Симона Бовуар - Неразлучные

Блондель ничего не понял из того, что она говорила, но ему было жаль эту девушку с горящими от лихорадки щеками; ему хотелось утешить ее, и он произнес это так убедительно, что лицо Андре разгладилось.

— Правда? — спросила она.

— Клянусь вам.

— Значит, вы не запретите нам иметь детей?

— Разумеется, нет.

— Семеро — это многовато, — сказала она, — и бывает, что не без урода. А трое или четверо — хорошо.

— Может быть, вы расскажете мне все по порядку?

— Да. — Андре с минуту помолчала. — Понимаете, я думала, что должна найти в себе силы уехать, думала, что непременно сумею их найти. А сегодня утром проснулась и поняла, что не могу. Поэтому я пришла просить вас сжалиться надо мной.

— Я вам не враг. Расскажите.

И она рассказала, более или менее связно.

Паскаль услышал через дверь ее голос и был сражен.

— Андре!.. — с досадой крикнул он, входя в кабинет.

Но отец жестом остановил его:

— Мадемуазель Галлар пришла со мной поговорить, и я рад, что мы встретились. Только она неважно себя чувствует, у нее жар. Надо отвезти ее к маме.

Паскаль подошел к Андре и взял ее за руку:

— Да, у вас жар.

— Это ничего, я так счастлива! Ваш отец не ненавидит меня!

Паскаль коснулся ее волос:

— Подождите. Я вызову такси.

Отец вышел за ним в прихожую и в двух словах передал свой разговор с Андре.

— Почему ты скрывал от меня? — спросил он с упреком.

— Да, это было ошибкой.

Он вдруг почувствовал, как что-то незнакомое, непреодолимое, нестерпимое подступает к горлу.

Андре закрыла глаза, они молча ждали машину. Он взял ее под руку, помог спуститься по лестнице. В такси она положила голову ему на плечо:

— Паскаль, почему вы ни разу не поцеловали меня?

Он поцеловал ее.

Паскаль коротко объяснился с мадам Галлар. Потом они вместе сидели у кровати Андре.

— Ты никуда не поедешь, все хорошо, — утешала ее мать.

Андре улыбнулась:

— Надо заказать шампанское.

А потом у нее начался бред. Доктор прописал успокоительное, он что-то говорил про менингит, про энцефалит, но ничего определенного сказать не мог.

Я получила по пневматической почте [35] Пневматическая почта — средство почтовой связи, перемещение писем и посылок по подземным трубам с помощью воздушных насосов. В конце XIX — начале ХХ века эта система была распространена во многих крупных городах Европы и США, ею пользовались главным образом для рассылки телеграмм. сообщение от мадам Галлар, что Андре бредила всю ночь. Доктора велели изолировать больную, и ее перевезли в клинику Сен-Жермен-ан-Лэ, где всеми средствами пытались сбить жар. Она провела трое суток наедине с медсестрой.

— Я хочу Паскаля, Сильви, мою скрипку и шампанского, — повторяла она сквозь бред.

Жар не спадал.

Мадам Галлар сидела с ней всю четвертую ночь, наутро Андре ее узнала.

— Я умру? — спросила она. — Мне нельзя умирать до свадьбы. Близнецы будут прелестны в этом голубом шелке!

Она была так слаба, что едва могла говорить. Она несколько раз повторила:

— Я испорчу праздник! Я порчу все! Я доставляла вам одни огорчения! — Потом сжала руки матери. — Не горюйте! В семье не без урода, и этот урод — я.

Она, наверно, говорила что-то еще, что мадам Галлар Паскалю не передала. Когда я позвонила в клинику около десяти часов, мне ответили: «Все кончено». Врачи так и не поставили диагноз.

Я снова увидела Андре в больничной часовне, она лежала среди цветов и свечей в одной из своих длинных ночных рубашек из жесткого полотна. У нее отросли волосы, прямые пряди темнели вокруг пожелтевшего лица, такого исхудалого, что я едва узнала ее. Руки с длинными бледными ногтями, скрещенные на распятии, казались ломкими, как у мумии.

Ее похоронили на маленьком кладбище в Бетари, среди истлевших останков ее предков. Мадам Галлар рыдала.

— Мы были всего лишь орудиями в руках Господа, — сказал ей муж.

Могилу Андре завалили белыми цветами.

Я смутно чувствовала, что Андре умерла, задохнувшись в этой белизне. Перед тем как сесть на поезд, я положила на охапки непорочных цветов три красные розы.

В католической школе Аделины Дезир рядом с девятилетней Симоной де Бовуар однажды села новенькая — стриженая брюнетка Элизабет Лакуэн по прозвищу Заза, на пару недель ее старше. Веселая, дерзкая, непосредственная, она резко выделялась на фоне царившей вокруг серости. В следующем учебном году Заза в школе не появилась. Мир померк, стал унылым и хмурым, но опоздавшая к началу занятий Заза неожиданно вернулась, а вместе с ней — солнце, радость и праздник. Ее живой ум и разнообразные дарования привлекают и восхищают Симону, она полностью покорена. Девочки соревнуются за первые места в классе, становятся неразлучны. Не то чтобы Симоне плохо жилось дома, в семье, с обожаемой молодой матерью, боготворимым отцом и преданной младшей сестрой. Но десятилетняя Симона вся во власти первого сердечного переживания. В ней бушуют эмоции, она благоговеет перед подругой, боится ее разочаровать. В своей трогательной детской незащищенности она, разумеется, не понимает, что с ней происходит, это для нас, наблюдающих за ней со стороны, ее трепет выглядит таким волнующим. Их долгие беседы наедине для Симоны бесценны. О, строгое воспитание девочек не допускает фамильярностей, они обращаются друг к другу на «вы», но, несмотря на принятую между ними сдержанность, разговаривают так, как Симона никогда ни с кем раньше не разговаривала. Что же это за неназванное чувство, которое под видом обычной дружбы, вызывая то восторг, то страх, охватывает ее нетронутую детскую душу, если не любовь? Она быстро понимает, что Заза не испытывает по отношению к ней ничего подобного и даже не подозревает о силе ее привязанности, но разве это так важно по сравнению со счастьем любить?

Заза умерла внезапно, за месяц до своего двадцатидвухлетия, 25 ноября 1929 года. От этого неожиданного удара Симона де Бовуар долго не могла оправиться. На протяжении многих лет Заза в своей капелине, с пожелтевшим лицом, являлась ей во сне и смотрела на нее с укором. Чтобы победить небытие и забвение, есть только одно средство — магия литературы. Четыре раза, в четырех разных вариантах — в неизданных ранних романах, в сборнике «Верховенство духовного» [36] «Верховенство духовного» (Quand prime le spirituеl) — сборник новелл С. де Бовуар, написанных в 1935–1937 годах и увидевших свет лишь в 1979-м. , в отрывке, изъятом ею до печати из романа «Мандарины», отмеченного в 1954 году Гонкуровской премией, — Симона де Бовуар силится воскресить умершую. В том же году она снова возвращается к этой теме и пишет маленький роман, оставленный без названия и до сего дня не изданный, который мы публикуем здесь. Эта последняя попытка художественного решения ее не удовлетворила, зато подтолкнула к смене жанра. В 1958 году она включает историю жизни и смерти подруги в свою автобиографическую прозу — «Воспоминания благовоспитанной девицы» [37] Симона де Бовуар. Воспоминания благовоспитанной девицы. Перевод Марии Аннинской и Елены Леоновой. М., 2004. .