами все в порядке? — услышал он чей-то голос.

Ратманов повернулся на звук голоса и увидел рядом с собой Шевардина.

— А что такое?

— Вы плохо выглядите, — пояснил начальник охраны. — Я видел, вы разговаривали с Азаровым. Он вас чем-то расстроил?

Ратманов на этот раз более внимательно посмотрел на своего начальника охраны.

— А что заметно? — спросил он.

— Более чем.

— У нас с братом серьезные идейные разногласия. Думаю, кем является Алексей Азаров вам хорошо известно. Так сказать, мы находимся с ним по разным сторонам баррикад.

— Мне это известно, Михаил Германович. Но это все, что вызвало ваше расстройство?

— Позвольте, вам, что за дело, Игорь Юрьевич?

— Я руковожу охраной вашего дома. Для выполнения служебных обязанностей мне целесообразно знать, как можно подробней обо всем, что тут происходит. Это и в ваших интересах и в интересах вашей семьи.

Несколько мгновений Ратманов молчал. Слова Шевардина вызвали у него удивление. Что он конкретно имеет в виду? О каких подробностях говорит? Да и вообще, что он знает об этом человеке? Его порекомендовали ему солидные люди. И он не счел возможность им отказать. Разумеется, он ознакомился с его досье, оно произвело на него впечатление — внушающий уважение солидный послужной список. Но он может быть и не достоверным, по крайней мере, такой вариант тоже нельзя исключать.

— Что вы имеете в виду, Игорь Юрьевич?